Возлюбленная виконта - Луиза Аллен

— Это было не предложение. Это обязательно случится. — Эллиотт прервал ход ее недосказанных мыслей. Судя по тону, он и предсказывал, и приказывал, выглядел так, будто совершал официальную сделку, взирая на нее холодными неподвижными глазами. Очаровательная улыбка исчезла с его лица.

— Это смешно! Я не знаю вас. Отец ребенка Рейф.

— Рейф мертв. — Белла вздрогнула. Эллиотт продолжал, не обращая внимания на то, что его откровенность потрясла ее: — Разве вы знали его достаточно хорошо? Я думал, вы желаете для ребенка самой лучшей судьбы.

— Это верно! Я пойду на все ради него. — Белла поняла, к чему все это приведет. — Все, что я могу.

— Вот именно. Я уверен, вы говорите серьезно, иначе не приехали бы сюда, надеясь выйти замуж за виконта Хэдли, правда? Если бы Рейф был жив, он отказался бы от вас, и вы это знаете. Именно поэтому вы выдвинули вполне разумные требования. — А теперь вы станете виконтессой, переедете сюда и будете жить… когда я немного приведу это место в порядок… в весьма приличных условиях. Разница в том, что вы выйдете замуж не за моего брата, а за меня. Неужели это столь великая жертва ради ребенка? Или вы желаете убедить меня в том, что предпочтете вести уединенную беспросветную жизнь в каком-нибудь далеком ярмарочном городке и воспитывать там прижитое дитя.

Глубокая вертикальная морщинка меж его бровей, резкие слова дали ей ясно понять: он этого не желает.

— Разумеется, я этого не хочу, — огрызнулась Белла. Нервы возобладали над потрясением, чувством безысходности и даже остатками хороших манер. — Если бы я на мгновение допустила, что вы говорите серьезно…

— Вы сомневаетесь?

Белла подвергла сомнению его честность, и он тут же продемонстрировал свое аристократическое высокомерие. Вот если бы ей удалось досказать свою мысль. Белла поддалась гневу, последний придал больше сил, чем любые другие чувства, подогревавшие ее. Белла решилась заговорить:

— Мне кажется, вы не очень серьезно обдумали все это. У меня нет желания выходить замуж за человека, который изначально презирает этот брак. Вы станете ужасным мужем.

Судя по тому, как дернулись уголки губ, он, видно, нашел несправедливые слова весьма забавными. Будь он проклят! Беллу кольнули угрызения совести от такой мысли, но ей было все равно. Ее настиг кошмар, настало время просыпаться.

— Не смейтесь надо мной!

— Вы думаете, мне весело? В таком случае позвольте мне, Арабелла, объяснить вам кое-что. — Эллиотт встал. Вблизи казалось, что ростом он не менее двух метров. Ей потребовалась сила воли, чтобы не отпрянуть, когда он опустил руки на стол и наклонился к ней, пристально глядя голубыми глазами. — Я — Хэдли ныне глава этого семейства. Но если Рейф поступил бы так, как ему следовало, женился на вас до своей смерти, тогда оказался бы гостем здесь, в вашем доме, и выполнял бы роль вашего опекуна до рождения ребенка. Если быродился мальчик, он стал бы виконтом Хэдли, а я остался бы мистером Кэлном, его опекуном, и больше никем. Вы серьезно думаете, что я могу игнорировать данный факт?

— Но вы законный наследник. Носите этот титул и не можете желать брака со мной, — возразила Белла.

— Ради бога, перестаньте беспокоиться обо мне, Рейфе или о чем-нибудь другом. Беспокойтесь о ребенке, — отрезал Эллиотт. — Моему брату следовало оставить вас в покое или жениться на вас. Честно говоря, ему давно следовало жениться. Но он этого не сделал. Думаете, меня радует его беспечное поведение, ведь именно из-за него мне повезло, и я наследовал титул.

По голосу нельзя было сказать, что он считает себя везучим.

— В действительности я лишь могу добиться в случае рождения мальчика того, чтобы он однажды стал моим наследником. С юридической точки зрения это не очень важно, но крайне важно с моральной. Никто ничего не заподозрит — ребенок считается отпрыском мужа супруги. Если повезет, вы либо своевременно разобщитесь от бремени, либо роды случатся позднее, как это обычно бывает при первом ребенке. Все подумают, что мы все взвесили, как бы поздно он ни родился.

— Тогда люди посчитают, что вы…

— Я — Хэдли. — Он снова прервал ее. — Не сомневаюсь, что после смерти брата от виконта ожидают подобного поведения. Сплетничать будут, по не больше недели.

— Однако здешняя прислуга, — возразила Белла, увлеченная его настойчивостью и понимая, что уже сдалась, но продолжая сопротивляться, — видела, как я пришла сюда пешком, и сделает вывод, что я ехала в простом дилижансе. Вы ведь ни за что не позволили бы своей невесте путешествовать таким образом.

Эллиотт снова сел и потянулся за кларетом.

— Разумеется, нет, если бы знал, что вы приедете. Но при этом нам не следует забывать о вашем строгом отце, не одобряющем аморального поведения аристократов и запретившем вам выходить за меня, несмотря на то обстоятельство, что вы достигли совершеннолетия. У него буйный нрав, и вам пришлось бежать ко мне до того, как стала заметна ваша беременность, не дожидаясь приготовлений к бракосочетанию. Прибыв сюда, вы ведь не объявили, что желаете видеть не меня, а Рейфа. Верно?

Белла покачала головой:

— Нет. Я вела себя уверенно, как могла, и назвала лишь ваш титул. Боялась, как бы дворецкий не указал мне на дверь, прежде чем я увижу Рейфа.

Здесь что-то не так. У Беллы родится законный ребенок? Она станет виконтессой Хэдли, несмотря на позор и свое незавидное положение? Да, здесь какая-то загвоздка, нечто, чего она не заметила. Все, что кончается слишком хорошо, обычно имеет какую-то скрытую пружину. Все это казалось идеальным выходом из положения, тем не менее, напоминало бриллиант с огромной трещиной внутри. Белла слишком устала, у нее кружилась голова, мысли путались, она не могла все трезво взвесить и найти эту трещину.

— Думаю, за этот день вы достаточно пережили. — Эллиотт подошел к ней, она даже не заметила этого. — Вы в положении, совершили слишком далекий путь и испытали потрясение.

— Да. — Ей уже не хотелось спорить. Ему трудно противостоять. Как бы то ни было, не следует сопротивляться, однако внутренний голос твердил, что она не должна уступать ему, он не заслуживает подобной уступки Белла была готова идти на жертвы ради ребенка, не ожидала что жертвой станет ни в чем не повинный мужчина. — Я больше не в силах рассуждать трезво. Нам следует поговорить еще раз, но мне хотелось бы отправиться ко сну, если вы не возражаете. Ваша двоюродная бабушка и кузина… милорд, что вы им скажете?

— Как что? Правду, конечно. — Он осторожно отодвинул ее стул и подождал, пока она встанет. — Скажу, что мы тайно и недолго ухаживали друг за другом, но, учитывая неразумное сопротивление вашего отца, я решил жениться на вас, как только получу разрешение на венчание без церковного оглашения. Ради этого завтра рано утром придется ехать к епископу в Вустер[4].