Как сильно ты этого хочешь? Психология превосходства разума над телом - Мэт Фицджеральд

Американский бегун, отстающий на 20 метров от лидера марафона, когда до финиша осталось пять километров, может показаться хитрецом, который решил придержать остаток сил для последнего рывка. Но Сэмми-то был кенийцем, и его отказ от преследования лидера мог означать лишь одно: у него больше не осталось сил.

Сэмми понимал это лучше кого бы то ни было. И пока Кебеде продолжал увеличивать разрыв, мысли олимпийского чемпиона обратились к человеку, бежавшему за ним. Его цель резко изменилась: не выиграть в забеге (с последующим щедрым вознаграждением), а удержать второе место, что также сулило немалую награду. Но именно в эту секунду Кебеде едва заметно сбавил темп. Он задал такую жесточайшую скорость, что и сам не смог ее удержать. Воспрянув духом, Сэмми обнаружил в себе ментальные силы, необходимые для сокращения разрыва; то же произошло с Лилесой. Снова марафон превратился в соперничество трех атлетов.

Но ненадолго. Понимая, что, как только Сэмми вырвется вперед, он снова поверит в свои силы, Кебеде ускорился, оставив противника позади. Лилесе было довольно того, что он остается в арьергарде. Сейчас главное сражение продолжалось между давними соперниками. Сэмми во что бы то ни стало стремился выйти вперед, хотя бы на сантиметр. Кебеде был полон решимости не уступать ему ни сантиметра. Тем не менее Сэмми все же удалось ненадолго обойти Кебеде. Тому понадобилось какие-то две секунды, чтобы вновь поравняться с соперником. Следующие 400 метров атлеты бежали плечом к плечу, двигаясь с какой-то невероятной синхронностью.

Оба явно были на грани изнеможения, однако вокруг эфиопа все еще угадывалась аура человека, контролирующего ситуацию. Когда они пересекли отметку 24,8 мили (40 километров), Кебеде обнаружил, что опережает Сэмми всего на шаг, и снова поднажал. Еще несколько секунд – вот уже Сэмми безнадежно отстает не меньше чем на 20 метров. Снова его надежды рухнули.

Но тут все увидели нечто странное: Кебеде постоянно оглядывается. Не раз, не два, а трижды. И всегда через левое плечо. Сэмми осторожно переместился на правую сторону трассы. Когда Кебеде снова оглянулся, Сэмми больше не было в его поле зрения.

Считая, что ему наконец-то удалось нанести смертельный удар, Кебеде слегка замедлил свой бег. Сэмми – нет. Он снова догнал своего соперника. Когда до финиша оставалось меньше мили, Кебеде услышал, что по правую сторону шоссе болельщики поднимают крик, едва он пробегает мимо. Он оглянулся в этот раз через правое плечо – и вот он, Сэмми, тут как тут. Кебеде устремил взгляд вперед, упрямо набычился и приготовился окончательно сломить волю кенийца. Мгновением спустя Сэмми пулей пронесся вперед мимо его левого плеча.

Соперник среагировал мгновенно, повторив стремительный рывок Сэмми. Несмотря на все его искусство, расчет Сэмми не оправдался, и у него не осталось иного выбора, кроме как снизить темп. Кебеде, демонстрируя несравненную стойкость, почувствовав это, ринулся в контратаку. Эфиопский бегун даже умудрился вернуть изящную легкость своим движениям. Он летел по Мичиган-авеню с уверенностью человека, справившегося с последним рывком соперника. Моментально Сэмми оказался в трех шагах позади него. На этот раз все точно было потеряно.

Но забег не окончился. Чувствуя, что ноги отказываются ему служить, Сэмми распростер руки, словно с их помощью мог восполнить недостаток силы в своих нижних конечностях. Это выглядело жутковато, но сработало. Он ускорился. Чувствуя это, Кебеде оглянулся и увидел, как снова к нему приближается трижды поверженный враг. Кебеде приподнялся на носки для нового рывка как раз в тот момент, когда Сэмми уже был от него в полушаге. На какое-то мгновение время словно остановилось: Сэмми как будто застыл за плечом у Кебеде. Судя по рассеянному взгляду, Сэмми что-то прикинул и уже в следующую секунду что было сил ринулся вперед – в том отчаянном, беспощадном порыве, который возможно поддерживать не более 10–12 секунд даже в том случае, если спортсмен совершенно свежий. Это было безумием, однако Кебеде так не считал. Он тоже ускорился. Двое атлетов неслись нога в ногу так, словно до финиша оставалось всего ничего, хотя на самом деле им предстояло преодолеть еще не меньше 800 метров.

Во всех уголках мира болельщики Сэмми Ванджиру неистовствовали возле своих телевизоров или компьютерных мониторов. Тони Ривис, один из телекомментаторов, освещавших забег по местной сети, орал так, что сорвал голос.

Однако это не могло продолжаться долго. Когда самоубийственный рывок завершился, Кебеде вернулся на место лидера. Несмотря на невообразимое самопожертвование Сэмми, с каждым шагом становилось яснее, что Кебеде сильнее его. И когда атлеты сделали предпоследний поворот к финишу на Рузвельт-роуд, Кебеде оставался первым.

В Чикагском марафоне есть всего один подъем, и он начинался как раз здесь, на отметке 26-й мили (41,8 километра). Перед соревнованиями Сэмми с тренером планировали, что именно отсюда он начнет свой решительный рывок, если представится возможность. Однако сейчас Роса уже не думал ни о какой возможности. Он решил, что в сложившейся ситуации даже третье место будет прекрасным результатом.

Первые десять метров крутого подъема Сэмми держался позади Кебеде. Воспользовавшись преимуществом – тем, что его сейчас не видно, – он, вконец измученный, решился на последний рывок и пронесся по правую руку от Кебеде. Тот отчаянно старался вернуть свое преимущество, однако ему это не удалось. Сэмми, словно сам ужасаясь такому невероятному всплеску силы, трижды торопливо оглянулся на отстававшего от него Кебеде и, коснувшись финишной ленты на 19 секунд раньше ошеломленного эфиопа, рухнул на мостовую в нелепой позе воина, сраженного на поле битвы.

«Это был величайший сюрприз за всю мою жизнь», – сказал в интервью после соревнований Федерико Роса.

Репортеры не знали того, что было известно тренеру великого спортсмена. Главными проблемами Сэмми, собиравшегося защитить титул чемпиона Чикагского марафона, были вовсе не вывих колена и кишечный грипп. Гораздо более серьезный урон нанес ему тот разгульный образ жизни, который он вел после победы на Олимпийских играх, вернувшись домой обожествленным героем и в придачу миллионером. Не далее как в июне он выпивал каждый вечер, а тренировки проводил в постелях с женщинами. В июле у Сэмми было четыре килограмма лишнего веса. Даже в августе он еще не мог обогнать самых заурядных атлетов. В сентябре Клаудио Берарделли, тренировавший Сэмми в Кении, заявил Росе, что, если спортсмену хватит глупости выступать в Чикагском марафоне, он просто не добежит до финиша.

Как же тогда Сэмми умудрился не просто добежать до финиша, но еще и победить? На этот счет у директора Чикагского марафона Гэри Пинковски есть своя теория.

«Сегодня Сэмми доказал свою стойкость», – сообщил он на брифинге после забега.

В спорте «стойкость» служит метафорой ментальному соответствию. По теории Пинковски выходит, что Сэмми преодолел физическую слабость психологической стойкостью. Определенно, именно так все и было. Если бы марафон судили по правилам боксерского матча, Кебеде выиграл бы все раунды, кроме главного, последнего, в котором Сэмми сразил его нокаутом. В предыдущих сражениях марафонцев со сходной динамикой атлет, оказавшийся на месте Кебеде, – более подготовленный и отражавший все атаки соперников, – непременно побеждал. Для любого хотя бы немного компетентного зрителя было очевидно, что Сэмми гораздо раньше выбрал весь лимит физических возможностей, чем Кебеде.