Ярость on-line - Александр Романовский

Сомнительно.

За пределами массива могло случиться все что угодно. Что помешает операторам исполнить обещанное. Системный сбой, технические неполадки; полицейский рейд (маловероятно, но не исключено: копы имели скверную привычку появляться в самое неподходящее время и, не удосужившись в чем-либо разобраться, портить дело на корню); к противнику придет подкрепление (что, объективно говоря, посодействует ликвидации ледоруба, но, опять-таки, «Всадники» могли, не долго думая, выгнать взашей «черепов», единственных, кто понимал, что происходит. Возможно, политическая ситуация изменится кардинальным образом, и спасение босса исчезнет из расписания «Всадников»…)… Да мало ли что могло случиться?

Самое занятное, что ни глава Ордена, ни «штатный киллер» ничего не узнают. Будут сидеть в конструкте, считать секунды, ожидая одновременно «портала» и Армагеддона, — в обществе самого главного «всадника»… Пытаться перегрызть враг врагу виртуальные глотки… Не такую участь Курт себе прочил…

Совсем не такую.

— И это, — глухо донеслось из розовой пасти, — буду не я…

Черный монстр пригнулся, сделал быстрый шаг. Шкура, когти и клыки еще не означали, что безволосый за ними был метаморфом, то есть обладал необходимыми инстинктами, повадками и рефлексами. Тем не менее сомневаться не приходилось: Старик изготовился к нападению. Готовность № 1. Курт ощерился, намереваясь встретить противника в прыжке.

— Ты уверен? — спросил Череп.

Нарочитое спокойствие бритвой вспороло тишину. «Всадник» замер, будто налетел на невидимую преграду. Даже споткнулся.

Безумие, вспомнил Курт. Вот в чем причина. Внешность обманчива.

Глава Ордена поспешил закрепить успех. Уж он-то не сомневался, что подчиненные вытащат его отсюда или отключат ледоруб (при самом неблагоприятном повороте событий). Это само собой разумелось. Что-то иное — попросту исключено.

— Ты уверен? — повторил гангстер. — Нас двое, а ты стар и слаб. Изможден недугом. Здесь, в Сети, важны только рефлексы. Их у нас хоть отбавляй. У меня и моего, как ты выразился, «мохнатого дружка». Мы легко одержим победу. В сущности, уже одержали… Ты ничего не успеешь понять, а все уже будет кончено…

Череп замолчал, позволяя противнику переварить услышанное.

Старик в замешательстве оцепенел. Казалось, еще чуть-чуть, и он сломается. Еще немного, и раздастся треск. Самую малость…

Глава Ордена четко представлял, что делает. Давил на психику. Так поступали боксеры перед самым боем — кичились, осыпали коллег угрозами и оскорблениями, сурово таращились глаза в глаза… Исход поединка решался в эти самые мгновения.

«Всадник», в отличие от конкурента, чрезвычайно редко выходил на улицу, а потому успел позабыть эти немудреные приемы. В его тесном мире отстраненных размышлений и псевдонаучных изысканий все обстояло по-честному. Пробирки с химикатами не обещали взорваться до начала реакции.

— Да, уверен, — медленно проговорил Старик, будто бы преодолевая какое-то сопротивление. — Здесь мой дом. Вы не одержите верх.

Он вновь напрягся. Пальцы рук пытались стать кулаками. Разумеется, когти мешали. Отчего-то «всадник» этого не знал. Череп поднял руку:

— Погоди. Давай не будем совершать необдуманных поступков. Присядем, поговорим. Тебе прекрасно известно, что ты не сможешь нас убить. А мы тебя — сможем. Вступив в бой, ты погубишь последний шанс выпутаться из этой ситуации…

Тут Страйкер понял. Коварство главы Ордена, не секрет, было поистине безгранично. Он пытался заговорить Старику зубы… Вернее, клыки. Запудрить мозги, выиграть драгоценное время. На самом деле, конечно, он не собирался ни о чем торговаться, ничего обсуждать. Все кристально ясно. «Всадник» должен умереть. Запалы расставлены, спусковой механизм запущен. В ледорубе не возникла бы нужда, будь все иначе. Будь у Старика шансы «выпутаться из этой ситуации»…

— Все, что мы затеяли, направлено на достижение единственной цели: поговорить. Мне ни к чему твоя смерть… Как и жизнь. — Череп усмехнулся. — Так не будем терять время…

Гангстер осекся. Впервые за время разговора он допустил ошибку.

02:35…

Терять время… Вот именно. Чудовище показало клыки:

— Время? Так вот в чем дело! Если бы ты желал просто поговорить, твой ледоруб не крушил бы мои стены… О нет, на этот раз отвертеться тебе не удастся.

Ты ответишь за смерть моей дочери. Я отправлюсь в ад, но прихвачу с собой и тебя…

С этим словами монстр прыгнул. Взметнулся под потолок, сорвался с места, торпедировал самого себя в виртуальный воздух.

«Штатный киллер» опоздал всего на мгновение. Траектория его прыжка встречалась с противником примерно на полпути.

Волк ни в чем не сомневался, когда его ноги отрывались от паркета. Но в голове пульсировала единственная мысль: «…моей дочери»?

По прошествии двух дней…

Они сидели в Конторе, в кабинете главы Ордена.

Все встало на свои места: стало настоящим, ощутимым и предельно физическим. Половицы, стены, кресло под задницей, воздух в ноздрях. Ощущения вернулись в полном объеме. Шершавые подлокотники, запах коньяка, вкус крепкого зеленого чая, шаги «черепов» за дверью. Сам Череп, сидящий за столом.

Курт отхлебнул чаю. Хороший чай.

Из Китая…

В Конторе его пили мешками.

Глава Ордена нарушил молчание. Вопрос по-прежнему висел в воздухе, нервно подрагивал. «Штатный киллер» не мог не знать, что сильно рискует. Однако любопытство взяло верх.

— Дочь Старика? — произнес Череп без тени улыбки. — Да, было дело. Старое, покрытое тайной, скорбью и молчанием. Об этом мало кто знает. Но тебе я рас скажу… — Гангстер помолчал, собираясь с мыслями. — Да, у Старика была дочь. Что ничуть не удивительно, принимая во внимание его возраст. Давно… Кажется, вечность назад. Я был еще сопливым щенком. Едва-едва начал сколачивать бригаду, добиваться уважения…

Старик тогда считался большим человеком, пользовался известным влиянием. Принимал участие в делах — больших делах, — не то что сейчас… И у него была дочь…

Череп вновь выдержал паузу, вперившись в стену. На губах повисла, готовясь вот-вот сорваться в суровую бездну, непривычная улыбка. Курт невольно проследил за его взглядом и обнаружил лишь пустую, абсолютно голую стену.

— Мы встретились на какой-то вечеринке, — снова заговорил глава Ордена, так же внезапно, как и замолк. — Как ты понимаешь, в те давние времена я еще посещал мероприятия подобного рода… Она казалась мне… блеском в непроглядной тьме. Серебряный доллар в луже нефти. Хромированный радиатор посреди ржавого хлама. — Волк содрогнулся. Эти эпитеты служили для Черепа выражением наивысшего восторга.

Курт и не думал, что обычная женщина — из плоти и крови — могла вызвать у бандита такую реакцию. Это выглядело так, как будто египетская мумия вдруг поднялась из саркофага и принялась ворковать о нежных чувствах к давно почившей наложнице… — Остальное — история. Классическая трагедия в духе незабвенного Шекспира. С той лишь незначительной разницей, что ее родитель и впрямь являлся крупным гангстером, а я едва-едва совершил первые шаги по этому тернистому пути и управлял собственной бригадой… Мы скрывали наши отношения, сколько могли. Затем произошло неизбежное. Старика поставили в известность. Наш с Мэг роман стремительно достиг кульминации и почти одновременно — развязки. Старик крепко меня потрепал. Полагаю, подробности сейчас неуместны. — Гангстер отхлебнул коньяка с таким рассеянным видом, словно поглощал обычную воду. — Судьба и случай распорядились таким образом, что действующие лица оказались в одном месте… в одно и то же время. Ни я, ни Старик не собирались оставлять друг друга в живых. Он метил в меня, а попал… в Мэгги. Собственную дочь…