Осколки Иль-Яфи - Ирина Скрипка

стороне можно было разглядеть чудесные фонтаны. Люди, вдалеке, казались букашками, прячущимися от солнца в шатрах.

Солнце. Оно было странным, с чуть бирюзовым отливом на переливающемся золоте. Макс удивленно моргнул и нахмурился — галлюцинация определенно решила удивить его еще больше. Деревянная рама картины осталась прежней, но отразившийся мир внутри нее, казался бесконечным, уходил в даль, и манил к себе… Но даже отсюда, из прихожей его квартиры было понятно, что этот мир — чужой, странный, и невероятно далекий.

Лицо Факха стало угрюмым.

— Я устал. Разговор с тобой — то еще удовольствие. Но не огорчайся, мы еще не раз поговорим, прими это к сведению.

— Да уж, — неопределенно кивнул Макс, в надежде, что галлюцинация наконец-то попрощается и растворится в пространстве.

— И приглядывайся вокруг. Знаешь ли, родственные магические материи определяются взаимным притяжением. Это одно из свойств явления, и еще я ожидаю неприятности от магической флуктуации. Э-э-э, ну, если ты понял. Если нет — объясню просто. Вы — осколки целого. Сколько вас — никто не знает, и никогда не узнает. Но, все вы обладаете одним свойством — притягиваться друг к другу. Это неизбежно. Так, что, приглядывай вокруг.

— Почему это случилось только сейчас? — Нахмурился Максим. — Не год, не два назад.

— И не сто лет, или триста, когда Эфтиза вырвала из Иль-Яфи его сердце, связала его магическую суть мощным заклинанием, накрыла мертвой материей, принеся жертву Халису — древнему повелителю смерти. А потом выкинула эту силу в Небытие, — Факх мрачно покачал головой. — Какие же мы были наивные. Представь, Небытия не существует, а мертвая материя способна к возрождению — если эта материя магической природы… Ладно, не морочь мне голову вопросами, со временем все узнаешь сам.

— А почему я должен приглядывать вокруг?

— Ты что, совсем не соображаешь? Поразмышляй на досуге, как ты будешь с этим жить. И, кстати, запомни одну истину — остерегайся ближнего своего. Ты когда-нибудь убивал? Нет? Какой наивный, светлый мальчик. Жалко, если сгинешь ни за медный драх. Советую тебе вспомнить заклинание кинжалов. Иль-Яфи владел им исключительно виртуозно.

Колдун в ехидной улыбке погрозил пальцем.

— И не пытайся от меня убежать. Догоню. — После чего громко расхохотался, довольный своей шуткой. И начал растворяться в дымке тумана, выползающего от реки на отцовской картине.

Макс помотал головой, зажмурился, а открыв глаза, увидел старый отцовский пейзаж.

— Бред, — тихо произнес он, и вдруг вздрогнул. В уши, словно сквозь набитую ватой подушку, настойчиво пробивался звук.

Manowar!

Мобила нагло била по перепонкам мощным вокалом Эрика Адамса и дробью ударной установки.

Отчего-то в глазах потемнело, виски сдавило болью. Макс дернул плечами, и…

Резко присел на диване, ошарашено крутя головой в разные стороны.

— Бред!

Он спал? Сквозь закрытые шторы пробивался бледный луч заходящего солнца. Дверь его комнаты стояла полуоткрытой. Макс облегченно опустил плечи и потянулся за смартфоном. Рука качнулась… И едва не выронила зажатый флакон духов.

— Приехали, — парень уставился на него, будто это была маленькая бомбочка с тикающим механизмом. — Черт. — Максим вскочил с дивана и схватил телефон.

— Ты что, спишь? — Раздалось в трубке. — Я уже сотый раз тебе звоню.

— Олег, давай, я тебе попозже наберу.

— Ты как, нормально?

— В порядке.

Отключив телефон, Максим вышел в прихожую. Поставил флакон на тумбочку и бросил взгляд на картину.

— Что я вчера съел? — Вымученно прошептал он. Отошел от тумбочки, задумался. И резко выбросил руку в направлении материных духов.

Флакон растворился. Исчез, будто его корова языком слизала. А потом ударил в ладонь, и был схвачен крепкими пальцами. Протекла секундная тишина. Парень ошарашено расширил глаза и хрипло выдохнул.

Глава 4

Старый полуподвал с темными стенами, пыхтел и скрипел, как мануфактурный заводик семнадцатого века где-нибудь в далекой немецкой глубинке.

Александр — старший брат Максима испытывал к этой качалке ностальгически нежные чувства. Воспоминания, куда от них денешься. В нулевые он и его дружки гоняли в этом районе пацанов. Еще чуть раньше, другие пацаны гоняли их. Потом у брата была школа милиции, и работа, здесь же, в этом районе, где они когда-то с родителями жили в трехэтажном шлакоблочном доме.

Макс плохо помнил то время, ему еще не было четырех, когда они с родителями переехали отсюда в хорошую квартиру, с отдельной для мальчишек комнатой. И ностальгическая привязанность Сашки к этой качалке вызывала у него только усмешку. Тем более что два года назад, брата перевели в городской отдел — хороший повод поменять тренажерный зал, поближе к респектабельному центру.

Рядом, парни грохнули об пол тяжелый блин, Макс поморщился, покосился на Александра, тот работал с тягой верхнего блока. Вес, который он установил, и то, как без усилий работал, вызывал у ребят в зале уважительные ухмылки.

Макс, на беговой дорожке, добавил скорость. Во-первых — полезно. Во-вторых, для поставленной цели, можно немного выпендриться: время поджимало, через пару дней Александр укатит в командировку, и сейчас стояла задача заполучить ключи от его автомобиля. Поэтому, надо успеть задобрить брата, расположить его, ненароком, исподволь подтолкнуть к принятию такого решения. Ну, если получится, конечно. Макс хорошо знал характер капитана Маховского.

— Э-э-э, сбавь скорость. Макс, ты как маленький, — голос брата прозвучал без натуги, будто тот сейчас тягал пустые пластиковые бутылки.

— Советчик, — пробубнил парень, не думая уступать.

Через час, в душе, под струей прохладной воды, Максим прокрутил в голове предстоящий разговор. Мысленно подчеркнул аргументы, выделил акценты. Слабое место брата — мать, и ее старенькая Toyota, требующая ремонта. На этом факте акцент можно усилить.

Слабое место самого Макса — младенческий возраст, как выражается Александр и отсутствие водительских прав, что чревато проблемами для всех, и для капитана полиции в первую очередь.

На это Макс подготовил аргумент — мол, ты, брат, сам меня учил вождению. И прекрасно знаешь, что я очень прилично управляю автомобилем. Два года по закоулкам и дворам, и по ночным трассам. А то, что нет прав — так я же говорю — по дворам и закоулкам.

Выйдя из зала, оба запрокинули головы — небо посерело, и уже накрапывал дождь. Братья двинулись к автомобилю. В другой ситуации, Макс уже начал бы канючить, чтобы Александр пустил за руль. Но не сегодня.

Машина тихо заурчала и двинулась из тупичка, где в старом здании бывшей столовой