Кто есть кто в мире террора - Александр Брасс

Не лучшие результаты оказались и в Судане. В Хартуме была разрушена фармацевтическая фабрика «Аль-Шифа» и расположенная по соседству кондитерская лавка. Международные эксперты не обнаружили никаких следов нервно-паралитического газа. В глазах арабо-мусульманского мира атака на мирный объект, производящий важные для населения медицинские препараты, стала проявлением неприкрытой американской агрессии против беззащитного мусульманского государства. Необдуманный шаг стоил Вашингтону разрыва дипломатических отношений с Суданом и эскалации напряженности в регионе.

Тем не менее администрация Клинтона не собиралась «посыпать голову пеплом». На этот раз Вашингтон был настроен решительно. Американцы в ультимативной форме потребовали от талибов выдачи укрываемого ими бин-Ладена и представили доказательства его ответственности за взрывы в Найроби и Дар-эс-Саламе. Поскольку теракты в Восточной Африке потрясли мировое сообщество, талибы не решились проигнорировать это требование. Мулла Омар не хотел, чтобы его страна, как и режим талибов, ассоциировались с международным терроризмом. Он не опасался международной блокады или американской интервенции в Афганистан, но дорожил отношениями с соседним Пакистаном, своим главным и единственным союзником. Фактически предоставив убежище бин-Ладену и его людям, талибы сами превратились в заложников ситуации. О выдаче бин-Ладена не могло идти и речи. Поэтому мулла Омар предложил провести суд над бин-Ладеном на территории Афганистана. Суд должен был происходить по исламским законам. Мулла Омар потребовал направить в Афганистан все материалы расследования терактов в Кении и Танзании, а также убедительные доказательств вины бин-Ладена и его людей.

20 ноября 1998 года всем надеждам Соединенных Штатов добиться от талибского режима выдачи бин-Ладена пришел конец. Талибы через своего пресс-атташе заявили, что суд над бин-Ладеном завершился. Следуя исламской традиции, «глашатай» Талибана объявил, что на основании рассмотрения иска бин-Ладен признан исламским религиозным судом невиновным. Все обвинения со стороны США о его причастности к международному терроризму были признаны неубедительными. Особо отмечалось, что Верховный суд Афганистана не смог всесторонне изучить дело, так Соединенные Штаты не предоставили убедительных доказательств. В конце этого заявления указывалось, что бин-Ладен «…может жить на территории Афганистана в качестве гостя-мусульманина…».

Стратегия Белого Дома в борьбе с бин-Ладеном оказалась ошибочной. Результаты неудачных ракетных ударов бин-Ладен использовал в пропагандистских целях. В первую очередь это касалось атаки на фармацевтическую фабрику в Хартуме. Если она оказалась ошибочной, а ее последствия трагическими (имея в виду человеческие жертвы), почему не предположить, что и остальные действия американцев столь же ошибочны? В конце концов, именно об этом бин-Ладен и говорил: вмешательство США в дела мусульманских стран имеет колонизаторский характер и наносит этим странам тяжелый ущерб. Президент США выступив на пресс-конференции с обвинениями в адрес бин-Ладена, придал его личности огромный масштаб. Если до 1998 года бин-Ладен был всего лишь известным исламистом, ведущим войну против Америки, то теперь он превратился в «суперзвезду», сопоставимую по силе с его противником. Отныне само понятие «антиамериканизма» стало отождествляться с бин-Ладеном, он стал не только вождем джихада, лидером всех террористов арабо-мусульманского мира, но самим символом движения.

Неумная и высокомерная пропаганда сделала имя бин-Ладена легендарным. Для простых мусульман он стал «арабским Робин Гудом», сражающимся с западными поработителями-«крестоносцами» во имя свободы и благоденствия бедняков мусульман. При этом «королем Джоном» выступает всемогущий и неправедный президент США Билл Клинтон, а «ноттингемскими шерифами» — свои собственные, местные монархии и «реакционные светские режимы», сотрудничающие с Америкой ради личной выгоды в ущерб интересам собственных народов. В соответствии с законами героического жанра военные удачи и стойкость бин-Ладена объяснялись его несомненной правотой и стремлением к справедливости. Легенда наделила бин-Ладена, не получившего традиционного религиозного образования, ореолом духовного лидера. Он стал исключением из мусульманской традиции, действуя не путем ненасильственного убеждения, а агрессивной риторикой, подтвержденной соответствующими практическими действиями и личным примером. Подобные явления в мусульманском обществе, разделенном социальными противоречиями, имели место и раньше. Ставку на борьбу против «общего врага», попирающего традиционные мусульманские ценности и использующего с этой целью местные коррумпированные режимы, делали шейх Абдалла Азам, осужденный американским судом к пожизненному заключению, египетский слепой шейх Умар Абд аль-Рахман и ряд других исламистских радикалов. Но только бин-Ладену удалось сделать то, что не получалось у его предшественников, а именно: объединить разрозненные группировки в единый международный исламистский фронт, получивший название «Братство бин-Ладена». В феврале 1998 года за счет присоединения к «Братству» родственных организаций была создана новая террористическая мегаструктура — Международный Исламский Фронт Джихада против крестоносцев и евреев. В нее вошли пять террористических организаций:

• «Эль-Каэда».

• «Джихад аль-Исламиаль-Масри».

• «Аль-Джамаааль-Исламийя».

• «Джихад аль-Ислами Бангладеша».

• «Аль-Ансар Афганистана».

Кроме этих организаций, составивших «позвоночник» Фронта бин-Ладена, у него было много сочувствующих из местных исламистских организаций. Было бы ошибочным считать, что бин-Ладен достиг своего влияния благодаря неограниченным финансовым возможностям. Деньги, конечно, имели большое значение, но немалую роль играла мистическая аура самого бин-Ладена. Сражаться рядом с ним и выполнять его приказ считалось честью. Поэтому «афганские арабы» и Исламский регион сохранили преданность своему вождю после окончания советского военного присутствия в Афганистане. С другой стороны, не только бин-Ладен формировал свое «Братство». «Братство» формировало его самого, убеждая в правильности выбранного пути. В спецслужбах, безуспешно охотящихся за бин-Ладеном, распространено мнение, что после его гибели распадутся созданные им структуры. Трудно предположить что станет с «Эль-Каэдой», но можно почти с уверенностью сказать, что у дела бин-Ладена найдутся продолжатели. Причина этого кроется в непонимании глубинных процессов, произошедших в мусульманском мире, и особенности менталитета приверженцев ислама. Непонимание это послужило причиной поражения, постигшего Советский Союз в афганской войне, и возникших проблем, которые неизбежно предстоит решать странам Запада, в первую очередь США. При этом следует отметить: во-первых, в Афганистане США открыто противостояли Советскому Союзу, оказывая повстанцам (в том числе и бин-Ладену) военную и политическую поддержку, и, во-вторых, США не только не ограничивают (в связи с отсутствием «советской угрозы»), а всемерно расширяют свое присутствие в этом «нефтяном» регионе, это значит, что борьба будет продолжаться.

С 1980 по 1989 год «арабские афганцы», состоявшие из добровольцев, приехавших из мусульманских стран, проходили обучение под руководством западных военных инструкторов. Для западного и мусульманского мира они были борцами за свободу, и в западной прессе никому не приходило в голову называть «арабских афганцев» террористами. Под флагом борьбы с коммунизмом западные страны удачно использовали «арабских афганцев» в войне против Советского Союза. Эти люди и сегодня пользуются огромным уважением во всем мусульманском мире от Марокко до Индонезии. Однако война закончилась, и надобность в «афганцах» отпала. Но эти люди, как и тысячи местных моджахедов, научились воевать. Ислам дает им уверенность в правоте собственного дела и поощряет желание силой оружия доказать свою правоту. США находились в заблуждении, полагая, что народы мусульманских стран готовы разделить «западные ценности» и ими можно управлять через своих сателлитов. Все это верно только до определенной степени. Исламскому миру чужд как коммунизм, так и западная демократия, и по призыву духовных авторитетов он готов применить оружие против тех и других. Этот мир понимает лишь силу, но не приемлет насилия со стороны чуждых для него сил. Было бы ошибочно и неверно полагать, что радикальный исламизм возник как ответная реакция на западную «культурную экспансию», он является продуктом исламского миропонимания, включающего в себя как миролюбие и искреннее гостеприимство, так и откровенный фанатизм вплоть до нерассуждающей готовности к самопожертвованию и насаждения средневекового мракобесия. Все это легло в основу конфликта: страны Запада не могли объяснить враждебности к ним со стороны афганских боевиков (которых они исправно снабжали оружием), а те считали себя преданными как бывшими союзниками, так и собственными режимами, управляемыми тем же Западом и еще вчера всемерно поощрявшими их решимость и энтузиазм.