Каменный век. Книга 5. Народ Моржа - Сергей Щепетов

– Приветствую тебя, Семхон Длинная Лапа!

В голове у Семена шумело, но он сообразил, что здоровается с ним Рюнга не «по уставу» – так звучит приветствие воинов-мужчин. Кижуч понял недоуменный взгляд Семена и пояснил:

– Без тебя наши воительницы совсем от рук отбились – творят, что хотят! Даже посвящение – свое, женское, – устраивать начали. А Рюнга у них теперь вроде как главная.

– Р-разберемся! – с пьяной самоуверенностью пообещал Семен. – А что за девчонка?

– Не узнаешь, что ли?

– Не-а… Ну, может, и видел в поселке или даже здесь. Они тут часто вокруг Ветки крутились.

– Ты ее саму спроси, – с пьяной ухмылкой посоветовал Медведь. – Пусть и тебе расскажет.

– Да? – заколебался Семен, но потом развернулся и поманил к себе девочку: – Иди сюда! Голову подними, руки от лица убери! Вот так! Стой ровно, смотри на меня и отвечай внятно: ты кто?

– Сухая Ветка…

– Хек, – крякнул Семен. – Тезка, значит. Хотя… Хотя, если честно, то похожа. Когда мы познакомились, Ветка вот так и выглядела.

– При чем тут похожа?! – удивился вождь. – Получается, что это она и есть.

– Перестань, – попросил Семен. – Ветка умерла… Я сам ее…

– Кто же спорит?! – встряла Рюнга. Она говорила теперь на октаву выше. – Конечно, померла! А потом возродилась – передала этой соплячке свое имя! Думаешь, только у мужиков так бывает?

– Ничего я не думаю… Имя – это внутренняя сущность…

– И внутренняя, и всякая! – заявила Рюнга. – Мы проверяли – вроде как всё без обману.

– Не мучайте вы меня, – попросил Семен. – Объясните толком, в чем тут дело.

– Понимаешь, Семхон, – начал вождь, – приходит однажды к Рюнге вот эта девчонка – ее, вообще-то, Эльхой зовут – и говорит, что желает быть воительницей. Она когда-то раньше уже просилась, но ее не взяли – слабосильная слишком. И, значит, опять приходит. Я, говорит, теперь Сухая Ветка и всем накостыляю. Посмеялись над ней, конечно, а она палку схватила и давай махать, хотя никто ее не учил. Ну, тетки ее за наглость уделали, конечно, до полусмерти. Только им и самим досталось – вон, Рюнга с тех пор без зуба ходит!

– Врешь! – взвизгнула воительница. – У меня его и раньше не было!

– Видал? – обратился Кижуч к Семену. – На самого Бизона орет, как будто так и надо!

– Да ладно вам, – махнул рукой Семен. – Не ссорьтесь, мне и так грустно. Давайте лучше еще по одной вмажем – за подрастающее поколение. Ты будешь, Рюнга?

– Сами пейте эту гадость! Никакая она не подрастающая – выросла давно!

– Тогда просто посиди с нами, – предложил Семен, наполняя стопки. – Подвинься, Кижуч!

– Она все равно не поместится, – гаденько хихикнул Медведь. – Слишком великая воительница.

– Убью, сморчок! – пригрозила женщина и принялась стаскивать меховую рубаху. Кижуч благоразумно освободил край лавки, но этого оказалось мало – мощное движение бедра притиснуло старейшин друг к другу.

– Они же дышать не смогут, – улыбнулся Семен. – В них волшебный напиток не влезет!

– Да их хоть кверху ногами подвесь, – махнула изящной ручкой женщина, – все равно выпьют.

Она оказалась права – очередная доза благополучно перекочевала в мужские организмы.

– Так что же дальше было? Ну, с девчонкой этой?

– Да ничего не было, – просипел полураздавленный стеной и боком соседа Медведь. – Потом она заявила, что Семхона нет, а дом надо в порядке держать. Ну, привезли ее сюда – оказывается, все она тут знает, все умеет, хотя никогда раньше не была. Так и живет здесь. Каждый вечер тебе еду готовит – на случай, если вернешься. А утром разогревает. Потом детишкам скармливает и снова готовит…

Народ медленно косел и рассказывал новости. Они были в основном хорошими. Школа продолжала действовать на полную катушку, хотя качество образования в ней, надо полагать, не улучшилось. Что сделалось за два года с русским языком – устным и письменным – лучше не выяснять. После отбытия Семена главные лоурины – люди неграмотные – взялись школу патронировать и окружать вниманием. Увеличить квоту приема своих соплеменников они не решились, поскольку понятие «соплеменник» стало довольно размытым.

В прошлом году вспыхнул мятеж женщин-воительниц, который поддержали «штатские» дамы. Вождь лоуринов и старейшины с трудом сохранили контроль над ситуацией – женщины отказались готовить еду и удовлетворять сексуальные запросы мужчин. Основным требованием повстанцев было обучение в школе и девочек. В конце концов восстание подавили – цинично и жестоко. А именно: женщинам было объявлено, что в племени достаточно «валюты», чтобы «купить» других подруг, благо желающих стать лоуринками хоть отбавляй. Если же «денег» не хватит, то можно начать жить с неандерталками. Первая угроза заставила мятежниц дрогнуть, а вторая внесла в их ряды раскол, и они сдались. Но предупредили, что это временно – до возвращения Семхона.

Молодежь стремительно отбивалась от рук – возникла мода летом отправляться в степь и бродить там вместе с мамонтами. Однако подружиться с каким-нибудь мамонтенком оказалось делом трудным – для этого нужно его развлекать, рассказывать интересные истории, которым, в основном, учат в школе. Дети, не попавшие в школу по конкурсу, стали обижаться и требовать реализации своего права на получение образования. Кто им такое право дал, осталось невыясненным. В этой связи у руководства лоуринов возникла идея… Даже две…

Головастик совсем одичал и перестал заниматься чем-либо полезным. Познакомившись с русским алфавитом, он заявил, что рисовать магические знаки глупо – нужно их вырезать из бивня, макать в чернила и прикладывать к бересте. Чуть ли не всю зиму косторезная мастерская в основном этим и занималась. К тому времени, когда шрифт был готов, выяснилось, что приличная береста кончилась – и в ближней округе, и в дальней. Добыть ее, конечно, можно, но это дело хлопотное или дорогостоящее. Головастик им заниматься не стал, а начал… В общем, с тех пор он ест через день, спит когда попало и заговаривается, потому что пытается наколдовать… Бумагу?!

Кланы аддоков и имазров, похоже, заканчивают свое существование – возник новый клан, возглавляемый одним из выпускников школы, и народ активно перетекает туда. Данкой с Ващугом жалуются на это лоуринам и просят помочь прекратить безобразие. Лоурины им охотно помогают – советами, причем очень непристойными…

Пьяненькие вождь и старейшины от новостей плавно перешли к обсуждению текущих проблем. Время от времени они обращались к Семену, требуя высказать мнение или поддержать кого-то из спорящих. Семен же погрузился в свой собственный внутренний мир и отвечал невпопад. Этого, правда, никто, кроме трезвой Рюнги, не замечал. В конце концов воительница рявкнула:

– Хватит болтать! Пошли отсюда!

– Что-о?! – возмутился Медведь. – Т-ты кем командуешь, женщина?! Ой!