Лёд и пламень - Катерина Свободная

— Хочет вырваться наружу, — закончил фразу Тай. Его лицо стало серьёзным.

— Ты знаешь, что это? — обеспокоенно спросила Ева.

— Да. Я ощущаю это каждый раз, перед тем, как обратиться.

— Но это же смешно! Я не умею обращаться!

— Да, иначе ты бы уже давно об этом знала. Но об остальном ты можешь даже не догадываться. Ты всегда жила среди обычных людей и поэтому всё делала, как они. А что если перестать цепляться за привычное и попробовать услышать себя?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты когда-нибудь пробовала прислушаться к своему организму? Уверен, что несоответствие стандартному человеческому поведению и реакции на окружающее тебя пугало, и ты пресекала любое развитие способностей. Но если бы ты попробовала сильнее ударить, ну, или бежать быстрее... Точно! Обувай кроссовки, мы идём на пробежку.

— Тай, я пробовала ударить сильнее. Так вот, рука проболела целую неделю. Кроме того, с минуты на минуту появится Марк, — она нервно вздохнула. — Как он воспримет правду обо мне?

— Какую правду?

Ева вздрогнула и обернулась. Марк стоял в дверях. Он всегда появлялся так неожиданно и беззвучно.

— Думаю, вполне спокойно. Это в его интересах. Всегда нужно думать о последствиях, — в голосе Тая прозвучали нотки угрозы.

Марк смерил его надменным взглядом, и его губы растянулись в высокомерной улыбке. Он давал понять Тайлену, что угрозы на него не действуют.

Тай повернулся к Еве, обнял её и вышел из дома. Но она знала, он останется поблизости, пока не будет уверен, что ей ничего не угрожает.

— Так о чём ты? — едва за Таем закрылась дверь, как с лица Марка спала маска высокомерия.

Его обеспокоенные глаза изучали лицо Евы. Ева отвернулась, пытаясь найти правильные слова.

— Я дочь Тиин и Александра, — выпалила она, так и не придумав смягчающего предисловия.

Повисла тишина. Ева вся сжалась в ожидании реакции Марка. Она обернулась и посмотрела на него, готовая принять любой ответ.

— Это многое объясняет, — немного растерянно, но спокойно сказал он и опустился на стул. — Как ты это узнала?

— Тахти — шаман племени.

Он кивнул. Почему-то Марк тоже не ставил слова шамана под сомнения. Некоторое время он молчал, о чём-то задумавшись. Ева тоже не проронила ни слова, давая ему возможность переварить информацию.

— Из-за этого у нас могут возникнуть проблемы, — наконец сказал он. Но Ева не ответила. Она выжидающе смотрела на него.

— Тадаллины не приемлют связи с человеком. Но меня мало это тревожило. Я мог бы убедить их смириться с этим. Теперь же всё изменилось. То, что ты на одну часть тадаллин, с одной стороны, всё упрощает, с другой — то, что на вторую часть ты суолейя, всё усложняет. И пока я не знаю, что с этим делать.

— А для тебя что изменилось? — она не услышала главного.

Марк удивлённо вскинул на неё глаза, как будто не ожидал такого вопроса.

— Для меня ничего. То, что я тебя люблю, не изменило бы ничто.

Ева облегчённо вздохнула и опустилась на стул с ним рядом. Переживания отнимали у неё много сил, и ноги предательски дрожали от напряжения.

— Ты поэтому не вернулась вчера?

Она кивнула.

— Каждый раз, когда ты уходишь к ним, я жду каких-нибудь новостей. И каждый раз боюсь за тебя.

— Не нужно. С ними я чувствую себя в полной безопасности.

Хорошо, что она решила умолчать о том, как именно они выяснили, кто она, чтобы лишний раз не тревожить Марка. Он не мог доверять суолейя и с ума сходил, когда она находилась среди них.

[1] Тавас — небо.

Глава 14

Все Аренские отнеслись к новости о её происхождении не менее насторожено, чем Марк, но своего отношения к Еве не изменили. По крайней мере, она этого не ощутила. По натуре сдержанные и предельно вежливые, они не высказывали прямо своих мыслей. Никаких эмоций. Только поступки, как следствие. И Ева ждала их. Но ожидание затягивалось. И всё, казалось, было как всегда: сдержанные улыбки, изысканные ужины и долгие вечера неторопливых бесед. Много воспоминаний о прошлом и излюбленная тема рабочих моментов компании. Однако будущее не было частью их совместных бесед. Аренские очень осторожно избегали этой темы в присутствии Евы. Все важные аспекты будущего Марка в роли главы клана обсуждались строго в семейном кругу.

Ева понимала, подобное недоверие к ней возникло из-за её дружбы с суолейя. Но рано или поздно им придётся смириться с её решением. Ведь она не имеет никакого отношения к вражде между ними. Со временем Аренские поймут, что ей можно доверять. Хотя в целом её не слишком заботило мнение Аренских на её счёт. Еву интересовал лишь Марк. Она изо всех сил старалась понять себя в этих странных, волнительных отношениях, которые, как и всё остальное в её жизни в последнее время, развивались стремительно. Так стремительно, что она не поспевала осознать что-либо.

С каждым днём узел из двух её разных жизней затягивался всё туже, и Еве становилось всё труднее понять себя. Она не знала, где её место. Словно застыла в подвешенном состоянии, и в любой момент верёвка могла оборваться.

С Аренскими её жизнь была похожа на прежнюю. Всё чётко, тщательно взвешенно и продуманно до мелочей. Без малейших отступлений. В чём-то так было проще. Во-первых, она так привыкла. А во-вторых, никто не стоял на ногах прочнее, чем Аренские. С ними она наверняка знала, что будет завтра. С другой стороны, она постоянно ощущала внутреннее напряжение и боязнь несоответствия. Иногда те плюсы, которые она ценила в Аренских, превращались в кандалы, сдавливающие грудь. И тогда она бежала за свежим воздухом, за солнцем, за лёгкостью и свободой. Она бежала к суолейя.

С ними всё было совершенно иначе. Им были присущи свобода в действиях и выражениях, некоторая спонтанность. И в то же время никто не был так уверен в своём решении, как суолейя. Здесь чистые эмоции всегда били через край. И Ева невольно раскрывалась, пробуждалась, словно от долгого сна.

Никогда раньше она не чувствовала себя настолько сильной и никогда столь слабой, как рядом с Таем. А это пугало её больше всего. Когда Тай был рядом, она менялась. Превращалась в человека не знакомого ей. В того, кто поддаётся необдуманным порывам. В того, кто запутался и потерялся в своих чувствах и эмоциях. Это очень беспокоило Еву, но она должна была разобраться со всеми гранями своей сущности.

Как бы хорошо не относились к Еве её новые друзья, Ойва оставался неприступен, как скала. После того, как он узнал о происхождении Евы, он стал хмуриться ещё больше. В его взгляде появилось новое выражение, но она не могла распознать, что оно означало. Ева надеялась, кровь суолейя в её жилах изменит отношение Ойвы к ней, но этого не произошло.