Тень берсерка - Валерий Смирнов

— Понимаю, — сочувствующе взглянул на меня честный мент. — Но я тогда не мог тебя не задержать. Ты не обижайся, если что не так.

— На обиженных воду возят, Олег. Или топором рубят, как кому повезет. Притом на серийных убийц надежда слабая. Не люблю этих современных сказок.

— Можно подумать, я их люблю, — буркнул майор, намекая на приказ, отданный начальником райотдела, заинтересованным в быстром раскрытии ряда преступлений.

— Мне показалось, они тебе нравятся, — киваю в сторону книжных полок. — Подборка здесь соответствующая: убийцы, шпионы, оборотни, маньяки... Все как в жизни. А говоришь, сказок не любишь. Маленькая ложь рождает большое недоверие.

— Ну даешь, — усмехнулся честный мент. — Психологией увлекался?

— Нет. Не увлекался. Занимался этим делом профессионально. В течение года и в довольно зрелом возрасте. Знания никогда не бывают лишними, как иногда таинственно намекал мой психоаналитик. Он прав. Иначе я бы не понял, отчего убили Будяка.

Олег лениво потянулся в кресле, аккуратно тряхнул сигаретой над пепельницей и сказал:

— Кто его убил — уже все знают.

— Верно. Но только я ведь сказал про другое. Не кто убил Будяка, а почему его убили. И администратора. Мне удалось понять, потому что попал в ту самую сказку. К тому же погулял в свое время на свадьбе, где мы беседовали с Будяком.

— Я все-таки не понял, — погасил окурок «Мальборо» Саенко. — Причем здесь сказки?

— Они имеют самое непосредственное отношение к недавним событиям... Знаешь, в этом маленьком городишке живет сказочное создание по кличке Грифон. Обитает, так сказать, в гнезде, набитом несметными сокровищами...

Майор криво усмехнулся и зевнул, деликатно намекая, как ему неинтересны мои рассуждения.

— Ладно, Олег. Мне пора. Еще раз спасибо тебе за все.

Я протянул руку майору, но вместо того, чтобы пожать ее, прихватил чуть повыше запястья и с силой сжал. Лицо честного мента искривила гримаса, он попытался вырваться, но мне всегда требовалось не более двух секунд, чтобы выхватить пистолет из плечевой кобуры.

— Ты же знаешь, я — левша, — не без удовольствия замечаю, отпуская его руку. — Сел в кресло, руки на колени. Даже не думай о каких-то глупостях. На улице меня ждет пятнадцать человек. Решишься пошутить — твой домик взовьется в небо пионерским костром.

Вместе со всеми обитателями. Да и, как ты сумел убедиться, я неплохо владею не только левой рукой.

Честный мент опустился в кресло, положил руки на колени и спокойно спросил:

— Что дальше?

— А дальше все, опять же, как в сказке. С обязательно счастливым концом. Я просто уеду, а ты оставайся, живи счастливо и продолжай, теперь уже к явному неудовольствию, охранять набитую дерьмом яму. Я же в твоем присутствии по телефону дал определение содержимого спецхрана, и со стороны Грифона тут же последовали оргвыводы.

— Интересно, — пробормотал Олег, —как ты это собираешься доказывать? Можно закурить?

— Обойдешься. Доказывать я ничего не собираюсь, мне, в отличие от тебя, ни перед кем оправдываться не требуется. К тому же повторяю: будешь жить. С Валей и детьми. Счастливо. Мы ведь с тобой полностью рассчитались. Ты получил свои пятьдесят штук баксов за документы «Тарантула», господин майор Саенко. Больше мне от тебя ничего не требуется.

— Вот что ты задумал, — протянул честный мент. — Сдать меня хочешь.

— Ошибаешься, майор. Я еще ни разу в жизни не нарушил данного слова. Никто никогда не узнает, что эти документы передал мне майор Саенко.

— Тогда езжай. С Богом! — усмехнулся майор. — Я понял, чего мы разойдемся. Против конторы переть у тебя кишка тонка. Это не милиция.

— Точно. Поеду. Правда, не так, как тебе мечталось, по дну реки в нетрезвом состоянии... Кстати, от кого, кроме тебя, Васька мог узнать, что я силен на водку? Да, ошибок ты наделал, как первоклассник. Вот что значит отсутствие практического опыта самостоятельной работы. К тому же в наши времена... Знаешь, мой земеля сильно переживал, что взять спецхран будет трудно. Я его не опровергал, но подумал: разве может быть что-то невозможное в наши бардачные времена? И не ошибся. А в том, что ты Грифон, я убедился только сегодня. Благодаря опять-таки старинной легенде. Ты ведь самый настоящий оборотень. Ночной убийца-вервольф...

— Хватит выделываться. Я никого не убивал...

— Заткнись, как говаривал твой шестой Васька. Еще раз меня перебьешь — прострелю колено, Грифон сраный. Будешь ползать по своему фамильному гнезду с несметными сокровищами, намолоченными на сети лотков.

Майор засопел, но не решился проверить, на самом ли деле я всегда говорю исключительно правду.

— Так вот, согласно старинной легенде поймать вервольфа ночью нельзя. И убить пулей, даже серебряной. Ночь — это щит оборотня. Зато днем его можно опознать по ранам, нанесенным ночной порой холодным оружием. Я это сделал. Ручка, небось, до сих пор бо-бо? Ты действительно никого не убивал. Даже меня, хотя очень старался. Представляю, каково тебе стало, когда узнал, что тебе доверили роль не грозного стража, а его придурковатой декорации.

Вот тут-то ты слегка перестарался. Вместо того, чтобы, как прежде, отжимать меня от спецхрана, решил убрать. Как это ты недавно брякнул — «зачистили»? Ну и слэнг! Книжек начитался? Запомни, Грифон, настоящий профессионал избегает таких слов как огня... Но не в том суть. Больше того, я сохраню тебе душевное спокойствие. Не в моих интересах распространяться о том, чем на самом деле набит спецхран. Не рапортуй о случившемся. Иначе перед тем, как вскоре помереть, ты, не дай Бог, успеешь подумать, что это реакция с моей стороны, а не действия спецслужбы, на которую пашешь.

Прикурив сигарету, я не без удовольствия продолжил лекцию:

— Ты единственный среди ментов, кто не боялся возможного крушения системы сбора бабок с города, а потому искусно смоделивал ситуацию после моего появления. Ваське было очень трудно смириться с ролью будяковской шестерки. К тому же покойный на свою голову послал его... Будяк мне сам об этом сказал. Мол, специально послал Ваську. Чтоб я ему морду набил... Ты просто слегка подтолкнул бывшего мента, не больше того. Он-то сразу понял, кто по праву возглавит псевдобанду, если с Усенко что-то случится. И Васька, чье самомнение выше Останкинской телебашни, сорвался. Интересно, ему кто-то присоветовал меня замазать или это была импровизация? Чего молчишь?

— Колено берегу, — оскалился майор Саенко.

— Правильно делаешь. Пойдем дальше. Убив Будяка, Васька забрал с собой администратора. Как свидетеля. Только не этого эпизода своей производственной деятельности, автоматически выведшей его в руководство бригадой, а совсем другого. Припоминаю, как заорал администратор от изумления, когда я спустил Ваську с лестницы. Он прятал свидетеля своего позора, а не гибели Будяка. Какой из администратора очевидец для следствия?