Китайская рулетка - Ридли Пирсон

– Где снимали видео? – рявкнул инспектор Шень.

– На Чунминдао! – рявкнул и Мэлсчой. Сам будучи копом, он понимал: ходить вокруг да около нет времени.

– На кого работаешь?

– Я его только один раз видел. Имени не знаю. Чиновник. Его шантажировали. Я взялся уладить дело.

– Шантажировал чужестранец?

– Нет. Китаец. Геодезист. Я его убил. Заметил чужестранца. Он видео снимал. К делу отношения не имел. Его я тоже убил.

– И руку ему оттяпал?

– Я ему все оттяпал, что мог. Не перевариваю журналюг, – процедил Мэлсчой.

– Отлично!

– Я его в реку бросил. Пускай с рыбами пообщается.

Инспектор Шень казался очень довольным.

– Ты прямо вырос в моих глазах, приятель. А что этот тип снимал?

– По-моему, ты и без меня знаешь.

– Вот смех-то, – сказал Шень. – Зачем было асфальт класть?

– Всякий делает то, за что ему платят.

– И стоило убивать человека из-за этакой малости? – вскинул брови инспектор Шень.

– Я выполнял приказ.

– И кто же дает такие приказы?

– Деньги за выполненные задания мне оставляли на заднем сиденье такси или в пакете с ресторанной едой на вынос. Каждый раз по-разному. И не думай, что я не пытался выяснить! Я видел этого человека, а имени до сих пор не знаю. Правда, я кое-что подозреваю. Он живет в Пекине. Это точно. Туда ниточки ведут. Влиятельный, важный человек. На машине у него были шанхайские номера, но он эту машину просто взял напрокат.

Шень Деши облизнул губы. Если бы только установить личность чиновника, он бы и с отставкой дело уладил.

– Давай номер телефона.

– Подонок – то есть чужестранец – отобрал у меня сотовый.

Определенно, чужестранца надо найти и поквитаться за все. Позвонить капитану полиции.

– Ты наверняка выучил номер наизусть.

– Сначала развяжи меня. Поговорим, когда на суше окажемся. Подальше от реки.

Инспектор Шень осклабился.

– Надо было учитывать, что имею дело с бывшим копом. – Он скрестил на груди руки, чтобы внушительнее выглядеть. Впрочем, зря – равновесие было потеряно, Шеня качнуло вперед. Мэлсчой перекатился на бок и боднул его в колени. Инспектор Шень попятился. Мэлсчой собирался снова его боднуть, но получил удар ногой в лицо. Из сломанного носа потекла кровь.

Шень Деши схватил Мэлсчоя за волосы и подтащил к проему.

– Нет! – завопил монгол, отчаянно лягаясь.

– Номер телефона! – громовым голосом рявкнул Шень Деши.

– Скажу, если отпустишь!

– Отпущу, причем навсегда, если будешь упираться.

Шень Деши несколько раз пнул Мэлсчоя в грудь и живот. За его спиной громыхал на цепях автомобиль. Платформа отчаянно раскачивалась.

– Номер говори, мать твою! – взревел Шень Деши.

Мэлсчой раскрыл рот, намереваясь ответить, но в эту секунду платформа особенно сильно накренилась, и удар Шень Деши пришелся Мэлсчою по горлу. Хрустнула трахея, провалился кадык. Мэлсчой тщетно пытался сделать вдох.

Платформа качнулась, встала почти вертикально. Шень Деши дернулся, чтобы удержать Мэлсчоя, но монгол соскользнул по мокрой палубе в проем ограждения, и черные воды реки Хуанпу поглотили его.

Полночь

Набережная Вантай

После полуночи ураган начал понемногу стихать. Последние нарушители общественного порядка, рассеянные по причалу, были схвачены полицией. Нокс наблюдал эту картину из окна; Грейс посапывала на кровати. Дождь кончился, улицы быстро сохли и приобретали прежний вид. В считаные часы город вернулся к обычной жизни, словно и не налетал никакой ураган. Так только в Шанхае бывает. Мусор убрали. Транспорт пустили. На улицах появились люди, бог знает где пережидавшие разгул стихии. Такси снова поджидали клиентов. С такой же скоростью и невозмутимостью восстанавливается уклад муравейника, разворошенного бездумным прохожим.

Нокс не стал будить Грейс – сам продежурил всю ночь. Пускай поспит, думал он. Наконец настало утро, они сели завтракать, и за очередной чашкой крепкого черного чаю Джон заговорил.

– Ну, вот мы и свободны.

– Да, – поддержала Грейс. – Полагаю, у вас имеется план.

– Поедем на остров.

Она кивнула.

– К вашему другу.

Грейс покосилась на него.

– Я действительно это предлагала, но сейчас мне кажется, лучше начать с водителя Марквардта или с отеля, где Марквардт останавливался с Суном.

– Вы его до сих пор любите, – констатировал Нокс.

– Для уроженцев Запада любовь имеет начало и конец. Мы же мыслим и чувствуем другими категориями.

– Кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая линия. Что бы водитель Марквардта ни сообщил – все принесет пользу. Позвоните ему, договоритесь о встрече. Но родной брат в любом случае знает больше, чем кто бы то ни было, – в братьях я разбираюсь. Времени в обрез. Сержанта упекут за решетку – если уже не упекли.

– Вряд ли мистер Праймер допустит такое, – возразила Грейс.

– Даже его возможности имеют предел, – заметил Нокс.

Грейс недоверчиво покачала головой.

– В китайской тюрьме день за год считается, – сказал Джон.

– Хорошо, будь по-вашему.

– Значит, начинаем с брата. Но все равно, позвоните водителю и договоритесь – пусть отвезет нас.

Опять у Грейс такой вид, будто ее обманывают и она это чувствует, с досадой подумал Нокс и добавил «пожалуйста».

– Впервые за все время вы употребили волшебное слово, – изрекла Грейс.

– Всегда что-то бывает впервые.

На парковке отеля «Индиго» Нокс присмотрел «Тойоту», завел ее, накоротко замкнув провода, и они с Грейс поехали. Джон был в солнечных очках, скрывавших разрез глаз, вокруг головы повязал платок, чтобы спрятать уши, и вдобавок Грейс сделала ему макияж – визуально расширила скулы и сузила подбородок. Так они надеялись обмануть самую совершенную в мире систему распознавания внешности.

Грейс была за рулем, Нокс – на заднем сиденье. Таким образом, за лобовым стеклом маячило только одно лицо – китайской национальности.

Примерно половина шанхайцев успели покинуть город. Транспорта было меньше, чем обычно. Нокс и Грейс проехали по тоннелю, оказались в Пудуне, направились к кольцевой и наконец вырулили на скоростную трассу «Хушань», ведущую к Чунминдао. Ветер утих. Ливень превратился в морось; впрочем, темные тучи никуда не делись. Проселочные дороги Чунминдао были завалены мусором, а местами и затоплены. Каждый, кто попадался на пути, имел недоуменный, потерянный вид.