Висельник и Колесница - Константин Жемер

- Всё, что он сказал, сбудется в точности, – твёрдо заявил Ленуар. – Можете не сомневаться.

- Это мы ещё посмотрим, – грозно сказал Максим по-русски. – Пока будет существовать Финляндский полк – будет стоять и Российский престол, а всякую революционную нечисть – штыком в брюхо, не так ли, гвардейцы?

- Так точно, вашвысбродь! – гаркнули Леонтий с Ильёй.

Ленуар ничего из услышанного не понял и продолжил:

- После гибели Жака де Моле Орден Башни долго сотрясали внутренние распри. Трое мертвецов под аркой – это те, кто начал вражду.

«Noli me tangere», – прочел Толстой и вслух перевел: «Не тронь меня».

«Alias», – прочел Крыжановский следующую табличку.

- «В другой раз», – перевел Толстой, – А что же третья? «Concedo!» – «Уступаю!»…

- Девизы трёх домов Ордена – Озии, Пенуэлов и Сихемской твердыни.

- Трое составляют Капитул! – сказал Толстой, а на удивленные взгляды ответил, указав вверх, – Тут написано, и опять на латыни[194]! В меня не вселялись духи подземелья, я лишь наблюдательнее вас!

- В последнее время Капитул состоял не из трёх, а из шести членов – по два от каждого дома… Вижу, полковник, эта тема вам уже менее интересна. Спешу предварить очередное понукание и сам предлагаю двигаться дальше, – Ленуар поднял фонарь и скорым шагом пошёл вперёд. – Не беспокойтесь, мы успеем – генерал идёт более длинным путём, к тому же, он вынужден отвлекаться на преследователей. Но – прошу соблюдать тишину: скоро наши и его пути пересекутся, полагаю, выигрыш во внезапности вам, господа, не помешает?

Правота учёного француза выяснилась тотчас: шагов через сто отряд, очутившись в очередном подземном зале, почти нос к носу столкнулся с беглецами.

Улан оставалось человек пять, не более. Доминик Радзивилл с оскаленным ртом и безумными глазами в одной руке держал саблю, а другой сжимал руку Елены. Рот цыганки, чтобы не кричала, плотно завязан платком.

- Эй, троянец! – немедленно заорал Толстой. – Верни украденную девушку – и мы уйдём! Иначе ничто и никто не защитит тебя от гнева героев Эллады.

Поляки ощетинились клинками.

- Вашвысбродь, у них больше зарядов нету, стреляйте, вашвысбродь – торжествующе крикнул Илья, взводя курок штуцера.

- Отставить, – поднял руку Максим, – так можем задеть Её. Пойдём врукопашную.

Противник, однако, совершенно не собирался принимать бой: подскочив к низкой железной дверце, Генерал Ордена открыл её ключом и исчез вместе с девушкой. В мгновение ока за ним последовали и солдаты. Выстрелы русских запоздали – Максим ругался, на чём свет стоит. Он первым подбежал к двери и хотел броситься дальше, но тут донёсся далёкий голос Елены:

- Берегись, Максимушка!

Полковник отпрянул – и вовремя: в узком проходе за дверью пали две гранитные глыбы, лицо обдало каменной крошкой, а осколок побольше расцарапал щеку.

- Тебе, брат, как и мне, похоже, покровительствуют высшие силы, – облегчённо воскликнул подбежавший граф.

- Елена криком предостерегла, – пояснил Максим, отплёвываясь. У самого в голове всё ещё стоял звон серебряных колокольчиков голоса любимой.

- Какая Елена, ежели у ней рот завязан? – подивился граф. – Ну, да ладно, главное – ты живой и, следовательно, дуэль продолжается.

- Ход завален, Теодорус, – чуть не рыча от злости, возопил Максим, – Снова остались мы со своим интересом. Что делать дальше? Ну-ка, господин Ленуар, пожалуйте сюда! – Крыжановский навис над стариком, не ведая, что в точности копирует позу Простого Батиста, когда тот с плёткой в руке вопрошал Франсуа Белье.

- Другие ходы наружу имеются?

- Я знал только этот, – испуганно пролепетал бывший эзотерик.

- Куда он ведёт? Помнится, вы что-то говорили об этом!

- Там несколько выходов, – затараторил старик. – Но Генерал непременно пойдёт к охотничьему домику…

- Почему вы так решили?

- У них нет зимней одежды, а её проще всего взять в домике.

- Сказать по чести, гениальный вывод, – Толстой без тени насмешки зааплодировал. – И вы, конечно, знаете, где он – охотничий домик?

- Да, – старик скромно опустил глаза. – До него не более полутора лье.

Назад возвращались почти бегом. Когда старый учёный начал задыхаться, Крыжановский приказал солдатам по очереди тащить его на спине. Пока выбрались из подземелья, все выбились из сил. Лишь Американец совершенно не показывал признаков усталости: всю дорогу он шутил и декламировал дурные стихи собственного сочинения.

«Кажется, сей человек из железа – оттого плавает как топор, оттого остр на язык и любит рубить с плеча. Всяческие мытарства ему нипочём!» – с лёгкой завистью думал Максим. – И саквояж тяжеленный тащит, будто там – дорожный сюртук и пара белья.

Фёдор тем временем и не думал униматься:

- Орфею боги обещали вернуть Эвридику, ежели он выйдет, ни разу не оглянувшись, из царства мрачного Аида – вот и я тоже решил не оглядываться всю дорогу. Веришь, Максимус, ни разу назад так и не посмотрел. Чем не Орфей? И стихи слагать, и петь умею…

- Помилуй, Фёдор, – взмолился Максим, – У Орфея арфа была, а у тебя арфы нету – какие могут быть песни?

- Как – нету, а это что? – возмутился Американец, хлопнув ладонью по прикладу любимого карабина. – Иль тебе моя музыка не по вкусу?

Крыжановский устало взглянул на друга. В этот момент над головами тяжело ухнула пушка. За ней – другая и третья.

- Вот она – музыка, которую предпочитаю я! – вскричал Крыжановский. – Похоже, сюда пожаловал Чичагов. Вовремя, ничего не скажешь! Думается, Фёдор, в этом оркестре найдётся партия и для твоего инструмента. Выйдем через зал с идолами: в кордегардии нынче столпотворение.

Гром пушек нарастал. Палили с замковых стен, но гораздо чаще доносились выстрелы отдалённые – нападавшие явно превосходили обороняющихся числом орудий.

В главном зале всё осталось по-прежнему – следы разгрома и трупы. Толстой не преминул подвести Ленуара к раздавленному Гроссмейстеру. Учёный раскудахтался от счастья и, состроив желчную мину, долго плевал в мёртвое лицо. Удивительно, откуда столько слюны взялось?!

- Гроссмейстер Карт-то оказался Королем денариев, – каркал старик. – Ты смел судить меня, стоя на самом верху Пирамиды. И вот я плюю в твои мёртвые глаза!

- Передохнули, господин учёный? – отвлёк его Максим. – Теперь проведите нас наверх одной из башен – надо осмотреться на местности, а там уж решим, как пробиваться наружу.

Ленуар молча вышел из зала и пошёл по коридору. У поворота он остановился и сказал:

- За углом, в конце коридора – вход в северо-восточную башню. Генерал превратил её в пороховой склад. Внутри обычно никого не бывает, только на входе – солдат.