Ты будешь одинок в своей могиле - Джеймс Хэдли Чейз

Пока санитары из морга заносили Дану, я позвонил Пауле. Она велела мне приехать к ней сразу после того, как я разделаюсь с полицией, и я пообещал так и сделать.

Паула была потрясена – это чувствовалось по голосу, но тем не менее мы с ней ни слова не сказали о задании Даны. Мы понимали, что говорим через полицейский коммутатор, и значит, нас слушают очень внимательно.

Мифлин задавал массу вопросов, но я не мог ему рассказать про Серфа, а все остальное было не важно. Просто ответил, что понятия не имею, отчего Дану застрелили и что не давал ей заданий. Он напирал снова и снова, но так ничего из меня и не выжал.

Наконец Мифлин объявил, что должен поговорить с капитаном полиции Брендоном, когда тот приедет, и что они мне сегодня же утром позвонят. Я сказал, что буду в их полном распоряжении, и направился к двери. Ему явно не хотелось меня отпускать, но и задерживать меня он больше не мог.

Коп, стороживший выход, набычился, когда я проходил мимо него. Ничего личного в этом не было. Копы в Оркид-Сити известны своей быковатостью. Я скорчил ему точно такую же физиономию и вышел на улицу. Сразу удалось поймать такси. Я назвал адрес Паулы и поехал на Парк-бульвар.

Дверь открыла сама Паула. Как ни удивительно, она оказалась полностью одета и выглядела свежей как огурчик.

– Заходи, – пригласила она меня внутрь. – Кофе готов. Он тебе сейчас точно не помешает.

Паула – высокая брюнетка с холодными и внимательными карими глазами. А губы у нее как у бизнес-леди: сжаты, но того и гляди укусят. Она быстро соображает, никогда не теряет присутствия духа, да и вообще с ней легко работать. О силе ее характера говорит то, что за многие годы сотрудничества я ни разу даже не пробовал с ней переспать, хотя соблазн пару раз возникал. Может быть, оттого, что мы познакомились еще во время войны. Она служила шифровальщицей в Управлении стратегических служб, а я имел дело с их агентами. Именно она тогда подала мне идею создать «Юниверсал сервисес» и даже одолжила денег на первые полгода. Мы пять лет шли вместе через все удачи и неудачи. Бывало и плохое и хорошее. И я уже не смотрел на нее как на девушку. Ну, то есть не то чтобы она была некрасива, совсем нет. Но мы слишком хорошо знали друг друга, чтобы затевать роман. Она такие порывы пресекала каким-нибудь саркастическим замечанием, так что второй раз к ней уже никто подкатывать не решался. И несмотря на это, мы отлично ладили.

– Не надо кофе, – отмахнулся я.

Мне все еще было не по себе после той находки.

– Слушай, ты бы съездила к Дане на квартиру. Может, у нее остались копии отчетов? А я поеду к Серфу.

– Не волнуйся, Вик, – успокоила она меня. – Все уже сделано. Я только что звонила Серфу, а Бенни прямо сейчас находится у Даны на квартире.

– Ну да, спасибо. Мог бы догадаться, что ты все устроишь. – Я присел. – Так, значит, ты звонила Серфу? И что, он не спал?

– Спал. Но быстро встал, – ответила она.

Паула налила большую чашку черного кофе, затем она подошла к буфету и добавила из графина в ту же чашку немного бренди. Такая у нее была привычка. Паула считала, что черный кофе стимулирует лучше, чем виски.

– Это ужасно, Вик. Бедная девочка…

– Да, – кивнул я. – А что Серф?

– Он чуть с ума не сошел. Но ты же не сказал копам, что Дана работала на него?

– Не сказал. Я водил Мифлина за нос. Только не знаю, как долго удастся его дурачить. Он же не идиот. Серф будет настаивать, чтобы мы держали слово не выдавать его.

– Еще бы, – заметила Паула, наливая вторую чашку уже для меня. – Если мы скажем копам, что Серф нанял «Юниверсал сервисес» следить за своей женой, то на этом наш бизнес и кончится. – Она налила в чашку бренди и поставила ее передо мной. – Серф предупредил, что будет все отрицать. И если мы на него дадим показания, он подаст на нас в суд за клевету.

– И ему нет никакого дела до того, что нас в конце концов могут обвинить в соучастии за сокрытие информации?

– Разумеется.

– Итак, что же получается? Мы дали слово его не выдавать и взять это слово назад не можем. Мне все это не нравится, Паула. Правила правилами, но мы их вводили не для того, чтобы мешать расследованию убийства.

– Скажи лучше, ты понимаешь, почему ее убили?

– Толком нет. Может, она вышла на того, кто шантажировал Аниту, и этот тип решил убрать свидетеля?

– А как ее убили?

– Выстрел в голову из сорок пятого калибра примерно с пятнадцати метров. Меткий стрелок. Чего я никак не пойму, так это зачем он забрал ее одежду. – Я допил кофе, встал и принялся шагать по комнате. – Нам надо найти этого стрелка, Паула.

– Ты хочешь, чтобы мы сами взялись за расследование?

– Вот именно. И начиная с этой минуты мы не будем заниматься ничем другим, пока не найдем убийцу. А когда найдем, то подумаем, как его наказать, не впутывая в это дело Серфа.

– А нельзя все рассказать Мифлину? – спросила Паула. – Ты же с ним в хороших отношениях. Может, он согласится не впутывать Серфа?

– И не думай. Он тут же донесет Брендону, а как нас любит Брендон, ты сама знаешь. Нет, так дело не пойдет. Копам ничего говорить нельзя. Они тут же захотят побеседовать с миссис Серф, а этого не потерпит мистер Серф. Если он клянется, что будет все отрицать, то, значит, так оно и будет. У нас вообще нет доказательств, что мы на него работали. Денег он нам не платил и теперь, похоже, не заплатит. Зато мы получим от него иск за клевету, который подорвет нашу репутацию.

– Вик, мне это не нравится. Если полиция найдет убийцу и тот все расскажет, мы окажемся преступниками.

– Ну да. Только как они его найдут? У них ни одной зацепки. Мы скрыли все улики, и именно поэтому нам самим и надо расхлебывать эту кашу. А кроме того, я лично заинтересован в раскрытии убийства Даны. Нельзя позволять убийце моей сотрудницы остаться безнаказанным.

– И с чего начнем?

– Я хочу прямо сейчас поговорить с миссис Серф.

Паула покачала головой:

– Не получится. Она сбежала.

Я уставился на нее с зажженной зажигалкой, забыв прикурить:

– Сбежала?

– Я попросила Серфа о встрече с ней, но он отказал. По