Мое! - Роберт МакКаммон

«Пуля, — поняла Мэри. — Пистолет».

Этот сукин сын стреляет в нее.

Ее осенило — вдруг, кто бы ни был в этом «бьюике», это тот самый гад, который убил Эдварда. Свиньи так не действуют. Этот гад совершенно явно пытается ее убить.

Она опять надавила на акселератор и мимо промелькнул знак, указывающий, что до девяносто четвертого федерального шоссе осталось две мили. «Бьюик» шел бок о бок с ней. Еще один выстрел и вспышка огня — и она услышала пение пули, отрикошетившей внутри фургона. Машины шли рядом, подбираясь к скорости восемьдесят миль в час. Мэри, держа руль одной рукой, другой выстрелила по чужой машине. Она не попала, но «бьюик» отстал на несколько ярдов. Затем он снова рванул вперед и опять вдавился в бок фургона, спихивая его на обочину. Мэри выстрелила еще раз, целясь в мотор «бьюика». Шины фургона скользили по гравию, машина виляла. Прошли две секунды, когда Мэри думала, что фургон перевернется, но его шины снова поймали асфальт и готовый вырваться вопль остался за стиснутыми зубами Мэри. «Бьюик» с разбитой правой стороной опять начал обгонять. Нога Мэри вдавилась в пол, выжимая из фургона все, что он мог дать. «Бьюик» догонял, высовывая длинное исцарапанное рыло. Мэри бросила «кольт», сунула руку в сумку и вынула «магнум».

Она не успела выстрелить, как вынырнувший сзади «БМВ» вырулил на левую полосу и ударил по «бьюику» сзади. От удара палец на спуске дрогнул, и пуля стукнула в кузов фургона в семи дюймах от головы Мэри Террор.

Мэри выстрелила из «магнума». От грохота выстрела и силы отдачи загудели рука и плечо. Правая передняя шина «бьюика» оглушительно лопнула, водитель ударил по тормозам, а Лаура резко рванула «БМВ» вправо и на полфута обошла «бьюик», отделив его от набирающего скорость фургона. Шину «бьюика» рвало в клочья, машину понесло через левую полосу и через бугорок в гущу лесного подроста.

— Давай назад! Давай назад! — кричала Диди, и Лаура нажала на тормоза одновременно с Мэри. Бамперы их машин лязгнули, как мечи. Лаура вывернула влево и увидела прямо перед собой въезд на федеральное шоссе. Мэри Террор резко на него свернула, черный дым вырывался из выхлопной трубы фургона. ШОССЕ 94, ЗАПАД, гласил дорожный знак. Мэри вылетела с развязки на шоссе, опустила руку и поправила корзинку с Барабанщиком. Он все еще скулил, но сейчас пусть хоть разорвется от крика. Она глянула в зеркало заднего вида, увидела в пятидесяти ярдах позади себя «БМВ», который сбавлял скорость, и сбросила свою до шестидесяти миль в час. Кто бы ни был в «бьюике», ему придется сменить колесо, а за это время она давно оторвется.

Но сзади в машине оставалась Лаура Клейборн. Может быть, и Беделия с ней. Предательница. Ей мало пули, ей надо брюхо вспороть и кишки скормить воронам, как самую поганую придорожную падаль.

«БМВ» держал дистанцию. Мэри убрала «магнум» в сумку. Ее трясло, но это скоро пройдет. В ранний утренний час трасса была почти пуста, только несколько буксиров волокли свои трейлеры. Напряжение отпустило Мэри, но она поглядывала назад на фары «БМВ». Надо было прострелить им шины, когда была возможность. Почему эта сука не привела с собой свиней? Почему приехала одна? Дура — вот почему. Дура и слабачка.

— И что ты будешь делать? — спросила она у следующих за ней фар. — Ехать за мной в Калифорнию? Она рассмеялась: резкий, нервозный лай.

— Его зовут Эрл Ван Дайвер, — говорила Диди Лауре. — Агент ФБР. Мэри прострелила ему горло в семьдесят втором во время перестрелки в Линдене. Наверное, он выяснил, кто я такая, но я-то ему не нужна. — Она кивнула на фургон. — Ему нужна Мэри.

Лаура включила обогреватель до предела, но в «БМВ» было по-прежнему холодно и неуютно, ветер врывался в окна и вертелся вихрем в салоне. Больше ничего не оставалось делать. Ничего не оставалось, как ехать и не упускать из виду разбитые хвостовые огни фургона. Рано или поздно Мэри придется остановиться, чтобы заправиться. Она начнет засыпать, проголодается, захочет пить. А когда это случится… Тогда что?

Лаура посмотрела на указатель уровня бензина — почти полбака. Если ей придется остановиться первой, Мэри исчезнет из виду. Она может свернуть с федерального шоссе, пытаясь спрятаться, пока не убедится в том, что Лаура ее не найдет. Но Мэри нужно только одно направление, одно-единственное место. Между «здесь» и «там» лежит свыше двух тысяч миль, и кто знает, что может произойти на этом огромном расстоянии?

— Я хочу выйти, — сказала Диди. — Я с тобой не поеду. Лаура промолчала. Нос забило засохшей кровью, раненая щека наливалась синевой.

— Господом клянусь, — сказала Диди, — я с тобой не поеду!

Лаура не ответила. Сегодня утром она видела, как был убит человек. Его кровь залила ей сумочку, в машине стоял запах смерти. Она чувствовала, как ужас всего пережитого начинает пожирать ее ум, уводя от задачи, которую она себе поставила, и сделала единственную вещь, которую можно было сделать: просто перестала думать об Эдварде Фордайсе и зашвырнула воспоминание о его корчившемся теле поглубже, откуда его сразу не вытащить. Она должна думать об одном и только об одном — о Дэвиде в фургоне в пятидесяти или шестидесяти ярдах впереди. Где за рулем сидит Мэри Террор. Вооруженная и опасная. Две тысячи миль между ней и человеком, который может быть — а может и не быть — Джеком Гардинером.

— Я хочу выйти! На первой же бензозаправке!

Они проехали одну через несколько минут. Освещенную.

Фургон шел дальше, держа постоянную скорость шестьдесят пять миль в час.

Диди притихла. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать воплей ветра.

«Где-нибудь ты остановишься, — думала Лаура. — Может быть, через десять миль. Или пятьдесят. Но ты остановишься, а когда остановишься, я буду у тебя за спиной».

Она поглядела на пистолет, лежащий не сиденье, куда его положила Диди. На рукоятке засох алый мазок. И снова взгляд Лауры вернулся к разбитым хвостовым огням, и она отмахнулась от вопроса, как отобрать Дэвида у Мэри Террор, не заработав пулю в голову от этой женщины..

Лаура чуть не плакала, но сдерживала слезы. Ее лицо было как кожаная куртка, которую растягивают горячим утюгом. Слезы не помогут от боли, и не помогут вернуть Дэвида живым. А вот чтобы глаза опухли — это точно не надо.

— Ты псих! — сказала Диди. И сделала последнюю попытку: , — Ты нас угробишь и ребенка тоже.

Лаура не ответила, но слова Диди вонзились, как колючка. Все внимание Лауры было направлено на то, чтобы держаться ровно в пятидесяти ярдах позади фургона. Не надо действовать Мэри на нервы. Пусть она чувствует себя спокойно в своем фургоне с двумя пистолетами и ребенком, которого она зовет Барабанщиком.

Он вырастет под именем Дэвида. Лаура дала обет положить за это жизнь.

Фургон и «БМВ», оба побитые и помятые, двигались на запад по пустынному федеральному шоссе. Мэри Террор взглянула на указатель бензина и посмотрела назад на машину Лауры, отмечая ее положение. Плач Барабанщика стал утихать и Мэри затянула «Зажги мой костер», тихо и фальшиво.