Шептуха - Катажина Береника Мищук

– Зачем ты явилась сюда? – спросил Велес.

– Хотела сказать тебе, что вурдалак, которого ты послал за мной, скорее всего, не переживет эту ночь.

Не знаю, чего я ждала. Вспышки гнева? Беспокойства? А он даже бровью не повел. Неподвижно стоял, прислонившись к Мировому Древу, и сверлил меня взглядом. Черные глаза на фоне его бледной кожи казались лишь отполированными камнями.

– Я его убью, – добавила я.

Велес по-прежнему молчал.

– Это… хорошо, что ты не возражаешь, – начала запинаться я.

Он склонил голову набок, как птица, и пристально смотрел на меня. Мне стало не по себе. Я начала сожалеть о своем решении. Приходить сюда было неразумно.

– Ты здесь не поэтому, – заявил он.

– Нет.

Я не знала, как лучше выразить словами то, что хотела ему сообщить. Чтобы он правильно меня понял, а главное, чтобы он не причинил мне вреда, если предложение ему не понравится.

– Я хочу заключить сделку, – сказала я.

– Слушаю.

– Я отдам тебе цветок, если ты пообещаешь не посылать своих слуг ни за мной, ни за моими друзьями и семьей. Я буду неприкосновенной. Мы будем неприкосновенными.

Глаза Велеса заблестели, а узкие губы растянулись в вызывающей тревогу широкой улыбке.

– Мне нравится эта сделка.

– Значит, ты согласен?

– Да.

– Безопасность меня и моих близких в обмен на цветок, – повторила я.

– Хорошо, – прошептал он. – Только сначала подумай, правильно ли ты выбираешь себе друзей. Не все они заслуживают доверия.

Я подозреваю, что он имел в виду Мешко. Велес, вероятно, знал, что он тоже хочет получить цветок.

– А что с вурдалаком? – спросила я.

– Можешь его убить. Он мне больше не понадобится.

Я нахмурилась.

– Я не могу его отозвать, – пояснил Велес. – Если вурдалак хотя бы раз попробует кровь своей жертвы, то он больше не может от нее отказаться, даже если бы я ему приказал. Он зависим. Ему так и так придется умереть.

– Ты правда обещаешь оставить меня в покое? – удостоверилась я.

– В обмен на цветок.

– А потом?

– Потом ты будешь мне ни к чему. Зачем мне забивать голову твоим существованием?

Хотя его слова звучали заманчиво, я уловила намек на фальшь, и мне это не понравилось.

– Ты должен пообещать мне еще кое-что, – сказала я. – Никому не говори о нашей сделке. Если Святовит узнает об этом, он попытается меня убить.

– Я ничего никому не должен, – рассмеялся он.

Когда он смеялся, в его шершавом голосе появлялись резкие нотки, напоминающие звук громко бьющегося стекла, очень неприятный. Я почувствовала, как волосы встают дыбом и рефлекторно закрыла уши руками, не в силах вытерпеть этот звук.

– Если Святовит убьет меня, то я не принесу тебе цветок, – попыталась я убедить его. – Мы должны сохранить наш уговор в тайне.

– Ясновидица, а видит так смутно. – Он покачал головой.

Он отошел от дерева и шагнул прямо в трясину. Ноги его не уходили под воду, а твердо стояли на ней. Я, в отличие от него, утонула по щиколотку в грязи.

Больше сказать было нечего. Так что я молча уставилась в его спину и дрожала. Мне было очень холодно.

Время шло. Темно-синее небо стало серым, а затем розоватым. Медленно занимался рассвет. Я в последний раз за сегодняшнюю ночь посмотрела на исчезающие звезды.

– Тебе повезло, – объявил наконец Велес, повернулся и подошел ко мне. Мы стояли друг напротив друга. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он был намного выше, чем мне запомнилось. Словно с Ярилиного праздника он таинственным образом увеличился в росте.

– У меня сегодня хорошее настроение. Я никому не расскажу о нашем уговоре, – прошептал он. – Но знай, если ты не сдержишь слово, я убью тебя, и это не будет быстрая или приятная смерть. А когда ты умрешь, я не позволю твоей душе пастись на полях Вырия до конца времен. Я верну тебя обратно, чтобы ты навсегда стала моей служанкой, которую я смогу мучить.

Произнося эти слова, он все время дружелюбно мне улыбался, как будто мы говорили о том, как лучше испечь печенье с кремом. У меня же было ощущение, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Если вурдалак еще был жив, он, должно быть, чувствовал мой страх, как бы далеко ни находился.

– Поняла, – выдавила я.

– Я рад. Можешь идти.

Аудиенция, видимо, подошла к концу. Кора на Мировом Древе начала трещать и скрипеть, изгибаясь под немыслимыми углами. Из земли вылезли толстые корни, диаметром с мои бедра. Я испуганно отшатнулась. Дерево образовало трон! Велес сел на него и сурово посмотрел на меня в последний раз.

– Запомни, что я уже говорил тебе однажды. Здесь все делают то, что я прикажу.

Я развернулась на пятках и убежала, и пока я неслась, громко хлюпая промокшими ногами по топкой трясине, я слышала за собой его хриплый, непостижимый смех. Меня преследовал звук разбивающегося стекла.

Когда я, наконец, преодолела заслон из веток, отделявший меня от привычного мира, то первым делом отдышалась, уперев руки в колени. Посмотрела на ивы, охраняющие вход в Навь.

И улыбнулась. Велес не понимал, какую ошибку только что совершил.

Сера на кончике спички зашипела, когда ее поглотило пламя. Я проверила, не потеряла ли маленький ножик, спрятанный под футболкой. Успокоенная прикосновением к металлу, я медленно пошла вперед, вслед за сбежавшим вурдалаком.

Интересно, Мешко уже успел его догнать, или, может быть, упырь ждет меня. Я приложила пальцы к щеке, по которой он провел когтем. Рану снова стало жечь. Надеюсь, от нее не останется и следа.

Я все еще дрожала при мысли о Велесе. Моя затея, казавшаяся гениальной еще несколько минут назад, теперь вовсе такой не представлялась. Вот глупая, я думала, что смогу перехитрить богов. Впрочем, я, наверное, так и так умру…

Не переставая зажигать все новые спички, я заходила все глубже в лес. Попыталась поджечь найденные ветки, но в это время суток их покрывала роса.

Порошок, которым шептуха обсыпала вурдалака, сверкал всеми цветами радуги. Я не знала, что входило в его состав, но не поверила, когда Баба Яга сказала, что он волшебный. Теперь это было делом чести – узнать, из чего он сделан. Если, конечно, я проживу достаточно долго, чтобы у меня появилась такая возможность.

Небо над моей головой розовело и розовело, птицы просыпались ото сна. Времени оставалось все меньше. Под воздействием солнца цветная пыль окислится и перестанет светиться. Я побежала, прикрывая очередные зажженные спички руками, чтобы пламя не погасло.