Не спите, Иможен! Наша Иможен - Шарль Эксбрайя

– Прошу прощения, инспектор, если можно, встаньте, пожалуйста, а то вы совсем раздавите мне грудную клетку!

Приняв наконец вертикальное положение, все смущенно переглянулись. Кит не смел поднять глаз на жену, а та еще жадно хватала ртом воздух. Иможен с трудом оправлялась от полученного удара, но уже обдумывала самые страшные планы мести. Фиона оценивала урон, нанесенный ее гостиной. Мак-Клостоу раздумывал, насколько его поведение соответствует требованиям закона. А Дугал все никак не мог взять в толк, каким образом начатый по всем правилам искусства допрос закончился общей потасовкой. А кроме того, он с тревогой задавал себе вопрос, как нужно поступить, чтобы, не нарушая долга, замять скандал и при этом возместить убытки хозяйке дома. Первой нарушила молчание Фиона:

– Кто за все это заплатит?

Этого-то Дугал и опасался больше всего. Но Лидберн неожиданно проявил великодушие:

– Раз драку, сам того не желая, начал я, стало быть, на мне и лежит материальная ответственность…

Мак-Хантли и сержант, с облегчением переведя дух, искренне поблагодарили мясника, но благостную картину подпортило язвительное замечание Флоры:

– Вполне естественно, что вы купите этой женщине новую обстановку, коль скоро для вас здесь, в сущности, дом родной!

Эту ненужную реплику встретили ледяным и откровенно враждебным молчанием, и Флора поняла, что напрасно не придержала язык. Но теперь ничего другого не оставалось, как напустить на себя самый высокомерный вид.

– На сегодня с меня развлечений довольно, – сухо бросила она. – Я возвращаюсь домой. Извольте следовать за мной, Кит, если, конечно, вы не предпочитаете остаться с этой особой… Вероятно, вам есть о чем вспомнить.

Однако мясник, чувствуя, что обещание привести в порядок гостиную миссис Рестон обеспечило ему всеобщие симпатии, держался гораздо увереннее, чем раньше.

– Я пойду с вами, Флора, хотя, повторяю, по неизвестным мне причинам Фиона солгала и, следовательно, вы не имеете права разговаривать со мной таким тоном. Прошу вас вести себя разумнее, иначе наши отношения очень быстро испортятся!

Мак-Хантли решил, что пора и ему вставить слово.

– Извините, миссис Лидберн, но вашему супругу придется пойти с нами в полицейский участок – надо же окончательно прояснить это дело.

– Так забирайте его! И можете вообще оставить у себя – я не заплачу!

Еще раз кольнув таким образом мужа, Флора Лидберн с достоинством выплыла из гостиной. Инспектор подозвал Мак-Клостоу.

– Проводите мистера Лидберна, сержант Мисс Мак-Картри, я должен вам бутылку виски.

– Я выпью ее за ваше здоровье, инспектор, – с притворным смирением проговорила Иможен, – равно как и за удивительную эффективность вашей манеры вести расследование.

Полицейский побледнел от ярости, но молча двинулся следом за Арчибальдом и мясником.

Оставшись вдвоем, Фиона и мисс Мак-Картри весело переглянулись.

– Ну что, сцена вполне в вашем вкусе, Иможен?

– Да, в такие минуты я чувствую, что в моих жилах течет кровь Роберта Брюса. Будь при Каллодене только шотландцы вроде меня, доброго принца Чарли ни за что бы не расколотили и мы остались бы свободным народом!

– Ну, пока у нас есть еще хоть несколько таких, как вы, далеко не все потеряно!

– Спасибо, Фиона!

Подруги со слезами на глазах обнялись, и миссис Рестон, скрывая волнение, вдруг воскликнула:

– Подумать только, а ведь этот полицейский воображает, будто вы и в самом деле меня предали!

– Даже толстый болван Мак-Клостоу не попался бы на удочку!

– Будем справедливы, Иможен. Как он мог угадать, что вы сказали это с единственной целью взбаламутить спящие воды нашего городка и заставить убийцу всплыть на поверхность?

– Вы замечательно сыграли свою роль, Фиона.

– Я хочу, чтобы они оставили Ангуса в покое! – с суровой решимостью заявила вдова.

– Ну, а я, дорогая, совсем не прочь дать хороший урок этому самоуверенному детективу. Будет знать, как относиться ко мне свысока!

Глава 6

Инспектор Мак-Хантли начинает сомневаться в себе

Дугал, устроившись за столом Мак-Клостоу, гораздо дружелюбней, чем прежде, разговаривал с мясником.

– Если вы уже расстались с миссис Рестон…

– Повторяю вам еще раз, инспектор, между нами никогда ничего не было!

– Но зачем ей обманывать в подобном вопросе?

– Понятия не имею.

– Я не верю вам, мистер Лидберн.

– Догадываюсь… Но, черт побери! Что заставило Фиону так говорить?

– Быть может, нежелание обманывать полицию?

– Клянусь вам…

– Ладно, оставим пока… Давайте лучше потолкуем о миссис Рестон. Что она за человек?

– Трудно сказать…

– Мне намекали, будто миссис Рестон отнюдь не была образцовой супругой. Это верно?

– Послушайте, инспектор, не стоит судить о Фионе вкривь и вкось. Родители заставили ее выйти за парня, которого она терпеть не могла, а Хьюг женился, отлично зная, что девушка его не любит. Фиона и не думала это скрывать. Но Рестон и мысли не допускал, что кто-то может не склониться перед его волей – уж такой был человек. Поэтому-то Фиона не столько по природной склонности, сколько в отместку мужу принялась кокетничать с кем попало.

– Значит, теперь, овдовев, она может наконец успокоиться?

– Не уверен.

– А?

– Честно говоря, инспектор, и при условии, что это останется строго между нами, по-моему, Фиона, хоть до сих пор она, вроде бы никогда никого не любила, на сей раз влюбилась по-настоящему.

– В кого?

– В Ангуса Кёмбре.

– Но он ведь по крайней мере на двадцать лет моложе ее!

– На шестнадцать!

– Ну, знаете!

– Любовь не подчиняется никаким законам.

– Вы уверены, что не ошиблись?

– Я сам несколько раз заставал их во всяких укромных уголках.

– Вы, что ж, хотите сказать, что молодой человек разделяет эту, довольно-таки… чудовищную страсть?

– Думаю, да… Потому-то я так упорно противлюсь замужеству Дженет. А раз правду сказать невозможно, приходится делать вид, будто вопрос упирается в деньги, пусть это и не очень красиво.

– Но почему вы не хотите откровенно поговорить с дочерью?

– Не решаюсь… И потом, она все равно не поверит.

– Ну что ж, спасибо, и, если хотите, в случае успеха сам побеседую с вашей дочкой.

– Вы оказали бы мне чертовски большую услугу!

Инспектор и мясник вместе вышли из участка: один направился к себе в «Черного Лебедя», другой – в лавку. Тем временем Тайлер расспрашивал шефа, что у него с лицом.

– У этих