Золото Роммеля - Богдан Сушинский

– К поискам будут привлечены еще два германских водолаза, которые войдут в команду «Горгоны». Охрану поисковых работ тоже берут на себя бывшие офицеры из службы СД. Наконец, финансируют эту операцию промышленники – германцы. Они-то и опасаются, как бы внутри поисково-водолазной команды не возникли этнические трения, как это не раз происходило во время войны. Если учесть, что поиск может длиться несколько суток, такое предостережение не лишено смысла. Кроме того, нам снова понадобится пароход «Умбрия».

– Предоставить который может только владелец судна господин Крафт, то есть австро-германский земляк Скорцени, – продолжил его мысль контр-адмирал, внимательно рассматривая при этом на свет содержимое своей коньячной рюмки.

– Вот видите, как с полуслова мы начинаем понимать друг друга, – остался доволен понятливостью обоих своих собеседников князь Боргезе.

– Точнее, начинаем понимать Отто Скорцени, – обронил корвет-капитан.

– Что одно и то же, – осадил его Валерио. – Замечу, что именно Крафт берет на себя и расходы по содержанию субмарины, в частности оплату горючего. Да, обязанности штурмана вы, Сантароне, примете на себя, тем более что услуги его окажутся чисто символическими.

– В любом случае для каботажного плавания штурманского опыта моего окажется достаточно.

– И еще… Никто, кроме вас четверых, то есть членов команды «Горгоны», не должен знать, на какую базу направляется субмарина и на какой курс ляжет после ухода из «Кондоре-ди-Ольбии».

Умберто непроизвольно как-то перевел взгляд на контр-адмирала, который оказывался человеком вне команды мини-субмарины.

– Никаких лишних сведений по моей воле из этой комнаты не уходит, – с ленивым безразличием заверил их обоих Солано, отглатывая солидную порцию коньяка.

– К тому же вы невнимательны, – пристыдил князь командира субмарины. – Я ведь ясно сказал: «После ухода “Горгоны” из базы “Кондоре-ди-Ольбия”».

– Вот теперь многое прояснилось, – невозмутимо признал Умберто. – Правда, возникает щекотливый вопрос: как быть с остальными членами нашей севастопольской группы боевых пловцов, которые ждут нас в кают-компании школы? Они что, оказываются не у дел?

– Они будут находиться на поисковой яхте «Крестоносец», которая уже готова принять их на борт.

– То есть кроме субмарины и парохода «Умбрия» в поисках будет задействована еще и яхта… – как бы про себя пробубнил Сантароне, стараясь окончательно уяснить ситуацию. – Стоит привлечь еще какой-нибудь водолазный бот, и под вашим командованием окажется целая флотилия.

– Если нам понадобится флотилия – у нас будет флотилия. Мы привлечем десятки яхт и ботов. А пока что на «Крестоносце» ваших «морских дьяволов» ждет самое современное американское водолазное снаряжение.

– Если учесть, что наше морально устарело и физически поизносилось…

– Вот и заверьте своих парней, что работы всем хватит. Поощрение тоже будет достойным. – По тому, какими рублеными фразами и каким гортанно-клокочущим голосом Боргезе проговорил это, корвет-капитан понял, что князь не просто повторяет сказанное первым диверсантом рейха, но и старается подражать своему кумиру.

– Сами вы разве не встретитесь с ними, фрегат-капитан?

– Не сегодня и не здесь.

– Значит, вы остаетесь на базе? – спросил контр-адмирал.

– Через три часа, на вилле известной вам Розанды Лукании, мне предстоит встреча с нужными для нашего дела людьми. В том числе, возможно, и со Скорцени.

Вскинув руку, он взглянул на циферблат и поспешно встал, давая понять, что время пошло.

– Когда мы приступаем к ходовым испытаниям субмарины и ее экипажа? – поинтересовался Сантароне.

– Зачем терять время? Проведите здесь два-три погружения, чтобы убедиться, что во время экспедиции субмарина не даст течь и не ляжет на грунт. А настоящие испытания уже будут проходить во время рейса к берегам Сардинии.

Поднявшись вслед за Боргезе, контр-адмирал и комендант Сантароне выдержали приличествующую в таких случаях паузу.

– Признаться, фрегат-капитан, я так толком и не понял, что именно вы собираетесь доставать со дна и в какой части Мирового океана это будет происходить, – заискивающе как-то пожаловался адмирал Солано, дескать, «я – ведь свой, зачем от меня-то скрывать?».

– Может, это и к лучшему, – охладил его любопытство князь Боргезе.

– Как я должен воспринимать ваши слова?

– Как индульгенцию, избавляющую вас от всего того шлейфа грехов и рисков, которые потянутся вслед за командой мини-субмарины.

– То есть ни о каких академических исследованиях, на которые первоначально ссылалась Академия наук и ради которых она приобретала субмарину, речи не идет, – не спросил, а скорее подытожил результат своих расспросов и размышлений контр-адмирал.

– Из моих слов следует нечто другое – что в любом случае, при любом исходе задуманной нами операции вы со спокойной совестью сможете сказать себе и высокому начальству: «Но я ведь даже представления не имел о том, для каких целей собирались использовать “Горгону” Боргезе и команда субмарины».

– Вот только найдется ли идиот, который способен поверить моим оправданиям?

– Сразу же соглашусь, что не найдется. Однако все, что я имел право сказать вам, уже сказал. А с учетом намеков, даже чуть больше, притом что организатором поисков выступаю не я.

Пока Солано перемалывал этот отказ своими заржавевшими, как старые якорные цепи, мозгами, они успели выйти из здания штаба и направиться к выходу из базы, у которого на стоянке Боргезе ждала машина.

– Понятно, что идея была подана обер-диверсантом рейха Скорцени, – вернулся адмирал к прерванному разговору как раз тогда, когда князь решил было, что никакому продолжению он уже не подлежит.

– …Если подобная разгадка способна что-либо изменить в вашем представлении об операции, – иронично пожал плечами фрегат-капитан.

– А значит, и возглавлять экспедицию тоже возьмется он, – воспринял адмирал его слова, как подтверждение своих предсказаний.

– Там не так все очевидно, как может показаться на первый взгляд. Во всяком случае, лично я не уверен, что за всей этой операцией действительно возвышается обер-диверсант рейха. Не исключено, что он тоже предстает всего лишь в роли исполнителя.

– Хотите сказать, фрегат-капитан, что и вам доверяют не полностью? Но вы же не кто-нибудь, вы – Боргезе! Как можно? Нет, это уже прискорбно.

Поняв, что при этом доверительном разговоре он лишний, Сантароне попрощался с Боргезе и направился в сторону школы. Глядя вслед ему, контр-адмирал и князь с облегчением подумали, что присутствие в эти минуты корвет-капитана было бы неуместным.

– Я и не стремлюсь знать больше того, что мне было сообщено, – и дальше «темнил» Боргезе, хотя прекрасно понимал, что командующий базой все еще не верит ему.