Час перед рассветом - Анастасия Сычёва

— Агата, что с тобой?

Она продолжала рыдать, и мне потребовалось приложить определенные усилия, чтобы разобрать ее ответ:

— Девочка моя… Да как же так можно… Совсем юная, еще толком не пожившая. И вдруг — этим кровососам на съедение!

Это был первый раз, когда кто-то действительно переживал за меня, и сердце внезапно защемило. У меня самой на глаза навернулись слезы, и как можно мягче я сказала:

— Со мной все будет в порядке, обещаю! Ты же знаешь, я живучая… К тому же пойми, Валенсию надо спасти…

Почему-то от моих слов она заревела еще горше.

— Да куда же это годится! — в перерывах между всхлипами выдавила она. — Кого беспокоит эта Валенсия, когда родители собственного ребенка на верную смерть отправляют!

— Агата, перестань, — ласково сказала я. — Ты же знаешь, у отца нет другого выхода, а леди Алина…

Непечатным выражением Агата точно сформулировала, куда может отправиться леди Алина. Услышать подобное от всегда доброжелательной Агаты было сюрпризом, и я удивленно на нее посмотрела.

— Тогда что тебя так удивило? — недоуменно спросила я, и вдруг меня осенило: — Ты говоришь о моей настоящей матери, да?

Она горестно кивнула и начала стирать слезы с опухшего лица.

— И что с ней? — спросила я резче, чем хотела. В животе завязался неприятный узел плохого предчувствия.

Агата всегда избегала разговоров о моей матери, я даже не знала ее имени. Но сейчас няня, видимо, была так расстроена, что ответила, перемежая слова со всхлипываниями:

— Да она… приказала вас… убить, когда… вы родились…

Я застыла, не веря собственным ушам, а Агата продолжала:

— Это я, я спасла вас тогда… и отвезла… к отцу… Думала, вы… хоть здесь… будете в безопасности… Так нет… теперь отец отправляет вас… в самое пекло… У-у-у! — вырвалось у нее простонародное завывание.

— Почему? Агата, почему она это приказала? — тихо и растерянно спросила я, но она не ответила. Просто сидела, раскачиваясь на одном месте и плача. Я поняла, что ответа не добьюсь. Тогда я использовала небольшое снотворное заклинание. Глаза Агаты закрылись, дыхание выровнялось, и она бессильно откинулась на подушки. Словно в каком-то оцепенении я поднялась на ноги, вышла в коридор и тихо прикрыла за собой дверь.

До отъезда мне больше так и не удалось поговорить с ней, и я уехала, не получив ответов на свои вопросы. Пока мы добирались до Ормонда, я раздумывала над тем, как бы мне половчее осуществить свой план, а здесь была так занята тем, чтобы правильно сыграть свою роль, что на мысли об Агате совсем не оставалось времени. Зато сейчас, когда я впервые за все время осталась одна, на меня наконец-то накатила запоздалая волна опустошенности и смятения. Неужели это правда? Неужели моя мать, кем бы она ни была, действительно приказала убить маленького ребенка? Я всегда была уверена, что просто была ей не нужна и поэтому она отослала меня к отцу. Так неужели я оказалась в Дионе только благодаря добросердечной Агате? Неужели мне настолько нет места в этом мире? Я уже привыкла к тому, что моя семья не очень нуждается во мне, но чтобы родная мать велела избавиться от меня… Это было слишком.

Обдумывая все это и отчаянно жалея себя, я пропустила их приближение и очнулась только в тот момент, когда меня окружил отряд вооруженных всадников. Я вскочила и с внезапным страхом осознала, что воинская форма на них не наша. Мечей никто не обнажил, но новоприбывшие не выглядели дружелюбно. Один из всадников выехал вперед, и я разглядела эмблему на его груди — коронованный грифон. Герб Вереантера.

Вампиры.

Откуда они взялись в лесу? Просто выехали на разведку? Или искали здесь что-то?

— Так-так, — задумчиво протянул тот, у которого была эмблема, и окинул меня с головы до ног внимательным взглядом. Он говорил на всеобщем довольно гладко, но с небольшим акцентом. — Адъютант самого Оффали, полагаю?

У меня язык прилип к небу, и я всего лишь продолжала испуганно на них таращиться. В действительности мне было гораздо более жутко, чем я себе представляла. Что теперь делать? Чем я вообще думала, когда создавала этот план? А если они меня просто убьют сейчас, то что? Большинство плетений, которые я знаю, — целительские, а не боевые! Как мне защищаться?!

Глава отряда некоторое время раздумывал, а потом махнул рукой своим:

— Берите его и поехали.

Дальнейшее мне запомнилось смутно. В голове билась одна-единственная мысль: «Кажется, получилось!» Без сопротивления я позволила грубо схватить себя, связать руки за спиной и посадить на лошадь. Веревка больно натирала кожу, и я старательно напоминала себе, что это все — часть плана и придется немного потерпеть. Пути назад больше нет, теперь надо играть свою роль до конца. Пока они думают, что я — юный офицер, я нахожусь в большей безопасности. Если же они узнают, что я — принцесса, мне конец.

Дорога в Ленстер прошла спокойно. Я вела себя смирно, и вампиры не сделали мне ничего плохого — не били, не пили кровь, не издевались. Пока мы приближались к захваченному городу, я более или менее пришла в себя. Страх отступил, я строго напомнила самой себе, что у меня вообще-то есть миссия, которую я должна выполнить. Самая важная деталь — камешек с порталом — был при мне. Еще один пункт плана оказался благополучно позади, и теперь все зависит только от меня.

Когда мы въехали в город, меня уже занимали мысли о том, что все прошло слишком гладко, а единственным неудобством оказались затекшие и натертые от веревки руки. Ленстер оказался побольше Ормонда, но был спланирован примерно так же. Мы въехали через главные ворота. Вампирские часовые даже не кинули на меня любопытного взгляда, а молча вытянулись перед главой отряда. Я про себя подивилась такой жесткой дисциплине. Отряд проскакал по центральной улице и подъехал к местной ратуше. Должно быть, Дориан расположился здесь. Хорошо, если и Виктор будет обретаться где-то неподалеку. По дороге я косила глазами по сторонам, высматривая жителей Ленстера. Изредка они попадались мне — угрюмые люди, торопившиеся поскорее добраться до пункта назначения. С облегчением я отметила про себя, что они не были похожи на зомби или на новообращенных вампиров. Значит, местные еще живы. Это только подстегнуло мое желание поскорее закончить свое дело.

Спешились, меня провели под конвоем в здание. Со связанными руками оказалось очень неудобно идти, а какой-то вампир еще и подталкивал меня в спину. К моему удивлению, меня отвели не в подвал, где, по моим представлениям, можно было запереть пленника, а провели в кабинет в конце коридора. Все это происходило в полной тишине. Руки мне развязали и посадили на стул в центре комнаты. Два вампира встали у дверей — безмолвный конвой, который меня слегка нервировал. Глава отряда куда-то пропал, и я предположила, что он пошел докладывать начальству о своем улове.

Минут через десять в коридоре послышались приближающиеся шаги и голоса, разговаривавшие между собой на вереантерском. За это время я успела окончательно прийти в себя и определиться с дальнейшей линией поведения. Стражники у двери все подобрались. Мне же пришлось призвать на помощь свои знания языка вампиров, чтобы понять, о чем шла речь.