Папины дочки - Тасмина Перри

Он говорил правду, которая ранила Венис до глубины души; она даже не знала, что возразить в ответ.

— Если бы ты знал моего отца, ты бы понял, почему я такая, — произнесла она, обиженно вздохнув.

Джек встал перед ней и взял ее за подбородок.

— Ты должна сама решать, чего хочешь. Не думай о своем отце и о том, что он тебя осудит. Потому что никто не смеет распоряжаться тобой.

Она покачала головой.

— Я люблю тебя, — добавил он.

Венис с отчаянием смотрела в его глаза. Она панически боялась этого мгновения, и вот оно пришло: он сказал, что любит ее. Она подозревала это еще с той ночи, когда они впервые поцеловались в Севилье. И вот ее ожидания подтвердились. Что будет теперь — неужели ее жизнь будет разрушена из-за этой неожиданно вспыхнувшей страсти?

Она благодарно прижалась к нему. Венис еще сомневалась, достойна ли она такого счастья.

К половине первого Венис приехала в свой магазин. Брикс Сандерсон, одна из самых известных пиар-менеджеров в Лондоне, никогда не скрывавшая своей сексуальной ориентации, ожидала ее на балконе, попивая чай с лимоном. У нее была густая грива вьющихся волос, и держалась она очень независимо и даже немного резковато.

— Впечатляет, — заметила она, улыбнувшись Венис, когда та вышла на балкон.

— Что-что? — переспросила та удивленно.

— Вот это! — Брикс указала на стол. — У вас отменный вкус.

Даже чайный сервиз у Венис Бэлкон был образчиком изящества. На черном мраморном столике стояли ослепительно белые чашки из китайского фарфора — стиль арт-деко в его безупречном варианте. Белые салфетки и серебряные ложки дополняли ансамбль.

— Спасибо за комплимент, — сказала Венис, опустившись на стул. — Прошу извинить, что вынуждена отказаться от обеда, но я очень занята.

Ей было неловко, что она бессовестно врала, ибо большую часть утра она провела у Джека.

К тому же она прекрасно знала, что Брикс будет занята не меньше ее, поскольку начиналась неделя высокой моды. Ее агентство «Блю мондей» работало с крупнейшими компаниями, производившими не только одежду, но вина и автомобили. Венис была рада, что Брикс заинтересовалась ее коллекцией женской одежды. Такому человеку можно довериться, ее тридцатилетний опыт работы в модной индустрии был гарантией успеха. Венис нисколько не смущал тот факт, что Брикс жила в своем загородном доме с любовницей, известной сочинительницей модных романов Джинджер Фокстон.

— Как вам Нью-Йорк? — спросила она, зная, что Брикс прилетела утром в Лондон из Америки, где один из ее клиентов демонстрировал свою коллекцию.

— Грандиозно, — отозвалась Брикс, тряхнув рыжими кудрями. — Обычно осенние коллекции бывают яркими, но этот сезон показал, что двигаться нужно в другом направлении.

— В каком именно?

— Приглушенные тона, плотные ткани серой и коричневой расцветки.

Венис с тревогой подумала о своей коллекции, которую она готовила к показу в следующую среду: белые футболки, шерстяные свитера, изящные аксессуары, светлые брюки и кофточки.

— Кажется, я немного отстала… — разочарованно призналась Венис.

— Не волнуйтесь, — рассмеялась Брикс, поразившись наивной доверчивости Венис, — это всего лишь прихоть некоторых дизайнеров, а не диктат. Если Марк Якобс начнет продвигать одежду в стиле милитари, вы вовсе не обязаны следовать его примеру. Вы же предлагаете повседневную одежду коммерческого типа, рассчитанную на конкретного потребителя. Как я понимаю, аудитория у вашей коллекции будет весьма обширна. И между прочим, — Брикс распахнула свой кожаный жакет от «Фенди» и села на стул, — знаете, кто придет на ваш показ?

— Кто?

— Миранда Сеймур!

— О Боже! Какой кошмар!

Миранда была редактором одного из самых влиятельных глянцевых журналов в Америке. Она обладала такой властью, что легко могла уничтожить репутацию любого начинающего дизайнера. Но с другой стороны, она же могла и вознести любого новичка на пьедестал. Несмотря на то что Миранда была англичанкой, она очень редко посещала показы в Лондоне, интересуясь в основном Нью-Йорком и Миланом. По ее мнению, Лондон не считался столицей моды и смотреть там было не на что.

— Но почему, почему она собирается прийти именно на мой показ? — с ужасом спросила Венис.

— Вам это должно польстить, — смеясь ответила Брикс, — она не жалует Лондон своим вниманием. Хотя и наблюдает за здешними модельерами. Ее ассистентка позвонила мне и попросила заказать билет на ваш показ. Она одержима идеей аристократического английского стиля, так что скажу вам по секрету: вы выбрали правильное направление, у вас отличный вкус, вы сестра Серены Бэлкон, и ваш муж занимает достаточно высокое положение, чтобы причислить вас к элите английского общества. И уж вне сомнений, Миранда видела фотографии ваших интерьеров в «Вог». Помяните мое слово, леди, вы еще окажетесь впереди всех.

Брикс вытащила из сумки блокнот в кожаном переплете и открыла нужную страницу.

— Показ начинается в десять утра, но надо прийти пораньше, потому что могут возникнуть разные вопросы при подготовке.

Венис вздохнула. Она так волновалась, что сама попросила показать ее коллекцию первой — по крайней мере, тогда она сможет спокойно смотреть все, что покажут остальные дизайнеры.

— Это серьезное мероприятие, — предупредила Брикс, — придут редакторы всех глянцевых журналов, авторы модных романов, знаменитости. Серена тоже будет?

Венис кивнула.

— «Таймс» хочет взять у нее интервью. А журналисты из «Телеграф» хотели побеседовать с Диего. Хорошо бы, чтобы у нас на этой неделе уже было его фото.

— Я ему скажу. — Венис достала мобильный телефон.

В этот момент на балкон вошла Лейла Барнз, ассистентка Венис. У нее был растерянный виноватый вид, и Венис догадалась: что-то произошло.

— Венис, можно вас на секунду?

Венис извинилась перед Брикс и быстро вышла.

— Вами интересуется полиция.

В первое мгновение Венис подумала, что причиной всему — ее автомобиль, припаркованный в неположенном месте у магазина. Но почему у нее так забилось сердце? Не теряя ни минуты, она прошла в свой офис, где ее ждали двое полицейских, мужчина и женщина. Они, видимо, не решались сесть в слишком роскошные кожаные кресла.

— Миссис фон Бисмарк? — уточнила женщина.

— Да, это я, — спокойно отозвалась Венис, — присаживайтесь, пожалуйста. Что случилось?

Женщина, миловидная шатенка, нерешительно огляделась. Помедлив немного, она представилась как сержант Джиллиан Финч. Потом откашлялась и, наконец, заговорила.

— Боюсь, мы должны сообщить вам плохое известие, — сказала она, — в доме Диего де Боно в северном районе Лондона произошел пожар.