Огнерожденный - Роман Афанасьев

Фарах ловко нырнул между двумя оргами, столкнулся с ошалевшим солдатом, увернулся от его удара и помчался дальше. Над головой просвистела дубина, подмастерье метнулся в сторону, потерял из вида Састиона, споткнулся о мертвое тело и упал в снег. По нему тут же прошелся кто-то из солдат, – судя по размеру ноги. Фарах откатился в сторону и сел, пытаясь понять, где он очутился.

Вокруг кипел бой. Прямо перед ним двое мечников рубили мечами орга, а тот отмахивался от них огромной дубиной. Справа, один из великанов отбросил свое оружие и накинулся на пятерых мечников. Ему удалось схватить сразу двоих, и он рвал их на части. Остальные тыкали в ревущего орга мечами. Састиона и друзей нигде не было видно. Фарах очутился среди ревущего водоворота окровавленных тел. Черные орги, рыжие тулупы солдат, кровавый снег – все смешалось в пеструю кучу.

Фараха толкнули, и он полетел носом в снег. Вытянув руки, нырнул с головой в сугроб, не успев даже вскрикнуть. Отплевываясь от снега, он откатился в сторону, попытался встать на ноги, поскользнулся и снова повалился в снежное месиво. И вдруг его рука коснулась металла. От неожиданности пальцы сжались сами по себе, хватая то, что подвернулось под руку. Фарах откатился в сторону поднялся на ноги, и с изумлением обнаружил, что держит в руке меч. Длинная полоса плохо заточенного железа. Полуторка. Один из дешевых мечей пехоты, дрянной и старый, такими вооружали рядовых мечников. Железная дубинка с отвратительным балансом, а не меч.

Но Фарах не успел огорчиться. Успел только оглянуться на крик и увидеть, как на него несется орг, занося над головой сучковатую дубину, потемневшую от крови. Фарах рванулся в сторону, увернул от удара. Дубина, свистнув рядом, ткнулась в огромный сугроб. Подмастерье оказался рядом с оргом и пока тот разворачивался, занося свое оружие для нового удара, что было сил рубанул найденным мечом по толстому волосатому бедру.

Меч отскочил от орга, не сумев пробить толстую шкуру. Великан взревел, махнул дубиной и Фарах повалился в снег, пропуская удар над собой. Откатившись в сторону, он вскочил на ноги, и едва успел шарахнуться в сторону, уходя от нового удара. Его толкнули в спину и подмастерье кувыркнулся в снег. Обернувшись, он увидел, как удар, предназначавшийся ему, раздробил голову мечника. Его обезглавленное тело от удара сверху сложилось пополам, как тряпичная кукла и повалилось в снег. На Фараха плеснуло горячей кровью, прямо в лицо, и он заорал от страха, понимая, что следующий удар придется по нему. Но орг отвлекся, махнул дубиной в сторону, отгоняя товарищей погибшего мечника и Фарах смог подняться.

Его трясло от страха и от ярости. Глаза застилала алая пелена, во рту стоял тошнотворный сладковатый вкус. Он снова был весь в крови, как тогда, ночью, во время нападения разбойников на караван. И так же как тогда, его руки жгло огнем.

Орг задел дубиной одного из мечников, отогнал остальных и повернулся к Фараху. Теперь подмастерью было хорошо видно, что великан одет в толстую мохнатую шкуру, накинутую прямо на тело и свисавшую до колен великана Она напоминала огромную рубаху без рукавов. Голова у орга была огромная размером с две человеческих. Лицо, нет, – морда, – с огромным приплюснутым носом больше напоминала морду гориллы, которую Фарах видел в книжке у Ламераноса. Глубоко посаженые черные глаза влажно блестели, и казалось, в них плескался синий огонь.

Фарах заглянул в эти глаза прочел в них свой приговор: смерть. Великан жаждал крови. Вся его сущность стремилась разрушать, бить, рвать, сеять смерть…

Орг, встретив взгляд жертвы, взревел, бросился вперед и замахнулся дубиной, грозя разбить голову человеку, осмелившемуся встать у него на пути. Но на этот раз Фарах не отступил. Он заорал во все горло, и теплый комок, согревавший его тело, взвился огненным вихрем. Почувствовав силу огня, подмастерье прыгнул навстречу великану, чувствуя пламя на руках. Сияние перекинулось на меч, клинок оделся огнем, и запылал, роняя на снег пылающие искры.

Орг взмахнул дубиной, Фарах нырнул влево, под удар, и рубанул мечом. Пылающий клинок легко рассек плоть великана и отрубленная лапа, продолжавшая сжимать дубину, рухнула в снег. Орг заревел, пошатнулся, но тут же попытался схватить противника уцелевшей лапой. И на этот раз подмастерье не стал отступать. Он встретил удар мечом и орг лишился второй лапы. Великан отшатнулся назад, замотал мохнатой головой. Потом подался вперед, наклонился, обнажая кривые клыки, пытаясь хотя бы укусить противника… Фарах рубанул наискось, изо всех сил, и голова орга взмыла в воздух, как мяч из бычьего пузыря после пинка уличного хулигана. По пологой дуге она отлетела в сторону и упала прямо в центр схватки.

Обезглавленное тело орга пошатнулось и тяжело осело в снег, прямо под ноги Фараху. Тот опустил пылающий меч, не зная, что делать дальше. Враг был мертв.

Подмастерье растеряно шагнул вперед, пнул тушу ногой. Он убил орга… Мысли в голове путались. Фараха мутило. Подмастерье не понимал, как это получилось, почему вспыхнул меч, и почему он сам еще жив. Но внутреннее тепло волнами поднималось из живота, даря силу и отгоняя страх. Подмастерье посмотрел на меч, на пылающие руки и понял, что в запале произнес одну из боевых молитв, не раздумывая, подчинясь инстинктам, а не разуму.

– Састион, – прошептал он, вспомнив о молитвах. – Састион…

Словно откликаясь на его зов, над полем боя с шумом взмыли огненные птицы и Фарах обернулся, пытаясь понять, откуда они появились. Он не видел жреца, дерущиеся бойцы заслоняли его, но чувствовал – жрец там, впереди. И там его друзья тоже там.

Огненные птицы – пять ярчайших огненных шаров, – рухнули вниз, тщательно выцеливая оргов. На смену им в воздух взмыла еще одна огненная пятерка, и теперь подмастерье успел заметить, откуда поднимаются шары.

– Састион! – заорал он во все горло. – Састион! Я иду!

И вскинув меч, горящий ослепительным огнем, воспитанник бросился в бой.

Он шел напролом, прокладывая себе дорогу взмахами меча. Тела оргов распадались под его ударами, солдаты шарахались в стороны, стараясь не попасть под клинок. Фарах не обращал на них внимания, он пробивался к друзьям. Не ввязывался в драку, не останавливался, просто шел вперед, разя мечом всех, кто вставал на его пути.

Дважды орги наваливались на него кучей, пытались остановить, сбить с ног, но подмастерье, бормоча молитвы, рубил их в куски. Огненный меч легко проходил сквозь тела великанов, не встречая сопротивления. Крови почти не было, волшебный огонь прижигал раны. Фарах, никогда раньше не сражавшийся мечом, не думал о фехтовании. Просто кромсал оргов как придется. Взявшись за меч двумя руками, рубил направо и налево, как спятивший лесоруб. И шел вперед.

Его заметили. Солдаты, оценившие подмогу, стали прикрывать его с боков, добивать раненых великанов, отведавших огненного меча. Вскоре за Фарахом шел десяток мечников. Этот отряд продвигался вперед, сквозь безумие схватки, шел к островку спокойствия, где держал оборону Тасам и десяток его воинов.

Не оглядываясь на солдат, Фарах шел вперед. Ему по-прежнему казалось, что он один, что никого рядом нет и вокруг только орги. Подмастерье размашисто стриг мечом воздух и таграмцы, шедшие с ним, старались держаться подальше от пламенеющего лезвия тупого меча, обратившегося в грозное оружие.