Убежденный холостях - Дороти Шелдон

Сказав это, профессор твердо пожал Мэрион руку и отступил к двери; Ариадна поцеловала сестру в щеку, Мэрион, однако, с трудом скрывала раздражение. Она вышла их проводить и холодно пожелала доброго пути.

– Как я и предполагал, – заявил профессор, когда они сели в машину, – у вашей сестры здоровье в полном порядке. Советую показать ее опытному доктору, который убедил бы ее в этом. Если она чувствует, что ей необходима врачебная помощь, она в первый же визит к нему должна договориться о регулярных осмотрах.

– Доктор сказал, что ей необходим полный покой… Ей противопоказаны стрессы.

– Но не на два же года.

– Ваше мнение, профессор Мелвилл, весьма ценно, – холодно заметила Ариадна. – Но, возможно… Вы ведь только хирург…

– Я еще и доктор медицины, – сказал он мягко. – Вы взяли все, что вам может понадобиться?

Ариадна сама удивилась своей неучтивости.

– Да, спасибо… И простите мою бестактность.

– Ничего, меня это не задело. По правде говоря, я всегда предпочитаю откровенность сладкоречивым, но фальшивым заверениям.

Потом они ехали молча, но возле дома профессор нарушил молчание.

– Мы отправимся в путь сразу после завтрака. – Говорил он со сдержанной учтивостью, которую Ариадна в душе находила несносной. – Надеюсь, вы присмотрите, чтобы дети были готовы к девяти часам? – Он остановился у двери, открыл ее и пропустил девушку вперед. – Полагаю, вы можете час-другой уделить сборам, пока я вывезу детей с собаками на прогулку.

Профессор стоял в холле с рассеянным видом, без улыбки, пока Грейвз забирал чемодан Ариадны из машины. Он должен находить все это ужасным неудобством, думала она, его жизнь перевернута вверх дном и, даже если он привязан по-своему к детям, ему не очень-то по нраву, не в пример ей, преодолевать трудности.

Внезапное желание быть такой же хорошенькой, как Мэрион, охватило ее; это безличное равнодушие, которое она обнаруживала в Мелвилле, так тяжело переносить.

Она учтиво поблагодарила профессора, поднялась к себе и занялась сборами, затем заглянула к Ронни и Дженни. Оказалось, что детки еще ничего не собрали, а времени осталось не так много. После прогулки и ужина они наверняка сразу же улягутся спать, а оставлять сборы на утро нежелательно. Ариадна взялась за чемоданы и начала со вздохом упаковывать их вещи.

Закончив сбор и укладку вещей и уговорив детей пораньше лечь, она пошла к себе, долго сидела в горячей ванне, вымыла голову. Но не успела она как следует просушить, расчесать и собрать волосы в пучок, как в дверь постучали. Это был Грейвз с просьбой сейчас же спуститься в кабинет профессора, который желает срочно увидеться с ней.

– Ему придется подождать, пока я приведу в порядок голову, – сказала Ариадна.

– Осмелюсь сказать, мисс, профессор спешит – срочный вызов в больницу. Может, вы отложите прическу на потом?

Ариадна быстро начала заплетать волосы в длинную тяжелую косу, доходившую почти до пояса.

Профессор убирал в портфель какие-то бумаги. Он взглянул на нее, когда она вошла, и если даже заметил ее косу, то оставил это без комментариев.

– Мисс Браун, я еду сейчас в больницу и не знаю, когда вернусь. Так что у нас может не оказаться до отъезда другого времени для решения финансовых вопросов. Вам понадобятся деньги на домашние расходы – они здесь, в портмоне, там же телефонные номера, по которым меня можно найти в случае необходимости. Вы не должны стесняться и обращайтесь ко мне, если не будет хватать денег. В агентстве вам заплатили?

– Там платят по окончании работы.

– У вас достаточно своих денег?

Денег у нее оставалось крайне мало, но говорить об этом с ним она стеснялась.

– Вполне достаточно, спасибо, профессор Мелвилл. Ариадна проговорила это быстро, и он взглянул на нее недоверчиво, но ничего не сказал, только кивнул и передал бумажник.

– Я буду вести запись хозяйственных расходов.

– Как вам будет угодно, – произнес он равнодушно. – Увидимся утром. Завтрак в восемь часов.

Затем профессор открыл перед ней дверь и, когда она проходила мимо, неожиданно тихо сказал:

– У вас чудесные волосы. Почему вы вечно закручиваете их в пучок?

Ариадна досадовала на себя, почувствовав, что краснеет.

– Так мне удобнее, – ответила она и добавила: – Ну а сейчас… Просто я их только что вымыла.

Она проскользнула мимо него, миновала холл и уже поднималась к себе, когда вдруг вспомнила, что не пожелала профессору спокойной ночи.

Дети спустились к завтраку ровно в восемь часов. Дяди еще не было, и Ронни тотчас же пробурчал, что не было никакой необходимости вгонять их в такую спешку. Ворчание его, однако, прервалось появлением профессора, одетого в дорожный костюм. Выглядел он, правда, неважно, и Ариадна подумала, что спать ему, наверное, пришлось немного. Это огорчило ее, но спрашивать она ничего не стала, а принялась за еду, изредка поглядывая на Ронни и Дженни, занятых тем же. Потом извинилась перед остальными и пошла в последний раз проверить, все ли собрано и не забыто ли чего. Ровно в девять чемоданы, уже спущенные сверху, Грейвз относил в багажник машины. Собаки профессора крутились здесь же, а профессор начал рассаживать в «роллсе» своих пассажиров.

– Вы сядете рядом со мной, мисс Браун, – распорядился он. – Если не возражаете, возьмите Бонни в корзинке себе на колени, Клайд устроится на коленях у Ронни, а Ральф и Тутси лягут на полу.

Если дети и протестовали, то молча, не говоря ни слова, они просто забрались в авто и уселись сзади, предоставив Ариадне с комфортом расположиться на переднем сиденье.

Профессор не обращал внимания на то, кому удобно, кому – нет, говорил мало, и Ариадна, чувствуя, что он провел бессонную ночь в больнице и страшно устал, тоже хранила молчание. Дети успокоились, чувствовалось, они довольны, что едут домой; Ариадна откинулась на спинку сиденья и попыталась расслабиться. Увы, это оказалось делом не простым. Она почти физически ощущала рядом глубокое молчание профессора. Если у него и были друзья, приятели, любимая женщина – за прошедшую неделю никто из них не дал о себе знать; она видела только, что дни его целиком заполнены исключительно работой. Но должна же у него быть личная жизнь, думала она. Она размышляла о том, какого типа женщину мог бы он полюбить. Красивую, худощавую, изысканно одетую, интересную и остроумную собеседницу, чуткую и заботливую к тому же, способную умиротворить его, когда он возвращается домой после тяжелого дня в больнице…

Она посмотрела в окно и увидела, что Лондон уже остался далеко позади. Машина шла на предельной скорости. Видно, профессор торопился.

Она обернулась посмотреть, как ведут себя дети на заднем сиденье, там все было спокойно.

– Вам удобно? – спросил вдруг профессор.

– Да, спасибо. Вам следует хоть немного отдохнуть перед тем, как ехать обратно, вы не находите?