Путешествие домой. Автобиография американского йога - Шрила Радханатха Свами

Рам Дасс прикрыл глаза и погрузился в задумчивость. Несмотря на шум и суматоху, которые доносились с оживленной улицы, в комнате царил ничем не нарушаемый покой. Я тоже закрыл глаза и умиротворенно предался медитации. Прошло пять минут. Я открыл глаза: Рам Дасс смотрел на меня с теплой улыбкой. Затем он мягко произнес: «Возможно, тебе и придется покинуть географические границы Индии. Но ты никогда не должен покидать Бхарату — духовную Индию в своем сердце».

Вскоре я вновь слег с дизентерией — самым распространенным заболеванием среди иностранцев в Индии. Слабость, тошнота и многократные рейды в уборную стали частью моей повседневной жизни. Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы не самоотверженная забота моего друга Асима. Он часто говорил мне, словно оправдывая свою помощь: «Бхакти — это служение с любовью и преданностью». Я лежал на полу у себя в комнате, а Асим приносил мне вареный рис, йогурт и шелуху семян подорожника[11]. Каждый раз, навещая меня, он с любовью рассказывал о Кришне и Вриндаване. Таким образом, моя болезнь только укрепила нашу дружбу.

Как-то рано утром я понял, что выздоровел, и Асим пригласил меня на прогулку по деревням, расположенным в окрестностях Вриндавана. Он рассказал, что округа Вриндавана называется Враджем и что Кришна проводил Свои игры в разных местах Враджа. Территория Враджа простирается на многие десятки километров вокруг Вриндавана и Матхуры. Здесь, посреди полей, лесов и деревень, стоит пять тысяч храмов Кришны. Некоторые из них — самые знаменитые во всей Индии, тогда как о других знают только местные жители. «Ты поразишься, когда увидишь, какую искреннюю любовь враджабаси питают к Кришне, — его синие глаза расширились от восторга. — Ну что, идем?»

Уже через несколько минут мы с ним тряслись и подпрыгивали на ухабах в видавшем виды автобусе. По обе стороны дороги насколько хватало глаз тянулись поля спелой пшеницы и ярко-желтые поля горчицы, колышущейся под ветром. Время от времени автобус останавливался, чтобы подобрать нищих крестьян, стоявших на обочине и махавших водителю рукой. Одежда у крестьян была рваной, у некоторых на глазах белела катаракта; можно было видеть людей с болезнями кожи или инфекционными заболеваниями. Но все они были счастливы. В автобусе они начинали петь песни про Кришну, хлопая в ладоши и пританцовывая. Старухи с глубокими морщинами на темных загрубевших лицах вскакивали со своих мест, воздевали руки и пускались в пляс, не забывая при этом стыдливо прикрывать головы дырявыми сари. Своей непосредственностью и восторженностью они больше напоминали детей, чем умудренных жизнью стариков.

В деревнях враджабаси, несмотря на свою бедность, светились улыбками и приветствовали друг друга словами «Джая Радхе!» — обращаясь к Радхе, сострадательной женской природе Кришны. Для них Бог был не только Верховным Творцом, но и близким родственником, живущим по соседству в одной с ними деревне. Женщины набирали воду из колодцев в круглые глиняные горшки и несли их, поставив себе на голову. Проходя мимо, они с улыбкой смотрели на меня и восклицали: «Радхе, Радхе!» Из их глиняных печей по воздуху разливался терпкий запах сухих коровьих лепешек, служивших топливом. Деревенские мужчины с бритыми головами (они брили их каждый месяц в знак своей преданности Богу) занимались тем, что пасли коров, пахали поля на волах или продавали свой товар, сидя на корточках вдоль пыльных деревенских улиц. Худые ребятишки, сверкая глазами, играли с мячом или вертели палками. И все вокруг — мужчины, женщины и дети — улыбались мне и кричали «Радхе, Радхе!» Я наблюдал, как сотни деревенских жителей шли в храмы, неся свои подарки Кришне — молоко, масло или сладости. В храмах кто-то молился, кто-то пел или танцевал, чтобы доставить удовольствие своему Господу. Проходя через этот новый для меня мир, я думал: Эти люди вспоминают о религии не только по воскресеньям или праздникам; религия, ставшая их естеством, пронизывает все стороны их жизни.

Однажды днем мы с Асимом отдыхали на холме возле храма Мадана-Мохана. Внизу перед нами текла Ямуна, мы сидели на траве и вокруг нас медитативно гудели черные пчелы. Вытянув ноги и откинувшись на стену из красного камня, окружавшую храм, я задал Асиму вопрос, который давно мучал меня. «Асим, — обратился я к нему, — мог бы ты объяснить мне смысл поклонения божеству в храме?» Я рассказал ему, что во время своих странствий по Индии видел, как практически все в этой стране поклонялись изваяниям Бога. Йоги и шиваиты почитали Шива-лингам или статуи Господа Шивы, буддисты проводили сложные обряды перед изображением Господа Будды. «На Западе это считается идолопоклонством, — сказал я, — хотя сами христиане молятся статуям или иконам и поклоняются Святому Распятию». Я рассказал ему, как в Италии, в Ассизи, мне довелось посетить церковь святого Дамиана, где Иисус с деревянного распятия на алтаре воззвал к Франциску: «Иди и восстанови мою Церковь». Я сказал: «Евреи поклоняются Торе, а мусульмане, которые тоже осуждают идолопоклонство, по многу раз кланяются Каабе в Святой Мекке». Я понимал, что разные традиции по-разному объясняют смысл этих форм поклонения, но также понимал общую идею: помочь человеку сосредоточиться на образе или звуке, которые соединяют его сознание с Богом. Мне было очень интересно узнать, что думает Асим по поводу поклонения Кришне.

В этот момент мимо прошел Кришнадас Бабаджи и, по своему обыкновению, громко поприветствовал нас: «Харе Кришна!» Мы же радостно поклонились, отвечая на его приветствие.

Хотя вопрос исходил от меня, по молчанию Асима я понял, что он хочет, чтобы я сам пришел к какому-то выводу. «Знаешь, — продолжал я, — видя, с какой невероятной преданностью такие святые, как Кришнадас Бабаджи, поклоняются изваянию божества, я не могу отнести это к идолопоклонству. У меня язык не поворачивается назвать таких высокодуховных людей идолопоклонниками. Очевидно, что, поклоняясь изваянию, они испытывают любовь к Богу. Разве не сказал Иисус, что судить о дереве нужно по его плодам?»

Асим ободряюще улыбнулся, словно старший брат, а затем, чуть наклонившись вперед, попросил продолжать.

Я признался ему, что вначале обряды поклонения божествам несколько оттолкнули меня. Они показались мне странным суеверием. «Но, проведя много времени среди святых людей, которые через общение с божеством общались с единым Богом, я оценил красоту этой формы поклонения. Теперь мне хотелось бы понять философское обоснование поклонения божествам, которое приводится в писаниях. Можешь мне помочь?»

Асим пересел ближе к кустам туласи, в глубокой задумчивости потер подбородок и, прежде чем ответить, какое-то время молчал. «На самом деле я не очень компетентен, чтобы объяснять такие вещи, но я перескажу тебе то, что услышал от гуру и прочел в ведических писаниях». Пчелы вокруг собирали нектар, перелетая с цветка на цветок, и я приготовился так же насладиться нектаром его слов. «Бог безграничен и независим, — начал Асим. — Отрицать Его способность явить Себя в форме божества — значит пытаться ограничивать Его безграничность. Веды тоже осуждают поклонение идолам. Исторически сложилось так, что и на Востоке, и на Западе существовали люди, которые начинали суеверно поклоняться каким-то придуманным ими самими образам, не имея ясных представлений о едином Боге. Зачастую они руководствовались при этом корыстными или недобрыми побуждениями. Именно это называется идолопоклонством, которое осуждается повсюду. Во времена Библии и Корана поклонение идолам было широко распространено среди безбожников. Но оно не имеет ничего общего с поклонением божествам, описанном в Ведах. Согласно Ведам, поклонение божеству — это наука. В ходе особых обрядов, проводимых вайшнавами, Господь соглашается проявить Себя в изваянии, сделанном в соответствии со строгими правилами. В этом образе Он принимает наше служение и помогает нам помнить о Нем, благодаря чему очищаются наше тело, ум и речь. Суть такого поклонения в том, чтобы доставить Господу удовольствие своей преданностью и любовью».