Совершенная технология - Евгения Озерова

Юлечка всё ещё хихикала над анекдотами, которые травил разошедшийся Гарасфальт весь обратный путь. По мнению Шуши, они были несколько рискованными.

Она укоряла себя за то, что, наконец почувствовав лёгкое расслабление после пива, позволила себе откровенный вопрос аналитику в присутствии Юлечки. Правда, тот ничуть не смутился и спокойно ответил, что с женой они разводиться из-за ребёнка Лоринн не собираются, что Мириэль спокойно отнеслась к перспективе выплаты алиментов на девочку. По словам аналитика выходило, что сама она переживает больше из-за его способности атаковать всех феминопредставителей подряд, а к рождению и последующей необходимости содержания и воспитания мужем внебрачного ребенка относилась философски. Возможно, потому, что девочку родить ей самой не удалось…

Но каково будет отношение аналитика к собственной откровенности, когда он протрезвеет?..

Шуша вздохнула, скидывая с себя сапожки. Юлечка, не расстилая постель, плюхнулась на неё и принялась раскачиваться вверх-вниз, по-прежнему хихикая и бормоча про себя «шутки юмора» из анекдотов.

– Юль, прекрати! – попросила Шуша, раздеваясь. – Пол-одиннадцатого уже, четыре с небольшим часа спать осталось!

– Бооольше! – довольно протянула Юлечка. – Это он физикам и аналитикам до трёх спать приказал, а мы с телепатами…

– Он сказал, всем до пятнадцати, а телепатам – до девятнадцати, – отрезала Шуша и залезла под одеяло. – Давай спать!

– Да всё равно нас с тобой никто не побеспокоит до семи! – возразила подруга. – Не осмелятся!

– Мне к шести надо, директор сказал… – пробормотала Шуша. – Да и какая разница, если не побеспокоят, – давай используем на полную катушку это время!

– Ладно-ладно! – Юлечка встала и принялась раздеваться. – Мешать не буду, если не засну, – пойду с бабой Тоней поболтаю…

– Лучше засни, – посоветовала Шуша. – Не боишься, что в реакторном отсеке задрыхнешь?

Юлечка опять захихикала. Шуша чертыхнулась и отвернулась к стенке.

– Ну погоди минуту… – отсмеявшись, попросила подруга шёпотом. – Слушай, тебе не кажется, что Календула какая-то странная стала?

Шуша насторожилась. Если уж исконная земледелица ведёт себя как-то не так и с Юлечкой… Это всерьёз озадачивает.

– А что случилось? – спросила она.

– Да понимаешь… Ладно, исчезает на полсуток постоянно… Мало ли что… Хотя экоконтролю сейчас, по большому счёту, делать нечего…

– Юль, не томи, я действительно спать хочу! – рассердилась Шуша.

– Ну странная она! Над чем работает – не говорит, хотя всегда такая… откровенная была. И избегает меня, по-моему… Сама подумай – чего такого уж секретного ей Дональдыч поручил? Что-то тут нечисто, кажется.

– Меня она тоже избегает… – вздохнула Шуша и, повернувшись к Юлечке, рассказала о последней встрече с Календулой.

Юля слушала, раскрыв рот, и, когда Шуша замолчала, первую минуту лишь ошарашенно покачивала головой.

– Слушай, ну это уже ни в какие ворота… – пробормотала она. – Изображать, что забыла что-то? Идти обедать в другую столовку только из-за тебя? Со мной-то проще: когда встречаемся, говорит мало, уходит быстро… Но такое…

Шуша откинулась на подушке. Она понимала озадаченность Юлечки, но сама считала, что им давно пора озадачиться кое-чем другим.

– Юль, заканчивай, а? Всё в конце-концов выяснится. Мы сейчас всё настроение «спальное» выболтаем… И деньги Гарасфальта втуне пропадут.

– Ну ладно… – пробормотала болотноориенталка. – И всё-таки я бы припёрла её к стенке. Вдвоём, а?

– Вдвоём… – мрачно подтвердила Шуша. – Как только – так сразу. Давай спать.

Юлечка снова тихонько хихикнула.

– Спокойного дня! – ответила она, и Шуша поняла, что рассмешило подругу.

Проснулась она словно по будильнику: часы показывали без пяти три. Юлечка ровно и глубоко дышала на соседней кровати. Стараясь не шуметь, Шуша осторожно встала и принялась одеваться.

Подруга была права: их никто не потревожит как минимум до шести. Но у неё были свои планы на оставшееся время. Ей хотелось немного погулять: может быть, удастся развеяться… В последний раз она позволяла себе нормальную прогулку почти две недели назад, да и то, стоило ли считать таковой двадцатиминутное кружение по скверу на полпути между бюро и подземкой…

– Встала… – приветствовала её баба Тоня, суетившаяся на кухне. – Есть будешь?

Шуша покачала головой, отказываясь.

– Спасибо, баба Тоня. Спасибо вам за всё… – произнесла она и сама испугалась: слова вырвались сами собой.

– Эх, милая… – махнула рукой та. – Спасибо скажешь, когда закончится всё… Спит ещё подруга твоя?

– Спит… – ответила Шуша. – Если до пяти сама не проснётся, – будите.

Она понимала, что Юлечка переоценивает количество времени, отпущенное им на отдых. Вот если баба Тоня разбудит её в пять, – болотноориенталка успеет спокойно собраться, неторопливо поесть, и как раз к семи, без спешки, подойдёт к директору. Сама она совершенно не собиралась куда-либо бежать в эти последние часы до начала операции.

– Пойду я… – пробормотала она и, когда баба Тоня кивнула на прощанье, вышла из дома.

Низкое солнце поздней осени уже клонилось к горизонту. Судя по тому, что вечер обещал быть морозным, никто не собирался менять последний вариант плана, который директор с некоторыми купюрами озвучил утром. Впрочем, если понадобится, погоду изменят за пару-тройку часов…

Шуша слегка поёжилась, раздумывая, что решили насчёт одежды генсека. С одной стороны, инопланетяне никак не обговорили в последнем обращении сей пункт, с другой… Шубку, куртку или пальто, в чём там она ни решит пойти в корабль, придётся снять наверняка, не только в целях успеха операции, – этого могут потребовать пришельцы. Может, они даже заставят это сделать перед оцеплением, опасаясь, что генсек сможет замаскировать в них какие-либо передающие устройства. И, значит, придётся идти почти километр без верхней одежды, по этому холоду…

Она потрясла головой, пытаясь отогнать мысли: сама не заметив, снова вернулась к теме операции. Удалось же сконцентрироваться на окружающем, полностью отвлечься от размышлений о предстоящем, когда она боролась с испугом телепата! Может, попробовать и сейчас?

Но прислушиваться к миру не хотелось, хотелось просто идти вот так, без цели, по улочкам Тотьмы, рассматривать резьбу на покинутых жителями домах, любоваться силуэтами деревьев… Как же ей отключиться при этом от настойчиво лезущих в голову мыслей об операции?

Ладно, как-нибудь… Шуша достала мобильник. Гудки были долго, потом сокровище наконец взял трубку.

– Как жизнь, ела… сладкий? – она не ожидала, что её голос пресечётся.

– Скучааааю… – протянул сокровище.