Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - Макс Ронге

Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - Макс Ронге

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 120
Перейти на страницу:

Перед войной при содействии чехов и южных славян сеть сербского шпионажа опутала всю Австро-Венгрию. Как следовало из кассовой книги их военного министерства, только в 1914 году были сделаны выплаты пятидесяти трем агентам в Боснии и Герцеговине, тридцати одному шпиону в Хорватии и Словении, пяти соглядатаям в Венгрии и двойному агенту инженеру Кралю в Софии, передававшему сербскому военному атташе задания нашего военного атташе.

Еще более интересные данные обнаружились в кассовых книгах по учету расходов секретного фонда сербского премьер-министра. Из них следовало, что боровшиеся за рубежом против Австро-Венгрии политические деятели, как то: Моисей Хинкович, Зупило, Луйо Бакотич, профессор Райс, Густав Грегорин, Иво и Луйо Войновичи и, наконец, доктор Эмиль Гаврила — получали из этого фонда весьма солидные вознаграждения. Например, с 29 мая по 3 июля 1915 года только Зупило заработал 12 000 динаров.

Ряд наших агентов оказались двойниками. Среди них был и Таушанович, продавший сербам наш шифр, полученный в разведывательном пункте в Панчове. Значился там и международный шпион мошенник Кужель, пытавшийся выдать сербскому посланнику в Афинах наших агентов в Салониках, а также албанец Байрам Кур, который долгое время вел двойную игру. Кроме того, мы узнали, что один служащий сербского происхождения, руководивший во время балканской войны нашей станцией радиоразведки, развернутой на границе с Боснией для перехвата сербских радиограмм, выдал этот секрет сербской организации «Народна одбрана».

Ряд документов сильно компрометировал династию Карагеоргиевичей. Так, из записей дневника окружного префекта Смедерево[277] Седо А. Контича, датированных 1909 годом, следовало, что эта династия пользовалась в политических кругах Смедерево и в районе реки Морава дурной славой вследствие вызова в суд в 1879 году Петра Карагеоргиевича[278], Лукича из города Милошевач и портного Милана Шеляковича, обвинявшихся в нелегальном приезде в Сербию в целях убийства правящего монарха.

Еще хуже было письмо С. Лукашевича Пашичу от 1905 года и его копия, направленная королю, в котором содержалась угроза предания гласности чудовищных фактов в случае неудовлетворения «справедливых денежных требований» Лукашевича. Речь шла об убийстве по приказу Петра короля Александра Обреновича, о подготовке вторжения сербов в Черногорию при помощи обмана пограничной стражи подложными документами, получении комиссионных при размещении заказов на закупку артиллерийских орудий, о намерении Петра отравить черногорскую княжну Ксению, если она обручится с королем Александром Обреновичем, и подобных вещах. Как следовало из сербской бухгалтерии, Лукашевичу все же удалось получить таким путем свои деньги.

В отличие от Пашича сербские разведывательные органы своевременно уничтожили свои документы. Вот только в Лознице эта мера предосторожности, принятая во всех разведках мира, соблюдена не была. В результате весной 1916 года в городе Баня-Лука начался грандиозный судебный процесс над 156 обвиняемыми, а осенью в окружном суде Сараево прошло слушание по делу еще тридцати девяти подсудимых. Дело заключалось в том, что начальник агентурной разведки в Лознице капитан Коста Тодорович тщательно вел дневник и список агентов. Здесь уместно будет заметить, что он был произведен в майоры, командовал отрядом националистов и в сентябре 1914 года возле села Власеница покончил с собой, чтобы не попасть в плен. Благодаря дневнику Тодоровича и ряду других документов военным экспертам и долгое время проработавшему в Боснии офицеру разведки подполковнику Георгу Сертичу удалось вскрыть всю историю сербской разведки и ее связи с организациями «Словенски Юг» и «Народна одбрана».

Большинство подсудимых, а именно 119 человек, были признаны виновными. При этом среди главных обвиняемых, приговоренных к смертной казни, но замененной по высочайшему указу на тюремное заключение, находилось шесть священников и четыре преподавателя. Этим не замедлил воспользоваться уже упоминавшийся Моисей Хинкович, который выступил с целым докладом, пытаясь выставить этот грандиозный судебный процесс по делу шпионов в свете судилища над безвинно пострадавшими. В унисон ему французские масоны, объединенные в организацию «Великий восток Франции»[279], высказали дружескую симпатию «невинным жертвам австро-венгерской тирании» и надежду на скорое освобождение от ее гнета. Как будто бы французское правительство не принимало куда более жестких мер в отношении лиц, замешанных в государственной измене и подстрекательстве к бунту!

В Далмации, где, в общем-то, славяне вели себя лояльно, а сторонники итальянского ирредентистского движения после бегства доктора Роберта Шиглиановиша в Италию и назначения бургомистром Зары Цилиотто, а также осуществления полицейского надзора над подозрительными лицами, связанными с перебежчиком фенрихом Саймоном Толя, предавшим фон Герца, больше не давали о себе знать, неожиданно появились агитаторы, тайно призывавшие солдат к дезертирству. В результате даже отличные солдаты стали часто не возвращаться из отпусков, что было более чем странно. Однако, несмотря на все усилия, корень зла обнаружить так и не удалось.

Словенцы из ненависти к Италии выполняли свой долг, но было ясно, что они отложили свои надежды на объединение с хорватами лишь до конца войны. Поскольку это намерение наталкивалось на сильнейшее противодействие Венгрии, то все упорнее стала распространяться мысль о необходимости этого объединения вне рамок Австро-Венгрии. Причем такое мнение особенно характерно было для интеллигенции и молодежи в высших и средних учебных заведениях.

Большие успехи направленная против Австро-Венгрии пропаганда по созданию Югославии делала за рубежом. В Америке, например, проживало от 700 000 до 1 000 000 южных славян, в большинстве своем враждебно относившихся к австро-венгерской монархии, и этот факт нельзя было недооценивать. Между тем агитационные поездки доктора Франца Поточняка и Милана Марьяновича такие настроения только усиливали.

Стали менять свое прежде явно негативное отношение к славянам и итальянцы, увидевшие в отторжении многочисленных славян, живших надеждами на завоевание независимости, препятствие в осуществлении своих планов.

В Богемии же идея объединения стала наталкиваться на трудности, связанные с тем, что ее население на время утратило всякий интерес к политике, не видя в ней никакого смысла.

А вот в Южном Тироле после бегства или интернирования ирредентистской интеллигенции одержал верх дух лояльности к монархии, проявившийся, в частности, в июле 1916 года, когда местной стражей в Валларсе[280] были схвачены изменники родине доктор Чезаре Баттисти и Фабио Фильци. Когда обоих предателей на телеге ввозили в город, охваченные негодованием жители Триента толпами высыпали на улицу, и конвою пришлось приложить все усилия, чтобы спасти отщепенцев от самосуда. Однако помешать населению, особенно женщинам, в изливании чувств, выразившихся в традиционном для итальянцев оплевывании, он не смог. Когда же ворота узилища за изменниками захлопнулись, то толпа стала исполнять гимн Австро-Венгрии и громко славить кайзера, Австрию, а также императорские вооруженные силы.

1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 120
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?