Возвращение - Мария Архангельская

– Это было как в триллере, какие во множестве снимали во все времена: изолированная группа людей, предоставленных самим себе, звереет и теряет облик человеческий. Только с нами всё происходило на самом деле. Мы пытались скрыть происшедшее от оставшихся на Силезии, но полностью это было невозможно, разумеется. Нас тоже возвращали силой, всем казалось, что согласиться на эвакуацию – значит, уступить соперникам, из коллег и друзей превратившихся в смертельных врагов. За всю свою жизнь я никогда и никого не ненавидел так страстно. И это казалось совершенно естественным, казалось, что методы исследования, из-за которых мы повздорили, стоят человеческих жизней. Мы открываем истину, думалось нам, а они злонамеренно её искажают. В чувство меня привело даже не то, что после возвращения мы все оказались в психиатрической клинике. Оттуда меня в конце концов выпустили, как и большую часть из нас. Но меня поразило, с каким ужасом и недоумением на меня смотрели все родные и знакомые, словно и я впрямь превратился в мерзкого мутанта, столь любимого режиссёрами фильмов ужасов. Я уже и забыл, каково это – жить среди нормальных людей… Тогда-то я впервые задумался о Боге. Господь завещал чадам своим мир и любовь, а мы с нашей бесконечной враждой, нашими амбициями, идём против установленного им миропорядка. Я крестился и постригся, и это помогло мне обрести мир в душе. А потом я подумал, что мог бы помочь и другим. Кому, как не мне знать, как люди убивают Бога в себе и как важно бывает себя преодолеть…

– Мы вам очень благодарны за рассказ, – дождавшись паузы, вставил Райан, слегка опасавшийся, что отец Адам сейчас начнёт рассказывать о своей дальнейшей карьере на ниве спасения душ. – Мы отняли у вас много времени. Один последний вопрос, и мы уйдём. Скажите, где располагается Тёмная звезда? Точные координаты?

– А, – глаза старика блеснули, – так вы их не знаете?

– Нет, но у нас есть основания полагать, что их знают в Альянсе. Собственно, все сведения о звезде мы получили оттуда.

– Вот тут я бы вам не смог помочь, даже если б захотел. Я был физиком, а не навигатором, а потому знаю лишь сектор. Это довольно далеко от Внешних планет, ныне ставших Альянсом, где-то за Скоплением Молота Гефеста.

– А ведь он врёт, – сказала Давина, когда они во всей возможной почтительностью распрощались с монахом и в сопровождении Ульриха двинулись в сторону выхода. Их провожатый куда-то сгинул, но заблудиться в прямых коридорах было затруднительно. – Пусть он и физик, но что-то сомнительно, чтобы он был слепым и глухим. Координаты должны были озвучиваться, и не раз, ещё до экспедиций.

– Вы правы, Давина, – кивнул Райан. – Но, знаете, больше он всё равно ничего не скажет. И даже не потому, что не хочет. Вы не пытались его прощупать?

– Райан!

– Я аккуратно. Собственно, его мысли мне были не нужны, но вот его память… В ней зияют изрядные дыры. Говорил он гладко, но было хорошо видно, что его воспоминания кто-то изрядно проредил.

– То есть, – Давина остановилась, – вы полагаете, что его уже кто-то допрашивал?

– Полагаю, да – врачи и эсбешники. Провалы не вызывают дискомфорта, он с ними уже сжился, быть может, даже перестал замечать. Руководство института было заинтересовано в том, чтобы замять эту историю, видимо, правительство Силезии с ним согласилось. И подстраховалось.

– Значит, здесь нам больше ловить нечего, – подытожила Давина.

3

Солнечное утро сменилось не менее солнечным днём, и людей на территории монастыря прибавилось. Райан даже увидел издалека явно туристскую группу с экскурсоводом. На стоянке перед воротами стоял туристский автобус, рядом ошивался, похоже, водитель, среднего роста тщедушный малый в кепке и тёмных очках. Он лениво курил, провожая взглядом телепатов и их охранника.

– Я хочу съездить в город, кое-что купить, – сказала Давина, останавливаясь около машины. – Вы со мной?

– Честно говоря, я бы предпочёл вернуться к вашей матери.

– Тогда берите «Адель», а мы с Ульрихом вызовем такси.

Райан кивнул и влез в салон одолженной у Имельды Мортимер машины. Она была нелетающей, и путь должен был занять около часа. Райан включил автопилот, ввёл координаты и откинулся на спинку кресла. «Адель» была типично дамской моделью, с изящными обводами и повышенной степенью комфорта в салоне. Впрочем, против комфорта Райан никогда не возражал, хотя спокойно мог обойтись и без него.

Ему хотелось подумать, и плавный ход машины весьма этому способствовал. За окном мелькали цветочные плантации: на Парадизе отлично прижились розы, до сих пор остававшиеся самым любимым цветком для всего человечества. Рассеянно глядя на мелькающие мимо кусты, усыпанные цветами всех возможных оттенков, от белоснежного до тёмно-красного, почти чёрного, Райан прокручивал в голове рассказ отца Адама. Бывший епископ был откровенен с ними, Танни не чувствовал лжи, к тому же рассказ полностью подтверждался его собственными отрывочными воспоминаниями. Тёмную звезду отец Адам действительно видел своими глазами. Интересно, ему и в самом деле подчистили память силезийские службы, или он сам решил, что меньше знаешь – крепче спишь? Могло быть и то, и другое. Полностью стирать воспоминания поработавший с ним телепат не стал, слишком глубокий провал образовался бы, что в сочетании с очевидными изменениями в личности могло бы сказаться на психике не лучшим образом. Но всё, что могло бы помочь пройти по следам давней экспедиции, было удалено. Случись всё вчера, информацию ещё можно было бы попытаться восстановить. Но не сорок с лишним лет спустя.

Мимо временами проносились другие машины, но движение тут было редкое, и иногда дорога выглядела совсем пустой. Мотор урчал еле слышно, не отвлекая от раздумий, которые незаметно от Тёмной звезды и давней экспедиции перешли на дни сегодняшние и сосредоточились на дочери хозяйки этой машины. О Давине Райан думал часто, и эти мысли поглощали его без остатка. Вот и сейчас он устремил невидящий взор куда-то сквозь лобовое стекло, не глядя ни по сторонам, ни на экран заднего вида, на котором всё равно не было ничего интересного, кроме догонявшей его небольшой быстроходной машины. Впереди показалась диспетчерская башня космопорта, прятавшегося за невысокими холмами, до города уже было совсем недалеко, когда Райана вдруг ослепила белая вспышка перед самым стеклом.

«Адель» славилась не только повышенным комфортом, но и повышенной безопасностью, и сейчас она с честью выдержала испытание. Взрыв мотора не разбил лобовое стекло, оно лишь треснуло, и приборная панель осталась цела, спасая пассажира от травм. И всё равно Райана оглушило. Машина оторвалась от дорожного покрытия, боком упала на обочину, подпрыгнула ещё раз и, кувыркаясь, улетела в кювет, где и застыла кверху брюхом. Всё произошло настолько стремительно и неожиданно, что Райан не успел даже толком осознать случившееся. Когда он проморгался, то понял, что висит вниз головой на ремнях безопасности, в момент аварии прижавших его к спинке. Перед треснувшим стеклом клубился чёрный дым, исходивший из рваной дыры в крышке капота.

Мысли ворочались в голове неторопливо и неуклюже, как снулые рыбы. Райан повернул голову, нашарил взглядом кнопку и опустил боковое стекло. Некоторое время соображал, что делать дальше, потом догадался отстегнуть ремни. Это оказалось не лучшей идеей – падать вниз головой было не слишком приятно, пусть даже расстояние до крыши, на которой лежала машина, было невелико. Боковое окно обладало достаточной шириной, чтобы протиснуться сквозь него, стебли жёсткой травы, которой зарос кювет, царапали ладони. Дым заставил Райана закашляться, и он постарался отползти подальше. «Мотор не мог взорваться сам по себе, – билось в голове. – А значит…»