Темная сторона Луны - Сергей Дорош

– Бей, – выкрикнул он. Его ученик рванулся вперед, обнажая кинжал. Будь на месте Юлиана кто-нибудь другой, Лин успел бы вывернуться и голыми руками задушить щенка. Чутье предупредило бы его, но против другого несущего спокойствие это не прошло. Он не мог даже увернуться от удара. Лишь чуть-чуть изогнуться. И тем не менее кинжал вошел не под левую, а под правую лопатку. Юлиан хищно усмехнулся, отпустил руку своего противника, быстро ударил кинжалом, выхваченным из-за пояса. Плохим кинжалом. Даже Хансер брезговал ими. Лезвие у гарды сильно сужалось. Обычно такое оружие обламывали, оставляя клинок в ране, и любому целителю приходилось повозиться, вынимая его. Развоплощение гарантировано, но Юлиан бил насмерть, специальным ударом, которому обучены лишь несущие спокойствие и прерывающие нить.

– Лин! – Тонкий голосок, крик отчаяния, женский крик, так похожий на звук, издаваемый смертельно раненной птицей.

Мне уже совершенно ясно было, что Тайви воткнули в отряд, чтобы его ослабить. Сильные верой – чародеи ниже среднего. Да, только они могут быстро исцелить раны тела, облегчить томящуюся душу, даже покопаться в мыслях. Но это – не для боя. Однако когда чувства захлестывают их, они способны на настоящие чудеса. Котенок становится тигром. Нас предали, это уже и ежу понятно. Но тот, кто подправил волю Совета, переиграл сам себя, потому что сейчас Тайви выплеснула все, на что была способна, и весы, ощутимо склонявшиеся в сторону Бордового домена, внезапно качнулись в нашу.

Будь эта сила высвобождена повелевающим стихиями – несладко пришлось бы всем. Так на землю, словно от удара кузнечным молотом, осели только бордовые, оглушенные, ошеломленные, уже не думающие о сопротивлении. Но главное было не это. Юлиан нарушил вековой закон – нанес предательский удар, мало того – втянул в поединок третьего.

Коварство и подлость разрушили мир.

Восстала в нем смерть, имя смерти – Хансер.

Кинжалов удар – словно росчерк пера.

Убийца – за гранями зла и добра.

Слишком сильно сказано? Так может подумать только низший. Плутон учит обходить правила. А уж без правил его выпускники чувствуют себя как акулы в воде. Да, в доменах они вынуждены подчиняться общепринятым законам, чтобы не бросить тень на весь домен. Кара за это – изгнание, отлучение от алтаря. Но на сей раз правила нарушил Юлиан, развязав Хансеру руки.

Тот встал, словно тень. Черная тень мести двинулась на поверженных бордовых. Теперь он был сильнейшим. Оглушенные высшие не могли ему сопротивляться, а столь жестких моральных норм, как у Лин-Ке-Тора, у него не было. Первым пал ученик, сейчас, видя надвигавшегося Хансера, превратившийся в скулящего щенка. Завороженный взгляд перебегает с одного кинжала на другой – испуганный мальчишка. Не таким, ох, не таким был ты, нанося удар в спину, вмешиваясь в священный даже для темных доменов ритуал поединка.

– Хансер, не смей! – Приказ Аркадии пропал впустую.

– Не надо, простите меня-а-а-а!!! – Сбивчивый шепот бордового перешел в крик, когда оба кинжала вошли ему в живот. У каждого прерывающего нить есть свой знак, которым метят они тех, кого убили не просто по приказу, а еще и по зову души. Знак Хансера был известен уже тогда. Оба кинжала пошли вниз под углом навстречу друг другу, а потом еще ниже, но уже в разные стороны. Стилизованная «Х», хорошо известная в темных доменах. Теперь и светлые узнали этот знак:

И последний штрих – уголок, перерезающий горло сверху вниз, с острием где-то под кадыком. Обычно Хансер прерывал им мучения своей жертвы – он не любил лишних страданий. Но не сегодня. И уголок оказался не порезом, а царапиной, глубокой, заметной, но не опасной. Высший даже с распоротым брюхом способен жить долго. Вот только кинжалы Хансера превратили в фарш все его внутренности, так что проживет он еще долго, а вот спасти его ни один сильный верой не сможет.

Следующим лежал Юлиан. К тому времени крик его ученика уже перешел в тоскливый вой.

– Ты пожалеешь… – Бордовый еще пытался дотянуться до мечей. – Неужели ты убьешь безоружного?

– Ты же убил! – Три четких движения – и еще один будущий труп.

Следующий – Алистер. Он попробовал ударить магией, но магический кокон Хансера легко отразил атаку. А ведь не будь удара Тайви, Алистер просто разорвал бы Хансера на части одним движением брови.

– Меня за что?

– За компанию… – Свист стали, противный звук разрезаемой плоти. Он преследует меня до сих пор. Упаси вас небо, благородные сеньоры, увидеть мстящего прерывающего нить.

– Хансер, хватит! – заорал я. – Пока ты тешишь свою месть, Лин умирает!

Да, рана Лин-Ке-Тора не была смертельной, в отличие от ран бордовых, нанесенных Хансером. Его убивало короткое лезвие, не более одной с половиной ладони длиной, засевшее в груди. И все лекарское искусство Тайви, а в этом она была лучшей в домене, не могло помочь. Кинжал высших не вытащишь с помощью магии – здесь ручками поработать надо, а ухватиться для этого было не за что.

Хансер прыгнул к неподвижному телу, неуловимым движением пряча кинжалы и выхватывая саблю. Никто не успел ничего предпринять, когда кривое лезвие полоснуло по груди нашего умирающего друга. Лин не смог сдержать крика. Я знал, что удар сабель Хансера всегда болезненней, чем любым другим оружием. Тайви зарыдала, сорвалась. Хорошо хоть не распылила Хансера на атомы: в таком состоянии она неконтролируема.

– Луи, выведи ее из шока, – гаркнул Хансер.

Только тут я понял, что мой крик, возможно, спас Лин-Ке-Тора. Вот уж шутка судьбы: где бессильны целители – позови убийцу. Удар Хансера поставил нашего несущего спокойствие на грань, до которой не дотянул бы ни один низший, но высший еще цепляется за жизнь. А запас прочности у несущих спокойствие был поболее, чем у прочих доменовцев. И Хан рассчитал все точно. Его удар вскрыл грудную клетку, и теперь за убивавшее нашего брата лезвие можно было ухватиться. Хансер выдернул его одним резким движением.

– Тайви! – крикнул он.

К тому времени я со своей задачей справился. Сначала попытался ее просто встряхнуть, но, поняв, что время безнадежно уходит, а с ним, словно песок сквозь пальцы, утекает жизнь Лин-Ке-Тора, просто отвесил ей парочку пощечин. Помогло. Клинок, брезгливо отброшенный Хансером, еще не успел звякнуть о камень, а края раны уже сползались под действием теплых волн, исходящих из рук Тайви. Дыхание Лин-Ке-Тора выровнялось, все вздохнули с облегчением. Аркадия, бывшая настороже, вдруг вскрикнула. Все резко вскочили, но было поздно. Портал уже закрылся. Двое бордовых повелевающих стихиями ушли.

– Здесь же нельзя порталы открывать?! – проревел Орсо. Опровергая его слова, на полу сиротливо лежали три трупа.

– И Тенями пользоваться тоже, – проворчал Хансер.

– Они не рассыпались в прах. – Аркадия все еще пялилась на оставшихся бордовых. – Ты не развоплотил их, ты…

– Убил, – жестко закончил за нее Хансер.

– Хансер, Хансер, что ты наделал! – На миг из-под маски стервы проглянула настоящая Аркадия. И ее тревога за моего друга была неподдельной. – Ты идиот! Зачем было их убивать?! – Да, прежняя стервища вернулась быстро.