Завещание Змееносца - Вадим Филоненко

Голова кружилась, дыхание причиняло боль, в груди что-то клокотало и кипело, а на губах пузырилась кровавая пена. Гор попытался рассмотреть приближающуюся землю, но перед глазами все плыло, раздваивалось.

Кунгуру тоже передалось состояние наездника. Ноздри смоляного коня раздувались очень широко, словно ему не хватало воздуха, бока вздымались и опадали, будто он только что проскакал без остановки всю Империю из одного конца в другой. Ему было трудно держаться в воздухе – он то и дело резко проваливался вниз, словно терял способность к полету. Восстанавливался с видимым трудом, зависал на миг неподвижно и снова тяжело продолжал спуск.

«Давай, Варр, не останавливайся! Скорее, осталось немного…» – Гору казалось очень важным успеть опуститься на землю живым. Всю жизнь стремящийся в небо, всадник впервые страстно мечтал о приземлении. Именно так и только так он сможет доказать себе и другим, что победил. Что это была не ничья…

И он приземлился – на заляпанную кровью Фейра и его коня площадь перед императорским дворцом, рядом с их размозженными телами. Сумел сам покинуть седло, покачнулся, из последних сил удерживая ускользающее сознание… Почувствовал, как чьи-то руки поддержали его, не дали упасть… Попытался рассмотреть, кто это… Люгвин… то есть Мюрр…

– Видиш-ш-шь… к-как… все… выш-ш-ло… – Гор замолчал, не в силах продолжать – горлом хлынула кровь. «Все, как мы оба хотели: я победил мерзавца Фейра, но тебе не опасен, потому что мертв…» Мысль промелькнула и растворилась в окружившей Гора темноте…

…Огира стояла у дверей гостевой комнаты, борясь с почти непреодолимым желанием ворваться внутрь. Но фраза Люгвина: «Если сюда хоть кто-нибудь войдет, Гор умрет», – удерживала ее на месте крепче любых замков…

…Когда смертельно раненый Гор приземлился на площадь, атониец, как-то очень ловко растолкав придворных, пробился к парапету и спрыгнул вниз. И пока Огира, Алир и остальные джигли растерянно смотрели с террасы, не понимая еще, насколько серьезно ранение, Люгвин подхватил теряющего сознание всадника, помог устоять, а потом аккуратно положил на мозаичные плиты. Рядом без сознания рухнул Варр, кунгур Гора. Атониец скривился, будто собирался то ли заплакать, то ли выругаться, и посмотрел на террасу. Его пристальный змеиный взгляд уперся в Огиру.

– Бери Ралону и живо сюда, – прочитала всадница по губам Люгвина.

Сама не зная почему, она восприняла его беззвучные слова как приказ. Не думая, не рассуждая, вскочила в седло, подняла Ралону вверх, проскользнула над головами придворных и опустилась рядом с Люгвином. Тот с видимым трудом поднял бесчувственного Гора, перекинул Огире через седло и велел:

– Вези к себе домой. Положи в спальне на кровать… Нет, ты одна не поднимешь его… Ладно, пусть слуги помогут… Только потом сразу выгони всех из комнаты, и сама выходи… Даже если тебе покажется, будто он умер, все равно перед слугами делай вид, что он живой, просто в глубоком обмороке. Поняла? Закрой дверь и жди меня. Запомни: никого к нему не впускай и сама не входи! И лечить его не смей! Иначе он и в самом деле умрет!

И Огира поверила – сразу, подчинилась – беспрекословно, а теперь ломала руки в ожидании атонийца.

Наконец он пришел. Запыхавшийся, будто весь неблизкий путь от императорского дворца проделал бегом. Мрачно глянул на изнывающую от беспокойства всадницу и исчез в комнате, буркнув:

– Никому не входить, пока не позову!

…Гор летел по странному синему небу навстречу чему-то необычайно яркому и горячему. Ему было хорошо, как никогда. Легко, беззаботно. Он выполнил все, что надо: помог Алиру, устранил Фейра и теперь был свободен, счастлив, безмятежен. Всадник летел все быстрее и быстрее, совершенно не чувствуя своего тела, словно превратился в облако.

Яркое сияние приближалось, обретало странно знакомые очертания… Гор узнал… удивился… а потом пришло понимание и… страх. Ощущение счастья и свободы сменилось горечью, досадой, жгучим сожалением. Яркое сияние было ничем иным, как Башней Возврата. Теперь Гор увидел ее по-настоящему – такой, какой она и была на самом деле – состоящей не из камней, а из множества узоров, которые принадлежали некогда живым существам…

Некогда живым…

«Да ведь я же умер! – понял Гор. – И теперь стану частью Башни… Навсегда…»

– Когда-нибудь непременно станешь. Но только не сейчас, – внезапно проворчал чей-то голос. Он шел вроде как ниоткуда и сразу со всех сторон одновременно.

Тотчас Башня исчезла, Гора окружила темнота, тело потеряло легкость, налилось тяжестью, вернулась мучительная боль в груди. Всадник попытался шевельнуться.

– Лежи, не дергайся! – прикрикнул тот же голос. Чувствовалось, что его обладатель очень зол.

Гор через силу открыл глаза. Изображение раздваивалось, расплывалось, и все же всадник попытался сориентироваться. Вроде комната, освещенная пламенем свечей. Он сам лежит на чем-то мягком, наверное, на кровати. А рядом…

– Мюрр?… Ты?!

– Нет, сам Ротран собственной персоной! – огрызнулся дейв. – Раз ты очнулся, слушай меня внимательно. Я не стал исцелять тебя полностью, чтобы не внушать подозрения окружающим. Слишком многие видели, что ты ранен. Тяжело ранен… А слуги так вообще подозревают, что ты мертв, и они были недалеки от истины, – Мюрр хмыкнул. – В общем, я оживил тебя, а с остальным теперь справится простой маг из числа джигли. Не абы какой, разумеется. Позвать надо самого лучшего, и то ему придется повозиться. Но он справится, я уверен. К концу месяца сможешь снова сесть в седло.

– Что?. Как?… – Гор закашлялся.

Мюрр протянул ему чашу с настоем лечебных трав.

– На, выпей. Станет полегче.

Всадник, давясь и захлебываясь, выпил лекарство. Утер рукой подбородок и вопросительно посмотрел на дейва:

– Что-то я не пойму… Ты спас меня…

– А что, не надо было? – снова взъярился Мюрр. – Так это недолго и поправить!

– Я просто пытаюсь понять… Ты собирался сам убить меня, а когда это сделал другой, внезапно спас. Почему?

Мюрр усмехнулся:

– Почему… Да вот, вспомнил, что собирался научиться у тебя кое-каким заклинаниям. «Зов коня» и «Поиски брода».

– Ты серьезно?!

– Разве похоже, что я шучу? – опять обозлился дейв. – Все, хватит. Тебе вредно много болтать. И вообще, давай-ка прощаться. Сейчас стану Люгвином и передам тебя в надежные руки Огиры…

– Погоди! Ты что, собрался уходить из Лунного мира?

Мюрр кивнул:

– Да. Мне нельзя подолгу жить в одном и том же месте. Я останусь здесь еще на одну ночь, а с наступлением сумрака уйду.

– И не вернешься? А как же заклинания? – напомнил Гор. – Когда же я успею научить тебя?

– Действительно… – вполголоса пробормотал Мюрр, посмотрел на всадника и внезапно решился: – Слушай, а ты хотел бы увидеть солнце?