Солдат, не спрашивай - Гордон Диксон

— Да вы просто заранее обо всем знали! — бросила она, — В чем ваш секрет? Связи с лагерем ортодоксов?

— Это очевидным образом следовало из самой ситуации. Подразделение — на открытом месте, командир, как последний идиот, устраивает любовное свидание на поле боя. Нападение просто неизбежно. Я подумал: какие войска могли бы быть для этого использованы и как их можно было бы обнаружить? Солдаты ортодоксов не едят ничего, кроме растительной пищи, приготовленной по местным рецептам. Запах их стряпни пропитывает их одежду. Любой ветеран кампании на Гармонии мог бы распознать их присутствие, рассуждая точно таким же образом.

— Если у него достаточно чувствительный нос. Если он знает, где их искать…

— Логика подсказывала лишь одно место…

— Так или иначе, — холодно заметила она, — это к делу не относится. Суть же в том, — внезапно ее охватила ярость, — что Хью не был ни в чем виноват. Вы сами это сказали — он лишь совершил глупость! А вы приказали убить его!

Он снова устало вздохнул.

— Преступление, за которое казнили командующего Киллиена, заключалось в том, что он ввел своих солдат в заблуждение и покинул их на вражеской территории. Вот за это он и заплатил своей жизнью.

— Убийца! — крикнула она. — Убирайтесь!

— Я ведь только что все объяснил! — Он озадаченно глядел на нее.

— Вы ничего не объяснили, — холодно ответила она. — Я ничего не услышала, кроме нагромождения лжи о человеке, которому вы недостойны даже чистить сапоги. Так вы сами уберетесь отсюда или придется вызвать охрану отеля?

— Вы что, не верите мне?.. — Он широко раскрытыми глазами уставился на нее.

— Убирайтесь. — Она повернулась к нему спиной. Словно в полубреду, он тоже повернулся и слепо двинулся к двери, а затем в оцепенении шагнул в коридор.

Что за проклятие висело над ним? Она не лгала — она была бы не в состоянии лгать столь убедительно. Она действительно выслушала его объяснение — и оно ничего дня нее не значило. Это было столь очевидно, столь ясно — махинации Уильяма, глупость Киллиена. А она этого не поняла, даже когда Донал прямо ей на это указал. Она, избранная Культиса!

Почему? Почему? Почему?

Снедаемый дьяволами сомнения и одиночества, Донал снова двинулся в сторону отеля, где жил Галт.

Они собрались в кабинете маршала Галта, в его доме на Фрайлянде; в огромном помещении с высоким сводчатым потолком трое людей, стоящих вокруг пустого стола, казались карликами.

— Капитан Лладроу, это мой адъютант Донал Грэйм, — отрывисто произнес Галт. — Донал, это Расс Лладроу, начальник моего голубого патруля.

— Весьма польщен, сэр, — Донал наклонил голову.

— Рад с вами познакомиться, Грэйм, — ответил Лладроу. Это был невысокий, темноглазый плотный человек лет сорока с небольшим, с очень смуглой кожей.

— Вы можете сообщить Доналу всю оперативную информацию, — сказал Галт. — Итак, каковы данные вашей разведки?

— Нет никакого сомнения, что они планируют высадку на Ориенте, — Лладроу повернулся к столу и нажал кнопку на пульте. Поверхность стола стала прозрачной, и под ней появилась карта системы Сириуса. — Мы находимся здесь, — сказал он, показывая пальцем на Фрайлянд, — Вот Новая Земля, — его палец переместился к соседней с Фрайляндом планете, — а вот Ориенте, — палец передвинулся к планете поменьше на более близкой к солнцу орбите, — в том положении, которое они будут занимать друг относительно друга двенадцать дней спустя. Как видите, Солнце будет находиться между двумя нашими мирами, а также практически между любым из них и Ориенте. С тактической точки зрения они не могли бы выбрать более выгодной позиции.

Галт что-то проворчал, изучая карту. Донал с молчаливым любопытством наблюдал за Лладроу. Акцент выдавал в нем жителя Новой Земли, хотя он и занимал высокий пост в штабе вооруженных сил Фрайлянда. Конечно, две планеты Сириуса были естественными союзниками, находясь на стороне Старой Земли, против группы Марс — Венера — Ньютон — Кассида; но попросту из-за того, что они располагались столь близко друг к другу, в некоторых сферах возникало естественное соперничество, и офицер с любой из них обычно делал более успешную карьеру на родной планете.

— Мне это не нравится, — наконец произнес Галт. — По-моему, довольно глупо. Людям, которые там высадятся, придется носить респираторы; и что, черт побери, они собираются делать со своим плацдармом, после того как его оборудуют? Ориенте слишком близок к Солнцу для того, чтобы его можно было всерьез осваивать, иначе мы давным-давно уже были бы там.

— Вполне возможно, — спокойно сказал Лладроу, — что они намереваются организовать там плацдарм для нападения на наши планеты.

— Нет, нет, — Голос Галта звучал жестко и почти раздражающе. Его мрачное лицо нависло над картой, — Осваивать Ориенте — достаточно дикая идея. Они даже не смогли бы обеспечить снабжение тамошней базы, не говоря уже о том, чтобы использовать ее для нападения на две большие планеты с полностью сформировавшимися общественными структурами и промышленностью. Кроме того, цивилизованные миры не завоевывают. Это аксиома.

— Аксиомы могут устареть, — вмешался Донал.

— Что? — переспросил Галт, поднимая взгляд, — А, Донал. Прошу сейчас нас не перебивать, — Он вновь повернулся к Лладроу, — Мне это очень напоминает учения в реальной обстановке — вы знаете, что я имею в виду.

Лладроу кивнул — Донал машинально сделал то же самое. Учения в реальной обстановке — это то, в чем никогда не признался бы начальник штаба ни одной планеты, но что было хорошо знакомо каждому военному. По сути, они представляли собой небольшие сражения с подручным противником — либо для того, чтобы окончательно отполировать подготовку войск, либо с целью поддержать боеспособность подразделений, слишком долго сидевших без дела. Галт был практически единственным среди планетарных командующих, кто неуклонно выступал против подобных действий, не только в теории, но и на практике. Он считал более честным сдать свои войска внаем, когда они начинали проявлять признаки застоя, — как в недавней ситуации на Гармонии. В душе Донал с ним соглашался. Хотя при сдаче войск внаем всегда существовала опасность, что они могут перестать осознавать свою принадлежность; а иногда их может испортить неумелое руководство.

— Что вы по этому поводу думаете? — обратился Галт к начальнику патруля.

— Не знаю, сэр, — ответил Лладроу, — Похоже, это единственное разумное объяснение.

— Следовало бы, — снова вмешался Донал, — рассмотреть и несколько невероятных допущений, чтобы оценить, не представляет ли какое-либо из них возможную опасность. А затем…

— Донал, — сухо прервал его Галт, — вы мой адъютант, а не стратег.

— И тем не менее… — пытался настаивать Донал, но маршал начальственно оборвал его:

— Все!

— Есть, сэр. — Донал склонил голову, подчиняясь.