Белладонна - Аделин Грейс

действительно стала жнецом. И хотя не представляла, чем это обернется для нее в будущем, пути назад не было.

Ангел смерти возник в воротах, его тени ускользнули, обнажив облик Сайлеса, только теперь его черные волосы стали серебристыми. Ее взгляд встретился с его серьезным взглядом, и Сигна отвела глаза. Она поговорит с ним позже, но не сейчас, в компании Лилиан. Ангел смерти почесал затылок, понимая ее без слов. Выражение его лица никак не выдавало судьбу Перси. Возможно, когда-нибудь Сигна спросит и об этом. Но не сейчас.

Ангел смерти протянул Лилиан руку и спросил тихим, хрипловатым голосом:

– Ты готова?

Лилиан нахмурилась и начала подниматься, но ее внимание привлек быстро нарастающий звук топота копыт. Она склонила голову набок, тихо ахнув, когда появился Элайджа с безумием в глазах. Они тут же нашли Сигну, поскольку только ее он мог видеть, прежде чем перевел взгляд на дым.

– Сад. – Вырвавшийся звук был чем-то средним между криком и удушьем, когда он соскочил с лошади и поковылял к воротам.

Лилиан обратилась к мужу, прижав руки к груди. Ко рту. Ее губы дрожали, когда она очень медленно двинулась к нему и коснулась спины.

Он перестал дышать, напрягшись всем телом. На глаза навернулись слезы, когда он обернулся к Сигне и прошептал:

– Она здесь? – Его голос надламывался. Каждый вздох угрожал стать последним. – Моя жена, она здесь?

Всю жизнь Сигна избегала правды. Избегала своих способностей. Но сейчас они не казались ей чем-то плохим. Казалось, в них была своя красота.

– Да, – ответила она, когда Лилиан прижалась лбом к его спине, обхватив мужа руками. – Она рядом.

Элайджа потянулся трясущейся рукой к тому месту, где чувствовал ее руки, дрожа всем телом.

– Я знал. Все это время я знал, что ты еще со мной.

– Да, любовь моя, – отчетливо произнесла Лилиан, хотя дрожащий голос переполняли эмоции. – Я всегда была рядом.

Он не мог ее видеть. Возможно, даже не мог слышать, но прислонился головой к воротам и закрыл глаза, когда из них полились слезы.

– Мне стоило лучше заботиться об этом месте, – сказал он. – Не следовало закрывать ворота.

Поднялся ветерок, полностью распахнув их. Перси нигде не было видно. Ничего, кроме снега, обугленных деревьев и струек дыма, до сих пор растворяющихся в ночи.

– Так открой их сейчас, – прошептала она возле его затылка. Ее тело начало исчезать. Сигна знала, что Лилиан осталась бы здесь навсегда, если бы могла, но ее время вышло. Дух улетучивался, разносясь на ветру. – Открой мой сад и наслаждайся им. Когда будешь здесь, думай обо мне.

Ангел смерти шагнул вперед.

– Если ты хочешь уйти, то нужно поспешить, – произнес он не строго, но твердо. Какой бы выбор ни сделала Лилиан, ее дух больше не принадлежал этому миру.

Она крепче обняла мужа.

– Я все еще здесь, любимый, и всегда буду. Когда захочешь увидеть меня, посмотри на плод нашей любви, и найдешь меня. Позаботься о ней, как я позабочусь о нашем сыне. – Она отстранилась, уронив руки.

Словно почувствовав ее отсутствие, Элайджа развернулся.

– Останься. С тобой я стану лучше, клянусь. Только останься, Лилиан. Останься. Я не знаю, как жить без тебя.

Лилиан улыбнулась сквозь слезы.

– Ты научишься. – Она задержала прощальный взгляд на муже, затем повернулась, чтобы погладить гриву Митры и в последний раз поцеловать лошадь, которая прижала уши.

– Я прожила счастливую жизнь, – обратилась она к Сигне. – Время с ним стало самым счастливым, и я бы ничего не хотела изменить. Скажешь ему об этом ради меня, хорошо?

Сигна склонила голову, слезы жгли глаза. Двое стоящих перед ней людей нашли любовь, о которой она мечтала всю жизнь. Которая могла быть не идеальной, но все же была настоящей. Она перевела взгляд на тени рядом с Лилиан, где ожидал Ангел смерти, и задумалась, на что будет похожа вечная жизнь в такой любви.

– Скажу, – пообещала Сигна, обратив на себя внимание Элайджи как раз в тот момент, когда Лилиан взяла жнеца за руку.

Ангел смерти бросил последний взгляд на Сигну, пока Лилиан делала последние шаги в этом мире. Я скоро вернусь. И все объясню.

Сигна с нетерпением ждала этого; она устала от загадок. Но сейчас она обратилась к Элайдже, тихо произнеся со всей нежностью в голосе:

– Она ушла, Элайджа. Она наконец обрела покой.

А потом обняла его, когда он рухнул на колени возле ворот и разрыдался.

Глава 45

Когда они вернулись в поместье, на небе забрезжил рассвет.

Сигна с облегчением обнаружила, что Элайджа не настаивал на объяснениях о случившемся в саду. Даже не спросил о Перси или откуда ей известно, что Лилиан действительно ушла. Она радовалась его молчанию и этим мгновениям покоя. Возможности упасть в кровать и заснуть прямо перед восходом солнца.

Она почувствовала присутствие Ангела смерти прежде, чем увидела его, когда знакомый холод пробрал до костей. Морозный воздух, который заставил ее открыть глаза и сфокусироваться.

Он был не тенями, а тем юношей с конюшен, которого она знала, с гончим псом у ног. Гандри бросил взгляд на Сигну и запрыгнул на кровать, потоптавшись и сделав несколько кругов, прежде чем улечься у нее в ногах.

– Я пойму, если ты не захочешь говорить со мной, – начал Ангел смерти, или теперь стоило называть его Сайлес? – Но обещаю, что честно отвечу на все вопросы, если ты готова их задать.

Разумеется, готова. В голове вертелись миллионы вопросов.

– Как долго ты пробыл в Торн-Гров? – прозвучал первый. – Как долго удавалось разыгрывать этот маскарад?

Он так и стоял, низко опустив голову.

– На самом деле, я никогда не бывал в Торн-Гров, – признался он и поморщился, когда Сигна потерла виски. – Для остальных в поместье Сайлес Торли никогда не существовал. Для всех, кроме тебя, я был невидим. – Он присел на край кровати рядом с Гандри, но быстро вскочил, когда она пнула его ногой, не собираясь позволить расслабиться даже на мгновение.

Она не торопилась спрашивать, заставляя его понервничать, пока обдумывала события последних недель. Когда Элайджа послал за ней, она совершенно точно посчитала странным, что он послал молодого мужчину сопровождать ее, и к тому же не родственника. На железнодорожной станции он быстро шел вперед, ни с кем не разговаривая, а она едва успевала за ним. Но в Торн-Гров все выглядело странным, и она просто посчитала Сайлеса грубияном.

– Сладости в поезде, – произнесла вслух Сигна, вспоминая, как он пожирал их. Вероятно, пробуя впервые в жизни. – Элайджа не похож на человека, который заботится о таком.

Сайлес создал кресло из теней у себя за спиной и так