Верные, безумные, виновные - Лиана Мориарти

– Да. – Тиффани отступила назад. – Ты определенно здесь.

Она нашла Вида за кухонным столом с ноутбуком. Он смотрел мастер-класс приготовления идеального жидкого взбитого теста для темпуры. Вчерашний ужин привел его в состояние эйфории.

– Она снова читает, – указывая через плечо, прошептала Тиффани.

Вид рассеянно поднял большие пальцы, не отрывая глаз от экрана.

– Надо жарить по звуку, не по виду, – сказал он. – Любопытно, а?

Для наглядности он приложил ладонь к уху.

Тиффани села рядом с ним и стала смотреть на экран, где шеф-повар демонстрировал, как надо «осторожно растянуть» креветку.

– Хорошо, что вчера мы зашли к ним, – сказала она.

Вид пожал плечами:

– Они странно себя вели. Ничего не говорили. Молчали.

– Это потому, что ты не дал им сказать ни слова.

Когда Вид волновался, он говорил. Накануне вечером он, похоже, все десять минут их странного короткого визита не мог перевести дух.

Вели себя нормально только три девочки. Холли и Руби страшно обрадовались Дакоте и потащили ее посмотреть спальни, игрушки и все прочее в доме.

– Это наш холодильник, – говорила Холли. – А это телевизор. А это мамина виолончель. Не трогай ее! Ее нельзя трогать ни при каких об-слонятельствах.

Между тем четверо взрослых в смущении стояли в гостиной. Сэм избегал смотреть на Тиффани, словно это было запрещено. Он был какой-то напряженный.

– Они даже не предложили нам выпить! – сказал Вид.

Для него это было непостижимо. Он предлагал бы выпивку даже во время землетрясения.

– Ну что ж… – отозвалась Тиффани. – Они ведь нас не приглашали.

– Гм… – хмыкнул Вид. – Малышка выглядит хорошо. Вполне здоровый вид. Розовые щечки. Мы все должны радоваться. Праздновать.

– Думаю, они винят себя.

– Но с ней все хорошо, она великолепна, она прекрасна! – с чувством произнес Вид. – Благодаря Эрике и Оливеру. Все хорошо. Никаких унылых лиц! А теперь – ш-ш-ш, я пытаюсь сосредоточиться на моей темпуре.

– Ты же сам болтаешь.

Вставая, она щелкнула его пальцем по шее. В ответ он хлопнул ее по заду. Она подошла к раковине налить себе стакан воды и остановилась посмотреть, как Дакота читает. Она была очень довольна собой, словно сделала трудное дело. Визит к Клементине и Сэму был просто необходим. Несмотря на некоторую неловкость ситуации, поступок для семьи был очень правильным.

Накануне вечером, когда они стояли в прихожей, собираясь уходить, и Вид все говорил о полах из камедного дерева, Клементина отвела Дакоту в сторону, зажала ее руку между своими ладонями и сказала:

– Твоя мама говорила мне, ты очень переживаешь из-за того, что случилось в вашем доме с Руби. Дакота, пожалуйста, больше ни минуты, ни секунды не переживай по этому поводу. Отвечаю за это только я.

Тиффани ожидала тогда, что Дакота ничего не ответит, просто хмуро кивнет, но, к ее удивлению, Дакота четко проговорила, правда, не поднимая глаз от своей зажатой в ладонях Клементины руки:

– Я должна была сказать вам, что пойду в дом почитать.

– Но я знала, что ты пошла в дом. Знала, в какой момент ты ушла, мне сказала об этом твоя мама, так что это не имеет никакого отношения… ни к чему! Когда ты вырастешь, то, возможно, будешь работать няней и будешь очень ответственной, просто замечательной – не сомневаюсь, – но в тот день ты не отвечала за моих девочек. Поэтому ты должна пообещать мне, что не станешь больше волноваться из-за этого, потому что… – Голос Клементины на миг дрогнул. – Потому что я просто не вынесу, если ты тоже будешь расстраиваться из-за того дня. Честно, не вынесу.

Тиффани заметила, как напряглась Дакота, испугавшись откровенных взрослых эмоций в голосе Клементины. Клементина выпустила ее руку, и в тот момент стало почти зримо видно, что Дакота приняла решение – решение отказаться от ответственности и вновь стать ребенком.

И вот она вернулась к чтению.

Перед этим Дакота призналась Тиффани, что отказалась от чтения в качестве наказания себе, поскольку это было самое ее любимое занятие. «Ты собиралась навсегда отказаться от чтения?» – спросила тогда Тиффани, и Дакота пожала плечами. Она также призналась, что уничтожила «Голодные игры», потому что читала именно эту книгу, когда Руби чуть не утонула. Тиффани собиралась сказать ей, что не стоит портить свои вещи – книги стоят денег, деньги не растут на деревьях и так далее, – но вместо этого сказала: «Я куплю тебе другую книгу», и в ответ Дакота тихо промолвила: «О, хорошо», а потом добавила: «Спасибо, мама, это будет здорово, потому что книга потрясающая».

И вот теперь Тиффани смотрит, как дочь, погрузившись в свой мир, переворачивает страницы. За все эти недели не сказать ни единого слова о своих переживаниях, о терзающем ее чувстве вины. Господи, надо неустанно следить за этим ребенком. Дакота похожа на сестру Тиффани Луизу, которая «принимает все близко к сердцу», как говорила их мать, а Тиффани, по-видимому, на многое наплевать.

Раздался звонок входной двери.

– Я открою, – сказала Тиффани.

Но это было лишнее: судя по всему, ни Вид, ни Дакота не собирались вставать.

У нее возникло ощущение дежавю. Дакота лежит на диванчике у окна. Раздается звонок входной двери. Утро барбекю.

– Привет всем, я…

Мужчина замер на пороге. Сверху вниз окинул взглядом Тиффани. На ней были штаны для йоги и старая футболка, но мужчина смотрел так, словно она была одета в школьное платьице клубных времен. Отставив бедро, Тиффани ждала эффекта (по правде сказать, ей это нравилось, она была в настроении).

Его взгляд вернулся к ее лицу.

«Это будет стоить десять баксов, приятель».

– Здравствуйте, – откашлявшись, проговорил мужчина.

Ему было около тридцати, очень светлые волосы, и он залился румянцем. Это было восхитительно. «Ладно, для тебя бесплатно».

– Привет, – с хрипотцой произнесла Тиффани, посмотрев ему в глаза, чтобы узнать, может ли она заставить его покраснеть еще больше.

Да, похоже, может. Бедняга стал теперь малинового цвета.

– Я – Стив. – Он протянул ей руку. – Стив Лант. – Он говорил с изысканным акцентом. Один из тех четко произносящих слова голосов, который хочется передразнивать. – Рядом с вами жил мой дядя, то есть двоюродный дедушка, Гарри Лант.

– О-о, понятно. – Пожимая ему руку, Тиффани выпрямилась. Черт! – Здравствуйте. Я – Тиффани. Очень сочувствуем по поводу вашего дяди.

– Что ж, спасибо, но я встречался с ним только один раз, в детстве. И, честно говоря, он тогда напугал меня до смерти.

– Не знала, что у него есть родные.

– Мы все из Аделаиды, – сказал Стив. Теперь цвет его лица пришел в норму. – И я уверен, вы в курсе, что Гарри не отличался общительностью.