Тайный брак - Вирджиния Хенли

– Мне не нравится, когда из меня делают посмешище. Как, дьявол побери, тебе удалось сохранить спокойное лицо, когда я говорил, что мне приятно сознавать, что мы делимся всем в нашей жизни? – возмущенно спросил он. – «Я буду, бесценна в твоих переговорах с Робертом Брюсом», – передразнил он ее. – Почему ты скрыла это от меня? Ты должна была открыть тайну еще до того, как мы поженились.

– Так же, как ты должен был открыть, что унаследуешь все владения Мортимера Чирка? – вызывающе парировала она, не желая оправдываться.

Вулф просто проигнорировал ее вопрос.

– Простая вежливость требует, чтобы ты, по крайней мере, сообщила мне об этом до того, как я встретился с шотландским королем лицом к лицу. Это был удар исподтишка!

– Я не думала, что он узнает меня. Моя мать ничего не говорила ему. – Брианна умоляюще сложила руки. – Вулф, в моем сердце моим отцом является Гай де Бошан. Я ни в коем случае не хочу, чтобы он узнал, что я знаю правду о моем рождении. Разве ты не понимаешь, что я не могла рисковать?

Непреклонная гордость поднимала его голову и блестела в серых глазах.

– Ты не могла рисковать? – недоверчиво переспросил он. И опять он бросил ей ее собственные слова: – Мы муж и жена, мы часть друг друга Мы делим все – наши мысли, наши действия, наши опасности, наши жизни. Очевидно, существует что-то, чего мы не делим. Мы храним наши темные тайны глубоко в себе.

– Это была не моя тайна, чтобы ею делиться, – вызывающе выкрикнула она.

Вулф схватил свою тяжелую кожаную куртку и вышел из комнаты.

– Убирайся к дьяволу, Вулф Мортимер!

Черная дубовая дверь захлопнулась с решительным грохотом.

Брианна, упрямая и самоуверенная, целых два часа думала о том, что это с ней поступили несправедливо. «Я сильно недооценила чрезмерную гордость моего мужа!» Однако к концу этих двух часов ее мысли стали меняться. «Возможно, я недооценила способность Вулфа чувствовать боль. Я считала его сильным и неуязвимым. Я и понятия не имела, что у него есть уязвимое место».

Когда он не вернулся в ту ночь, она плакала, пока не заснула.

Вулф Мортимер оседлал Драго и выехал из конюшни замка. Вымощенная булыжником дорога в Касл-Рок была ненадежной, так что ему пришлось быть осторожным. Единственная дорога, которую он знал, вела в Лит, и он прибавил скорость, когда направился на север к побережью.

В порту он спешился возле таверны и предложил парнишке лет двенадцати посмотреть за его конем. Он дал ему пенни и пообещал еще один, когда выйдет из таверны.

Когда он вошел, в нос ему бросился запах еды, но поскольку у него не было денег и на еду, и на напитки, он заказал только эль у пышногрудой девицы, которая встретила его.

Вулф сел спиной к стене. Его глаза медленно скользили по комнате и ее обитателям. Он видел, что его мускулистое телосложение и темные волосы ничем не отличают его от других клиентов. Единственным отличием было то, что его одежда была лучшего качества.

Мужские голоса звучали громко и возбужденно, но, к несчастью, их шотландский акцент был настолько силен, что он смог разобрать всего несколько слов. Он видел, что некоторые мужчины наблюдают за ним, оценивая его смуглое суровое лицо, и решают держаться от него подальше. Окружающий шум постепенно стих, и тогда он обратился мыслями к Брианне.

«Она не доверяет мне»

«Она отчаянно хотела защитить Уорика, не важно, чего это стоило Брюсу или мне». Очень неохотно он признал, что это доказывает глубокую любовь Брианны к человеку, который честно и преданно играл роль ее отца. «Это доказывает ее преданность».

Поскольку он упрямо не желал успокаиваться, он попытался представить себя на месте Роберта Брюса. «Король был потрясен. Хотя он был любовником Джори де Варенн, он понятия не имел, что стал отцом ее ребенка. Женщины такие искусные лгуньи. Есть ли на земле хоть одна женщина, которой можно доверять? Неужели прекрасная графиня обманула Скверного Уорика?»

Допив остатки эля, он со стуком поставил кружку на грубо сколоченный стол.

– Не хочешь отполировать свой свисток, дружок? – У пышногрудой девицы был сильный акцент, но Вулф прекрасно понял, о чем она.

– Единственное, чего я хочу, это еще кружку эля.

– Ой, парень, не вини меня за свое бессилие!

«Интересно, как давно Брианна знает, что Брюс ее отец? Что она почувствовала, когда узнала это? Гнев? Гордость, что она дочь короля? Или унижение, что она незаконнорожденная?»

Он залпом проглотил эль и потребовал еще. Деньги у него закончились, поэтому он пил пиво медленно и осторожно, так же, как лелеял свою раненую гордость, растягивая удовольствие, будто это был эликсир жизни. Девица вернулась и оценивающе посмотрела на него.

– Я нищий, красотка. Иначе я бы еще час назад завалил тебя на этот стол и отполировал твои холмики.

– Ты англичанин, приятель?

– Валлиец.

– А, тогда понятно. Таффи![10]

– Вот нахалка! – На этот раз он искренне рассмеялся.

В его воображении возник образ Брианны, умоляющей его понять. За все время их отношений она почти ни о чем не просила его, в то время как он просил о многом. «Она была неизменно великодушна. И все же, когда она пришла меня просить, я презрительно отверг ее». Вдруг он увидел себя так же ясно, как все свои видения, и ему стало невероятно стыдно. В одно мгновение Вулф принял решение, отставил кружку с элем и встал.

Дорога, ведущая из Лита в Эдинбург, была пуста в этот час – было далеко за полночь. Копыта Драго зловеще цокали в холодной темной ночи, но этот звук поддерживал его дух, как будто отмеряя все уменьшающееся расстояние между ним и той, кого он любил всем сердцем.

Брианна проснулась, вздрогнув, но ничего не увидела в темной спальне.

– Это я, – тихо прошептал Вулф.

Она протянула руку, чтобы коснуться его, и ее рука скользнула по его груди.

– Ты вернулся. – Облегчение в ее голосе было осязаемым. Они заговорили одновременно:

– Я сожалею, любовь моя. – Потом опять в унисон: – Нет, нет, это была моя вина! – Потом они оба рассмеялись.

Вулф сел на кровать и заключил ее в объятия.

– Я боялась, что ты не вернешься.

– Я боялся, что ты не примешь меня назад. – Он поцеловал ее в лоб и зажег свечу, чтобы видеть ее очаровательное лицо.

– Я не хотела обидеть тебя, Вулф. Я даже не знала, что тебе можно причинить боль. Я считала, что ты неуязвим.

– Ты моя ахиллесова пята, Брианна. – Он поцеловал ее в нос. – Мне придется убить тебя, потому что теперь ты знаешь мой секрет.