Очаровательная проказница - Лиз Карлайл

Мерсер развернул экипаж и направил его вверх по холму.

— Умоляю, объясните. Мисс Армстронг написала вам?!

Лицо миссис Уилфред сделалось пунцовым.

— Да, но, наверное, мне не следовало этого говорить? — прошептала она. — Действительно, это был очень смелый поступок. Она сообщила мне о несчастном случае с Робертом и велела сразу приехать к нему, писала, что, пока я читаю письмо, он может… умереть. — Она заломила руки, сжимая кружевной платок. — Но письмо лежало у меня в гостиной, пока кто-то не додумался переслать его мне в Йоркшир, и… О Господи! Я приехала быстро, как могла. И всю дорогу думала, что лорд Роберт, может быть, уже…

— Мертв? — закончил лорд Мерсер. — Уверяю вас, мэм, опасность миновала. Интересно, письмо у вас с собой?

Миссис Уилфред теребила сумочку.

— Я не расставалась с ним с тех пор, как получила его три дня назад. Но, пожалуйста, милорд, скажите, как чувствует себя Роберт?

Мерсер несколько минут рассказывал ей подробности и все время думал, что сделала Зоэ и почему. Что она могла такого написать, чтобы миссис Уилфред, как безумная, помчалась из Йоркшира к мужчине, которого отвергла, и, судя по словам Робина, отвергла весьма энергично?

Они быстро приехали к дому, лакеи спустились по лестнице приветствовать их.

— У нас гостья, Пейдж, — сказал Мерсер. — Это миссис Уилфред. Ее чемодан в карете. Пожалуйста, подайте нам чай… крепкий чай в мой кабинет, и пусть Доналдсон приготовит покои в западном крыле, а лошади пусть подождут.

Они вместе поднимались по лестнице, миссис Уилфред уже не так сильно цеплялась за руку Мерсера. На каждом повороте она с благоговейным трепетом оглядывала дом: огромный портик, мраморный холл с высокими колоннами, роскошь кабинета. Мерсер никогда этого не замечал, живя с этим всю жизнь, но для миссис Уилфред всего этого было многовато.

Приглядываясь к ней, Мерсер опасался, что она сомневается в их радушии. И действительно, даже учитывая ее усталость, она выглядела немного потертой. Робин тратил на ее гардероб постыдно мало. Потом Мерсер внезапно вспомнил, что она решительно отказывалась от его поддержки. Что бы на ней ни было надето, это куплено на средства мужа или отца, и Мерсер переменил мнение о ней.

Они подошли к его столу, и Мерсер пригласил миссис Уилфред сесть. Его взгляд скользнул по ее простому муслиновому платью, немного потертым крепким коричневым башмакам. Ее шаль была самая обычная, а шляпка немногим лучше той, что носит его экономка. И, тем не менее, все это, даже заметная худоба, не могло затушевать ее красоту.

Он не сел напротив нее за стол, но вместо этого занял место рядом и взял ее руку в свои.

— Миссис Уилфред, я должен спросить снова, вы были больны?

Она отвела взгляд, нижняя губа чуть задрожала.

— В некотором смысле, — тихо сказала она. — Именно поэтому я поехала к своим родным в Йоркшир. Я надеялась, что вдали от Лондона снова стану собой.

Но правда легко читалась на ее лице. Робин разбил ей сердце и едва не погубил ее. И это, печально думал Мерсер, произошло с ними обоими, поскольку Робин едва не погубил и себя. Мерсер лишь молил Бога, чтобы он и Зоэ избежали такой участи.

— Милорд… — Ее голос задрожал. — Где лорд Роберт? Я могу его видеть?

— Да, конечно, но он не в этом доме, — ответил он, возвращаясь к реальности. — Он тоже не стал собой.

— Так мисс Армстронг и написала, — прошептала миссис Уилфред.

— В самом деле? — пробормотал Мерсер. — Признаюсь, вы возбуждаете мое любопытство, мэм. Мой брат, кстати, перебрался в наш летний дом. Я провожу вас туда, как только мы выпьем чаю, чтобы вы немного приободрились. Но я бы очень хотел видеть то письмо.

Снова ее рука легла на сумочку.

— Не знаю… Я не уверена, что мисс Армстронг желала бы…

Мерсер положил ладонь на ее руку. Ему не хотелось пользоваться в своих интересах ее усталостью, тем, что в его власти выставить ее, но в своем беспокойстве о Зоэ он оставил благородство.

— Письмо, миссис Уилфред, — сказал он мягко, но решительно. — Боюсь, я вынужден настаивать. Я совершенно уверен, что мисс Армстронг не будет возражать. Подозреваю, что могу точно пересказать вам письмо, даже не заглядывая в него. Я, к своему удивлению, начинаю думать, что знаю мисс Армстронг довольно хорошо.

Миссис Уилфред немного побледнела.

— Вы?

Мерсер кивнул.

— Полагаю, она написала, что это вас Робин любит, а не ее? — спокойно продолжил он. — И что мой брат был сражен горем от того, что потерял вас, и бесконечно сожалеет о том, что причинил вам боль?

Она медленно кивнула.

— Я так и думал. — Мерсер выпустил ее руку. — И я подозреваю, что она сообщила вам, что Робин поступил как джентльмен, сделав ей предложение? Что он просто спасал ее от гнева ее отца?

— Да! — Миссис Уилфред, казалось, ослабела от облегчения. — Да, именно так она и написала!

Мерсер осторожно присматривался к ней. Письмо вызывало у него все большую тревогу.

— Наша мисс Армстронг очень словоохотлива, — пробормотал он. — И в чем еще она призналась?

— Она признала, что вела себя скандально, — прошептала миссис Уилфред, отведя взгляд. — И то, что привело к их помолвке, произошло исключительно по ее вине, а не по его. Она написала, что она бросилась на Роберта, фактически соблазнила его.

Мерсер буквально зашипел сквозь зубы.

— Миссис Уилфред, — сказал он, — я действительно должен прочитать это письмо.

— Да. Да, хорошо.

Она медленно достала письмо, развернула и положила ему в руки, как будто это самая большая ее драгоценность. Вероятно, так оно и было.

Мерсер читал с большим вниманием, вникая в каждое слово, написанное торопливым почерком Зоэ. Письмо было явно написано в порыве эмоций и с абсолютной и искренней верой, что Робин при смерти. Но от последних двух абзацев у Мерсера дыхание перехватило.

«Да, я соблазнила Робина против его желания, и, когда нас застали, я рыдала и умоляла его жениться на мне. Теперь я понимаю, как отвратительно заманить в брачную ловушку джентльмена, который откровенно дал понять, что его сердце принадлежит другой.

И теперь я собственной рукой пишу вам об этом, Мария. Вы можете погубить меня, если вы мстительны. Пошлите это письмо в «Таймс», если хотите, поскольку именно этого я заслуживаю. Или вместо этого вы можете поспешить к Робину, зная, что, если он выживет, он никогда не будет прежним. Он будет покалечен, со шрамами, но для меня он всегда будет красивым. Теперь мы должны понять, красив ли он для вас».

Боже милостивый! Мерсер почувствовал, как у него задрожала рука. Он положил ее на колено.

Вот оно что. На это Зоэ намекнула той ночью на берегу. Возможно, в этом отчасти причина ее колебаний относительно него. Маленькая дурочка пригвоздила себя к кресту, чтобы освободить Робина от его грехов. И сотворила это, не зная ни миссис Уилфред, ни того, что она может сделать с этим проклятым письмом. А он был занят Клер, не подозревая, что опасность грозит совсем с другой стороны.