Дети богов - Юлия Зонис

— Ну здравствуй опять, мой Ронсенваль.

Обращался некромант явно не ко мне, и все же я мрачно вякнул:

— С каких это пор вы записались в роланды?

Он улыбнулся.

— Не в роланды. В ганелоны.

Я, традиционно, не понял, о чем он.

В конце ушелья виден был свет. Вертикальный, знакомо-рыжий, перечеркнутый надвое синим столбом дыма. До выхода из горы оставалось совсем немного. Может быть, около километра. А там…

Что «там», я придумать не успел, потому что сзади раздался какой-то лязг. Я крутанулся на месте. Иамен стоял, напружинившись, сжимая в руке катану. Я огляделся. Никого в ущелье, кроме нас, не было. Что за?…

— Эй, вы что задумали?

— Заткнитесь, Ингве, и идите вперед.

— Уберите меч.

Иамен бледно усмехнулся.

— Если бы я хотел ударить вас в спину, давно бы это проделал. Идите. Я за вами.

Я пожал плечами и развернулся. Фенрир его знает, что там у него творится в башке — я устал гадать. Я сделал пару шагов вперед, и тут с края обрыва у меня над головой полетел камень. А за ним еще один. И еще. Я отпрыгнул, прячась под защиту козырька скалы на другой стороне ущелья. По горам прокатилось эхо, больше всего напоминавшее боевой клич многотысячной армии. Загремели мечи о щиты. Сквозь гвалт прорезался звук трубящего рога.

— Что происходит?

— Бегите, Ингве, — крикнул мне некромант. — Они вас пропустят.

— Да кто они?

И тут я увидел. Бледно, бледно, едва заметно даже всезрячему левому глазу, сквозь тысячи лет или сотни слоев иных реальностей, они спешили на бой. Их были сотни. Если не десятки сотен. Высокие воины в странных доспехах, не принадлежавших ни одной из человеческих армий. Пешие. И всадники. С мечами и копьями. С дырами изломавших доспехи ран. С оскалами неживых лиц. С клинками, застрявшими между ребер. С выклеванными вороньем глазами. Мертвые лошади и мертвые всадники. Впереди, на высоком вороном жеребце, скакал молодой полководец. На груди его, на поблескивающей золотом цепочке, висел окованный серебром рог. Кровь запеклась на обоих висках всадника — как будто и вправду лопнули от напряжения вены, когда он в последний раз трубил в свой олифант.

— Что это за херня, Иамен? Что им нужно?

Некромант мотнул головой.

— Да бегите же вы, идиот. Они не причинят вам вреда. Скажите Оззи…

Я встал из-под скального козырька и положил ладонь на рукоять Трифинга.

— Вот сами ему и скажете.

И шагнул к Иамену, намереваясь встать рядом с ним — однако некромант лишь невесело рассмеялся.

— Ничего вы им не сделаете. Я вообще не понимаю, как вы их видите — они же просто-напросто моя память. Или, вернее, даже не моя. Хороший я дал вам глаз…

— Не ваш глаз, не вы и дали. Чего им надо?

— Им надо меня.

Призрак, ехавший впереди, остановился шагах в десяти. Жеребец его нервно переступал с ноги на ногу. Да, совсем юный воин, с едва пробившейся острой бородкой. Пустые глазницы уставились на нас.

— Ты обещал, побратим, — пошелестело в ущелье, — ты пообещал прийти на помощь, если я трижды протрублю в свой рог. Выполни свое обещание.

Я обернулся к Иамену. Некромант выглядел удивленным.

— Что?

— Не понимаю, что он несет.

— Ой ли?

Мои слова заглушил пронзительный сигнал рога. В ущелье прокатилось эхо.

Иамен от неожиданности выронил катану, зажал уши и, согнувшись, прошипел:

— Не были они никакими побратимами. Были родными братьями. Ингве, это опять ваш бред полез?

Я недоуменно нахмурился — и тут меня осенило. Драупнир. «Сказание об Ингви Лорде и Мече-Демоне». Ингви. Агни. Братец Агни…

Пустые глазницы смотрели не на некроманта. Смотрели они на меня.

— Fuck!

— Это я уже слышал.

Несмотря на всю серьезность ситуации, некромант, похоже, нашел наконец-то повод повеселиться.

— Ну давайте, поспешите ему на помощь, вы же, кажется, обещали.

— А вы что ему обещали?

— А это вам знать не обязательно. Однако, похоже, мы основательно вляпались. Придется исполнить его просьбу.

— Вы спятили? У нас нет времени. Да что они могут нам сделать, это же просто призраки…

Тут снова заревел рог. Стены ущелья подернулись нехорошей серой дымкой. Мертвые лица всадников проступили четче… Молодой военначальник поднес рог к губам в третий раз, когда Иамен оттолкнул меня и заорал:

— Не надо, вы нас убедили. Мы вам поможем.

Юноша с рогом обернулся к своим и что-то прокричал. Двое призраков подвели к нам коней.

— Поспешим же на битву, брат, — обратился ко мне предводитель.

— Да какой я тебе брат…

Некромант пихнул меня в ребра рукоятью катаны, и я заткнулся.

— Не надо коней. Мы обойдем их с тыла.

Юноша некоторое время размышлял, а потом коротко кивнул. Копыта снова загремели по ущелью.

— Ловко вы их обманули, — сказал я, когда всадники скрылись в серой мгле.

Иамен смотрел на меня. Наконец разлепил губы и сказал:

— Я, Ингве, своих обещаний не нарушаю. А вы можете идти.

Развернулся, закинул катану в ножны и пошел к отвесной стене ущелья. Подпрыгнул. Вцепился руками в нависающий камень. Подтянулся. И начал карабкаться наверх.

Я пробормотал: «Кретин ты, князь, и гонор у тебя кретинский». И полез за некромантом.

Пока мы карабкались, я коротко пересказал Иамену байку своего соседа по камере. Некромант никак не откомментировал — впрочем, ему не хватало на это дыхания. Он еще и мне помогал, потому что ползти вверх по отвесной скале, волоча за собой тяжеленный Тирфинг, оказалось развлечением не из легких. Когда мы все-таки перевалились за край, я вознес хвалу Имиру. Хвала, впрочем, была преждевременной.

Ближе к горловине ущелья, по обе стороны пропасти, суетился большой отряд. Воины в кольчужных рубахах деловито катали камни и швыряли их вниз, откуда уже доносились вопли и шум схватки. Выцеливали кого-то лучники.

— Что будем делать? — пропыхтел я. — Заходить в тыл? Они нас в капусту нашинкуют.

— Не нас. Вас.

— Что?

— Отвлеките их внимание.

— Слушайте, — нахмурившись, я развернулся к Иамену. — Я, может, и приложил руку к этому балагану, но и у вас совесть должна быть нечиста — даром вы, что ли, поминали Ганелона-предателя? Не буду я один отдуваться.

— Вас никто и не просит, — терпеливо ответил некромант. — Мне просто надо собраться с силами. И еще надо, чтобы они не смотрели сюда.