Однажды в Челябинске. Книга первая - Петр Анатольевич Елизаров

— Ты себя слышишь вообще?!

— Степа, когда ты стал такой тряпкой? Мы же только попробуем.

— Я бы охотнее согласился вскрыть «Жигули» стальной линейкой.

— Российский автопром мертв. Я хочу эту!

— Все! Если ты хочешь, теперь желаемое обязательно должно лечь к твоим ногам?! Не бывает так. Это же преступление.

— Ты сосался с Озеровым, признавайся?

— Да пошел ты!

— Не ссы, я в Инете видел миллион видео на эту тему. Здесь делов-то на минуту — зато какая машина будет в нашем распоряжении.

— Но какой ценой?

— А я думал, Степан, у нас команда. «Один за всех и все за одного». «Трус не играет в хоккей». Теперь ясно, чего ты в тот раз с «Лисами» так резво жопой-то к нам повернулся! — решил надавить на больное Богдан. Получилось.

Степа тихо спросил, что же Чибрикову потребуется для угона.

— Всего ничего — отвертка. А лучше шуруповерт.

— И где ты их собрался брать? Ночь на дворе!

Чибриков, недолго думая, обвел рукой вокруг, показав Кошкарскому дома со светом в окнах:

— Твой дом — вот этот. Мой — тот.

«У Богдана есть идея. Но нужно подождать», — SMS с таким текстом получил Митяев, когда два хоккеиста отправились на поиски инструментов.

Спустя менее четверти часа Богдан и Степа встретились на стоянке.

— Это же Россия, чувак! Помощь ближнему у нас в крови. И никогда американцы не высосут из нас коллективизм с помощью всяких там анализов, прививок и прочей фигни. А ты откуда там, напомни? Из-под Киева, хлопчик?!

— На свое отчество в паспорте глянь, иммигрант, — огрызнулся Кошкарский.

Оба стояли с добычей.

— Рассказывай, где дрель взял? — спросил Степан.

— Шуруповерт это. Труды, что ли, не посещаешь?! Классно, что с аккумулятором, да? Еще вон саморезики, винтики разные подогнали… на первой же хате. Мужик хозяйственный там — сразу видно.

— Прям взял и дал?

— Мужик — нет. А вот его жена — да.

— Дай уточнить, ты ее… это самое?

— Фу, как некультурно.

— Тогда что?

— Ничего. Просто сказал, что маленький брат закрылся в ванной и нужно высверлить ручку с замком. Вот женщина и надавила на мужа, мол, вдруг с ребенком что-то случится плохое и так далее. Изначально он сопротивлялся.

— Удачно ты поохотился. Еще и в первой квартире.

— Ну не в первой, а в нужной, — уточнил Богдан. — Я придумал про брата и стал искать, у кого в тамбуре всякие детские примочки валяются: коляски там, велики. В таких домах есть дети, и в моей ситуации мне не откажут. Проверено.

— Да ты прям Остап Бендер, когда нажрешься.

— Сам себя боюсь. А у тебя какая история?

— У меня типа кошка в вентиляции застряла — решетку открутить надо.

Богдан улыбнулся.

— И перчатки, смотрю, дали. Чтобы не куснула с испуга?

— Ага. А на самом деле, чтобы пальчики на тачке не оставить.

— Ты же не хотел в этом участвовать?

— Я и не стану. Дело за тобой.

— Ну и пожалуйста!

Богдан и Степа, словно диверсанты, на полусогнутых подобрались к «BMW». Чибриков тщательно осмотрел ручку водительской двери, в которую вставлялся ключ — туда же смотрел и Степан.

— Удод, лучше по сторонам смотри, чтобы не было никого, — сделал замечание Чибриков. Кошкарский принялся опасливо выглядывать из строя близко стоящих машин то влево, то вправо.

Богдан стал вслух припоминать нужный порядок действий из видео:

— Так. Нужно в обратную сторону выкрутить болт, на который крепится личинка замка. Вытащить всю конструкцию. Отвернуть затвор отверткой. И внутрь. На словах все просто, — он вздохнул, насадил на шуруповерт нужное сверло и принялся за дело.

Только он хотел нажать на пуск, как заметил, что Степа вновь уставился на него.

— Степа, я же сказал тебе быть на шухере.

— А почему ты целишься не в само отверстие?

— Потому что болт, который держит весь замок, чуть в стороне. Поэтому нужно длинное сверло, чтобы его открутить. Оно и зарешает.

— А мне кажется, что в этом деле умение важнее, чем размер.

— Ты о чем?

— А ты о чем? — горе-угонщики переглянулись.

На улице достаточно морозно, а с Чибрикова льется пот.

— Надо же, я так сосредоточен, что протрезвел.

— Не ты один. Я вообще как стекло, — согласился Степа.

— Ха-ха, на белку похоже!

— Сверли уже.

— Тогда захлопнись. Мне нужна тишина.

Надавив на инструмент, Богдан принялся сверлить. Сверло стремительно погружалось внутрь ручки и, кажется, угодило точно в цель. Вскоре механизм замка зашатался и покорно вылез вместе со внутренностями. Передав замок и шуруповерт Степе, Чибриков погрузил в дырку отвертку, нашел нужный паз и, приложив усилие, отогнул его в сторону.

Потянув за ручку, Богдан спокойно открыл дверь. В этот момент базовая сигнализация тихо и лениво заулюлюкала. Оранжевые огни заморгали.

До таких размеров глаза Кошкарского прежде еще не раскрывались.

— Валим, валим, — защебетал он, оглядываясь по сторонам.

— Замолкни. Я почти у цели.

— Богдан, пожалуйста, пошли.

— Отлезь! — Чибрикова уже не остановить. Он настолько уверовал в собственную теорию, что готов идти до конца, даже если там его поджидает оглушительное фиаско. Паренек мигом запрыгнул в салон и, понимая, что сейчас они легко могут привлечь нежелательное внимание, стал истошно обследовать кожаный салон. — Где же вы, родные? Где же? — приговаривал он.

За бортом сердце Кошкарского готовилось отправиться покорять Юпитер. Собравшись с силами, Степан попытался вытянуть Чибрикова из салона за капюшон. Но тот, будучи на полторы головы ниже своего визави, дал ему достаточно жесткий отпор, ударив форварда ногой в живот. Кошкарский плюхнулся на припорошенную снегом щебенку.

— Ах ты… Ну сейчас тебе образумят, Мамай! — пригрозил он и понесся за пацанами.

— Ты куда, баклан?! Сейчас все влипнем!

Вернувшись к поискам, Богдан кинулся к бардачку. И почему он не влез в него сразу? Внутри он наткнулся на заветную папочку: документы на машину, страховка и запасные ключи. Чик-чирик на седьмом небе от счастья:

— Попались, мои хорошие!

Медлить нельзя. Он вытряхнул ключ из папки, всунул его в отверстие справа от руля и взглянул на кнопку «START/STOP»:

— Давай же, моя прелесть.

Зажмурив глаза, паренек коснулся кнопки.

«Бумер» завелся, сигналка замолкла. Мерное рычание движка стало эффективным релаксантом для Богдана, которого напрочь пристегнул к рулю адреналиновый скачок. Он рассмеялся от неожиданного успеха и принялся гладить руль, любоваться салоном, даже настраивать под себя кресло и зеркала.

— Теперь я понимаю, что чувствуют угонщики, когда на раз-два вскрывают такие аппараты. Ха-ха, Николас Кейдж сосет! — Чибриков глянул на документы. — И сегодняшняя наша жертва… та-а-а-к… Игорь Лопушанский. Лопух ты, Игорь!

Не успел Степа добежать до хоккеистов, как Богдан уже мчал