Трое на пути в Хель-Гейт - Евгений Кривенко

— И?.. — нетерпеливо спросила Кэти.

— Я забеременела, хотя еще не должна была. Конечно, последовали разборки с родителями, но теперь им уже некуда было деваться. Так что все вышло просто замечательно.

— Призыв к Луне?.. — с сомнением проговорила Кэти.

— Слова рождают вибрации. В вашем плотно-материальном мире это не очень заметно, но в Саду даже чувства вызывают отклик. Наверное, ты это заметила. — Она помолчала и шепнула: — Луна сейчас полная. Самая сильная…

Кэти проводила Элизу (их коттеджи стояли рядом) и поднялась в спальню. Матвея еще не было — видно нашли, чем заняться. Легла в постель и вызвала на ридере «Lunaria», но сонеты показались мудреными (ай да простушка Элиза!). Тогда заказала подборку стихотворений о Луне. Одно из первых оказалось Шелли, мать приохотила к классической английской поэзии (подруги в школе только фыркали):

Нет, слишком элегично для такого случая. Она просматривала стихи и гимны еще некоторое время, пока не нашла нужное.

Когда появился Матвей, спросила: — Чем занимались так долго?

— Обсуждали ту историю: Морион, хэ-ути… Кое-что ему рассказал. Боюсь, еще доставят нам хлопот. Что делаем завтра?

— Летим в Сад. Тебе надо достать аметисты, а я хочу отдохнуть хотя бы день по здешнему времени.

Она глянула в окно: над снежными горами поднялся бледный диск полной Луны.

— А знаешь, лучше прямо сейчас. Здесь одиннадцать вечера, значит на долготе Крыма еще около пяти. Мы будем там через час, и время сразу замедлится. Сколько тебе надо, чтобы набрать аметистов?

— Часа два, там недалеко.

— За это время я приготовлю ужин, мы искупаемся, и впереди у нас будет долгая-долгая ночь.

Отправила сообщение Толуману и заехали в круглосуточный магазин, где она тщательно отобрала продукты для ужина. Затем поднялись в воздух, и через полчаса тускло заблестела гладь того озера. Она содрогнулась, вспомнив, кто еще пользуется этим путем.

Но внизу уже стала развертываться светящаяся спираль, и они провалились сквозь пространство и время…

В Саду она сразу опустила стекло, не могла надышаться здешним воздухом. Тепло, солнце клонится к закату, отбрасывая на гладь моря лиловатые тени холмов. На площадке поцеловала мужа в щеку.

— Я тебя жду. Не забудь и для меня камешек.

Смотрела вслед, пока глайдер не превратился в темную точку над багряными утесами Кара-Дага… Некуда спешить. Незачем спешить. Вечный покой.

В гостинице все прибрано — похоже, Элиза с Толуманом побывали здесь. Ассоль без ума от здешней гальки… Кэти вздохнула.

Она готовила ужин тщательно, совсем особый ужин. К счастью, нашелся электрогриль. Еще раз подивилась, откуда здесь электричество — к дому не подходило никаких проводов. Потом сидела на балконе, и небо постепенно становилось жемчужным, как внутри небесной раковины, где таился Исейон.

Наконец красным угольком появился глайдер и спустился в серые сумерки.

— Здорово! — восхитилась она, разглядывая темно-фиолетовые кристаллы с золотистыми искрами в глубине. — Я беру этот, Элизе и так хватит.

Они искупались, но разнежиться на теплом песочке мужу не дала, повела ужинать. Сели на балконе под темнеющим небом.

— Вкусно, — сказал Матвей, — хотя немного остро. Что это?

— Пища для настоящих мужчин, — подмигнула она. — Говядина на гриле с приправой из кардамона.

Попили чая, Матвею налила отдельно. Тот покачал головой:

— И тут что-то особое.

— Хочу, чтобы ты потерял голову, — лукаво улыбнулась Кэти.

— И тебе это удалось. — Матвей придвинулся и поцеловал ее. — Хочу тебя, как никогда раньше.

— Все будет, как ты хочешь. Только подожди немного.

Бледный диск Луны стал подниматься из-за черных скал Кара-Дага. Кэти встала:

— Пойдем. Но не в спальню. Элиза шепнула по секрету, что здесь есть особая комната.

В спальню заглянула, только чтобы сбросить одежду и накинуть легкий халатик. Потом с трепетом повернула ручку двери напротив. Пусто, лишь диванчик на двоих. Сразу отдернула легкие гардины. Луна поднялась выше, холмы под нею таинственно мерцали. Правее вставала скала с острыми вершинами — будто рога, отсвечивающие белым.

Она покачала головой: — Ну и ну!

Села на диванчик, дождалась Матвея и придвинулась к нему…

Когда, распаленный поцелуями, он готов был овладеть ею, заставила сбросить всю одежду и скинула свою. Усадила его, нежно надавливая на бедра, и села сверху, скользнув спиной по слегка щекотной груди.

— А теперь бери меня, — шепнула она. — Только ничему не удивляйся.

С восторгом ощутила его в себе, странно и приятно было сидеть будто на твердом колышке. Несколько раз изогнулась в стороны, подняла лицо к Луне и стала громко читать древний орфический гимн:

На миг стало неловко — что она вытворяет? — но это чувство тотчас исчезло: Луна ответила! Она словно выросла и приблизилась к окну вплотную. Холмы превратились в вереницы жемчужных облаков, плавно вздымающихся по ее диску. И Кэти тоже стала подниматься и опускаться — то тянулась к сверканию Луны, то отступала от ее нестерпимого блеска. И в предельной мере, почти теряя сознание, испытала могущество лунной богини: волны наслаждения, тоньше и сильнее любого испытанного, стали пронизывать ее, словно вздымая к сияющему диску. Вдруг он стал невыносимо ярок, и будто всплеск сияния затопил ее изнутри — сметая все препоны, снимая все запреты, подчиняя тело единственной силе, власти Луны… Трепет, будто тела коснулось пламя. Сил нет ни на крик, ни на стон. Она безмолвно сгорала в белом холодном огне…