Академия Изгнания - Таня Свон

Господин Дагер по-доброму улыбнулся и чуть поклонился моей матери:

— Фрида, ты совсем не изменилась.

— Как и ты, — никогда еще улыбка на лице Виви не выглядела так искренне.

Очень скоро старшие охотники обговорили последние детали, и было решено прямо сейчас отправиться к легионерам. Ни отец, ни моя мать не сопротивлялись, когда господин Дагер наносил им на запястья руны пут. Это заклинание не позволит им колдовать и не даст сбежать.

Глава Совета разбил о пол уже знакомый артефакт быстрого переноса, но дал время попрощаться — к легионерам мы с Риганом не отправимся. Отец так и остался стоять у сияющего зева, а мать сделала несколько шагов мне на встречу.

— Киан, — она остановилась возле меня и обернулась на мужчину, — у меня есть просьба…

— Слушаю, — снисходительно ответил он, и я заметила на лице мага легкую улыбку. Кажется, раньше наши с Риганом родители были очень хорошими друзьями.

— Защити Асту, — выдохнула она дрогнувшим голосом. — Если моя дочь и правда первая темная чародейка…

— Совет сделает все для ее опеки, — заверил господин Дагер и поклонился нам обеим, выказывая уважение. — Тем более девочка способна лечить темератов. Она — самое ценное, что сейчас есть у Империи.

Фрида довольно улыбнулась и обернулась ко мне. Едва наши взгляды встретились, я больше не видела перед собой Виви. Синие, такие же, как мои глаза было невозможно не узнать. Они смотрели с теми же теплом и любовью, что и девять лет назад.

— Я всегда буду тобой гордиться, Аста, — сказала она и утерла с моей щеки выступившую слезу.

Мы обнялись, а я крепко зажмурила глаза. На эти несколько секунд я забыла обо всех ужасах, что приключились со мной, выкинула из головы все страхи и боль. Я обнимала маму и видела ее такой же, как и в детстве — высокой, темноволосой, с ярко-синими глазами.

— Надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня и отца и сможешь исправить наши ошибки, — отпуская меня из объятий, обронила она. — Мы почти разрушили этот мир, но ты, наша дочь, верю, поможешь ему восстановиться.

Она нежно сжала мою ладонь, а потом, вслед за отцом и господином Дагером исчезла в портале.

— Я совсем запутался, — в резко опустевшей комнате раздался голос Ригана.

Я спешно утерла слезы и обернулась к нему. Парень уже сидел на заваленном шкафу, но все еще прижимал к груди раненую руку. Я улыбнулась сквозь слезы и опустилась рядом с ним.

— Это долгая история, — произнесла, переплетя наши пальцы. — Обязательно расскажу все, как только мы покажем тебя лекарям.

Риган хрипло рассмеялся и здоровой рукой поймал мой подбородок, заставив взглянуть ему в глаза.

— Знаешь, кое в чем я беспрекословно согласен, — вдруг заявил он и ближе склонился ко мне.

— И в чем же? — плохо сдерживая улыбку, выдохнула ему в губы.

Он прижался своим лбом к моему и прежде, чем соединить наши губы в поцелуе, произнес:

— Ты действительно самое ценное, что есть в Империи. Ты — самое ценное, что есть у меня.

Академию я закончила досрочно. Новый ректор поставил мне высший балл за практику, которую проходила по — своему — излечивала темератов от метки Тьмы.

Эйлин была первой, кого исцелила, и я никогда не забуду то счастливое сияние в лазурных глазах подруги. В середине зимы она вернулась доучиваться на мастера зелий в свою прошлую академию, но пообещала, что мы обязательно еще встретимся:

— Думаю, темные чародейки тоже нуждаются в хороших эликсирах, — подмигнула Эйлин, когда мы с Риганом провожали ее в зале порталов.

К концу зимы в стенах замка больше не осталось ни одного оскверненного, а Академии пришлось пересматривать проведение практики, ведь ни о каких связках между охотниками и темератами речи больше идти не могло.

Риган тоже получил диплом раньше положенного, сдав все экзамены вместе со мной. Мы покинули замок в начале весны и отправились в столицу, где Совет развернул госпиталь темератов.

Так как пока я единственная, кому удалось подчинить Тьму, работы ждет много: Империя погрязла во мраке, который породили мои родители, и мне предстоит исправлять их ошибки.

Отца и мою мать взяли под стражу и заключили в темницу. Бывший ректор Академии охотников сознался во всех преступлениях и, едва правда о Тьме и ее природе открылась народу, господин Френель моментально стал изгоем Империи.

От него не отвернулась только моя мама. Она добровольно осталась в темнице вместе с отцом, став для Империи новой мученицей. Никто так и не догадался, что под личиной Вивьен Томпсон прячется совсем другой человек. Все, даже родители Виви, видели лишь студентку, что польстилась на чары ректора.

Ну, а я никогда не забывала о погибших друзьях. Ради Фрая и Виви пообещала себе искоренить зло, что принесли в мир жажда силы и власти. И я благодарна судьбе, что по этому тяжелому пути иду не одна.

— Приехали! — Риган первый вышел из экипажа и с игривой улыбкой протянул: — добро пожаловать в Совет, госпожа Навье!

Я засмеялась, чуть запрокинув голову, но внутри все трепетало от волнения и предвкушения.

— Нас ждут великие дела! — подбодрил охотник, и в его красивых глазах, что смотрели на меня с любовью и восхищением, загорелись радостные огоньки.

Парень галантно подал ладонь, помогая спуститься из экипажа, и я без капли сомнений приняла его поддержку. Он поймал меня в объятья, легко коснулся моих губ своими и прошептал:

— Главное, не волнуйся. Я рядом.

Эти слова стали для меня самым любимым звуком: Риган со мной, и вместе мы способны на все.

И я не сомневалась — так будет сегодня. Завтра.

Всегда.