Пропавшие без вести - Юрий Козловский

Входная дверь распахнулась, и в зал вбежал один из десантников и, лихим жестом бросив руку к пилотке, выпалил:

— Разрешите обратиться, товарищ полковник?

— Давай! — махнул рукой Зверев. Его лицо говорило, что от доклада посыльного он не ждет ничего хорошего.

— Здание, как вы приказывали, очищено. Живых не осталось. Но само здание заблокировано противником. Против каждого входа заняли позицию до батальона охранников. Подтаскивают пулеметы, но внутрь пока не суются.

— Вот, значит, как они решили нас задержать! — пророкотал полковник. — Ладно, повоюем!

И обратился к Лесовому:

— Майор, ты не против, если я как старший по званию возьму командование на себя?

— Никак нет, товарищ полковник! — Николай понимал, что возражать было бы просто глупо.

— Отлично! Скажи, твои люди обучены проводить допрос в полевых условиях?

— Так точно!

Стрешнев на эти слова лишь криво усмехнулся. Теории экстренного потрошения их обучали опытные специалисты, а практики за несколько проведенных в горячих точках лет хватило с избытком. Правда, сейчас у них не было набора спецсредств, развязывающих самые тугие языки за несколько секунд, но знание психологических приемов раскалывания неразговорчивых пленников с лихвой компенсировало этот недостаток.

— Тогда ваша задача, — обратился полковник к Стрешневу и Полищуку, — расколоть этого красавца до самой жопы, но выяснить, где у них здесь потайные выходы из здания.

Он подошел к сжавшемуся в кресле единственному из оставшихся в живых «апостолу» и грозно рыкнул:

— В жизни не поверю, что у вас нет запасного выхода отсюда!

Потом вернулся к Стрешневу и добавил:

— А доктор Кварацхелия проследит, чтобы господин Михо не откалывал своих колдовских штучек. Справитесь, доктор?

Кварацхелия оживленно закивал и промычал что-то непонятное.

— Понял! — кивнул ему полковник и спросил у Стрешнева: — Может быть, вам что-то нужно для допроса?

— Если только этот ваш ножичек, — показал Дмитрий на устрашающего вида тесак, что висел у полковника на поясе. Бросил на Михо кровожадный взгляд, от которого тот еще глубже вжался в кресло, и добавил: — Очень удобная штучка. Ну что, Мишаня, поговорим? Только не притворяйся, что забыл русский язык!

— А мы, майор, пойдем организовывать оборону объекта, — передав Стрешневу «ножичек», сказал полковник и зашагал к выходу.

Десантники хорошо знали свое дело. Не дожидаясь указаний командира, они разделились на пять групп, четыре из которых заняли оборону около входов в здание, а пятая, самая большая, рассеялась по коридорам, на тот случай, если противник проникнет через тайные ходы.

Обойдя вместе с полковником все четыре входа в здание Центра, Лесовой убедился, что им противостоят силы, по меньшей мере, в десять раз превышающие численный состав десантного батальона Зверева. Такого разношерстного войска Николаю еще не приходилось видеть. Здесь были охранники, одетые в форму самых разных стран. Советские гимнастерки перемежались с вермахтовскими мундирами мышиного цвета. Английские и американские мундиры времен Первой и Второй мировых войн соседствовали с французскими кепи. Попадались даже темнокожие люди в форме цвета хаки и с головами, обмотанными тюрбанами. Таким же разнокалиберным было и вооружение. Лесовой с тревогой заметил даже несколько станковых пулеметов.

Заместитель Зверева, майор Мовсесян, доложил, что организовывали блокаду многочисленные бледнолицые, но после того, как по ним поработали батальонные снайперы, они скрылись за спинами своей армии и теперь командовали оттуда, не подвергая свои драгоценные жизни опасности.

Десантники грамотно организовали оборону, используя даже мельчайшие преимущества своего положения. Они закрыли и забаррикадировали огромные ворота, к которым нападавшим нужно было подниматься по лестнице с широкими ступенями. Для наблюдения за действиями противника оставили открытыми лишь небольшие двери. Если бы Николай командовал осаждавшей стороной, он приказал бы сначала провести массированную огневую подготовку, обстреляв из пулеметов открытые двери. И только после этого отдал бы приказ об атаке.

Но командиры из числа «апостолов» поступили иначе. Или у них было туго с боеприпасами, но скорее они просто имели к военной профессии самое отдаленное отношение. По той или иной причине они подняли своих бойцов в атаку без всякой пулеметной подготовки. Это была жутковатая картина — войско зомби поднялось в полный рост и двинулось к воротам, поливая их автоматным и винтовочным огнем. Без всякого, впрочем, толка. Среди десантников не нашлось дураков, которые маячили бы за открытыми дверями, поджидая пулю.

Когда первый атакующий появился в дверном проеме, он был моментально сражен одиночным выстрелом. Это не остановило зомбированных охранников, и они полезли в дверь толпой. Тогда в дело вступил ручной пулемет, моментально выкосивший тех, кто успел проникнуть в здание, и проход оказался плотно закупорен телами.

Некоторое время было тихо, потом солдаты войска «апостолов» оттащили трупы и полезли снова. И опять, не успев зацепить никого из десантников, полегли у двери все до единого. Повторялось это с пугающей методичностью. Казалось, что «апостолы» просто не знали, что им делать, и устранились от командования своим зомбированным войском. А те, не в силах нарушить полученный приказ, лезли и лезли, не обращая внимания на выкашивающий их ряды град пуль.

Отправленные полковником к другим воротам гонцы вернулись с вестью, что там творится то же самое.

— Хоть бы у нас хватило патронов! — с тревогой сказал Лесовой полковнику, когда боец рядом с ним вытащил из своего автомата диск и принялся набивать его.

— Не переживай, хватит! — обнадежил его Зверев. — Мои орлы нашли здесь целый арсенал. Хуже, что прошло уже два часа из десяти, а от твоих ребят нет никаких известий.

Но беспокоился полковник зря. Стрешнев и Полищук не заставили себя ждать. Дмитрий протянул полковнику тесак и сказал:

— Жидковат оказался бледнолицый. Только ножичек показали, он сразу и поплыл.

— А что насчет тайного хода? — нетерпеливо спросил Лесовой.

— Есть ход. Начинается прямо в зале. Но не знаю, откроется он нам или нет. Мишаня сказал, что не сможем мы туда пройти, для этого какие-то особые знания нужны.

— Ну, так он сам нас туда и проведет, — сказал полковник.

— Не сможет! — огорченно ответил Стрешнев. — Помер Мишаня…

— Да вы что! — возмутился Николай. — Не могли поаккуратнее?

— А мы тут и ни при чем, — невозмутимо произнес Стрешнев. — Когда мы его стали серьезно спрашивать, он задергался ни с того, ни с сего как эпилептик и затих. Я проверил, а у него уже и пульса нет.

— Знаю я, как ты «серьезно спрашиваешь», — пробормотал чуть слышно Лесовой, но Зверев все равно услышал его.