Имам Шамиль - Шапи Казиев

«Кавказский вопрос» был одним из главных пунктов переговоров. Союзные державы пытались вынудить Россию уйти с Кавказа, добиться объявления независимого «Черкесского государства» и его международного признания. Но старое соперничество Англии и Франции, опасавшихся усиления друг друга, позволило представителям России сорвать принятие официального решения по этому вопросу. Английский министр иностранных дел лорд Кларендон подвергся за это острой критике в парламенте, но оправдывался тем, что Шамиль во время войны не проявил себя явным союзником антироссийской коалиции и у лорда не было достаточных оснований требовать от России новых уступок.

Если для России Парижский договор был временным политическим отступлением, то для Имамата Шамиля он стал предвестником надвигающейся катастрофы.

Горцам больше не на кого было надеяться. Они и раньше полагались лишь на свои силы, но надеялись, что мир обратит внимание на их несчастья и если не поможет, то хотя бы остановит эту долгую войну. Теперь же стало ясно, что большие государства заняты своими проблемами, предоставив горцам решать свои. И этих проблем становилось все больше. Целые общества просили Шамиля примириться с царем. Шамиль тоже считал, что мир лучше войны, но хотел мира официального, так как уже много раз оказывался обманутым генералами.

Муравьев достаточно оценил нейтралитет Шамиля и надеялся закончить дело миром. Даже в небольших тактических операциях он старался уже не использовать регулярные войска. В них теперь, по принципу «азиаты против азиатов», в основном участвовали местная милиция и полурегулярные части из горцев. В послужных списках солдат-кавказцев 55-й год начисто отсутствует, хотя другие года расписаны весьма подробно. Действия Муравьева сводились к строительству укреплений, исправлению дорог и рубке новых просек вдали от владений Шамиля.

Он стремился учесть уроки прошлых событий и извлечь всю возможную пользу из сложившегося положения дел. Он часто говорил о необходимости «сосредоточиваться», чтобы провести реформы, укрепить державу и обеспечить ее развитие. А для этого нужно было добиться спокойствия на Кавказе.

Казалось, идея мира с горцами находила поддержку в самых верхах. За урегулирование отношений с Шамилем высказывались министр иностранных дел А. Горчаков и военный министр В. Долгоруков, избежавший отвлечения войск с Крымского театра военных действий. Благосклонно относился к этой идее и сам император.

Александр II понимал экономические причины поражения и неизбежность новой войны с Турцией. Он решил отказаться от отцовских методов, полицейский режим которого умерщвлял духовные и производительные силы народа. И мечтал теперь о развитии промышленности, торговли и подъеме экономического могущества государства.

Обращаясь к подданным, Александр II обещал им коренное переустройство жизни: «При помощи небесного промысла, всегда благодеющего России, да утверждается и совершенствуется ее внутреннее благоустройство; правда и милость да царствуют в судах ее; да развивается повсюду и с новою силою стремление к просвещению и всякой полезной деятельности, и каждый, под сенью законов, для всех равно справедливых, всем равно покровительствующих, да наслаждается в мире плодами трудов невинных».

Но для успокоения общего недовольства результатами Крымской войны, для привлечения на свою сторону дворян и купечества слов было мало. Нужна была громкая победа.

В трудный для императора момент на политической сцене возник князь А. Барятинский, друг юности Александра, желавший сгладить горечь поражения в Крымской войне.

Пользуясь близким знакомством с Александром II, отличаясь политической ловкостью и знанием «придворных коллизий», Барятинский сумел увлечь императора своим планом скорейшего покорения Кавказа. Он обещал, что в кратчайший срок закончит Кавказскую войну, наведет порядок в новой «жемчужине русской короны» и превратит богатства края в неисчерпаемый источник доходов государственной казны.

Барятинский родился 2 мая 1815 года и в свои 40 лет уже успел сделать блестящую карьеру.

В 1835 году он, командуя сотней казаков, участвовал в экспедиции генерал-лейтенанта Вельяминова против натухайцев, был тяжело ранен пулей в бок и едва не попал в плен. Вернувшись для лечения в Петербург, был произведен в поручики, награжден золотой саблей с надписью «За храбрость» и назначен состоять при наследнике цесаревиче Александре Николаевиче.

В 1845 году он вновь оказался на Кавказе уже в чине полковника. Успешно командуя 3-м батальоном Кабардинского пехотного полка, он обратил на себя внимание наместника Воронцова. Барятинский был ранен еще раз — в ногу, но быстро поправился и в 1847 году был назначен командиром Кабардинского пехотного полка.

В начале 1850 года Барятинский был отозван с Кавказа. Это стало результатом придворных интриг: ему в невесты прочили М. Столыпину, но он не захотел на ней жениться, чем вызвал неудовольствие Николая I.

По ходатайству цесаревича в мае 1850 года Барятинского вернули на Кавказ, произвели в генерал-майоры и назначили состоять при Кавказской линии. В том же году он сопровождал наследника в поездке по Кавказу. Вскоре после этого Барятинский был назначен командиром Кавказской гренадерской бригады, а весной 1851 года — начальником Левого фланга Кавказской линии.

Желая отличиться, Барятинский предпринял ряд экспедиций в Большую Чечню. Прокладывая новые дороги и просеки, разрушая непокорные аулы, он не забывал уделять внимание административному устройству «замиренных» чеченцев и организации нового управления, которое по сути было старым шамилевским управлением.

В 1852 году Барятинский уже стал генерал-лейтенантом. Он внимательно изучал опыт Имамата Шамиля и предлагал свои проекты овладения Кавказом. Его предложения были одобрены Воронцовым и императором. В крепости Грозной даже был куплен дом для размещения новоиспеченной чеченской администрации и запланированы средства на содержание управления «начальника чеченского народа».

В январе 1853 года Барятинский был пожалован чином генерал-адъютанта свиты Его Императорского Величества, а осенью назначен на должность начальника Главного штаба — вторую по значимости в крае. Барятинский собрался было развернуться изо всех сил, но начавшаяся война с Турцией, переросшая в борьбу против коалиции европейских держав, спутала все планы князя по покорению Кавказа.

Покидая Кавказ, Воронцов прочил на свое место Барятинского. Но Николай I решил, что тот еще «не дорос», и назначил временно исполняющим обязанности наместника генерала Реада.

Раздосадованный Барятинский ринулся на фронт и принял участие в сражении 24 июня 1854 года при Кюрюк-Дара, закончившемся поражением 60-тысячной турецкой армии Зарифа-Мустафа-паши от 18-тысячного корпуса под командованием генерал-лейтенанта В. Бебутова. Получив за отвагу очередной орден, Барятинский был назначен состоять при новом императоре.

Стремление нового наместника Муравьева примириться с горцами он считал неоправданной слабостью. А освободившиеся после войны огромные войска предлагал обратить на разгром Шамиля.