Ткачиха - Мария Руднева

Поэтому Бетти не сильно удивилась, поняв, что Рубашечник не все ей рассказывал. Просто взяла на заметку, что с ним стоит быть начеку. Но Рубашечник все еще оставался ее единственным другом и союзником в этом опасном мире, и только он знал, куда и зачем они идут.

Вот здесь, кстати, тоже был интересный момент. Бетти удивилась, как это она не подумала сразу – Рубашечник никогда не говорил, что именно они должны делать у Старой Церкви! Только то, что она должна туда дойти. И что так было в старинных балладах, которые тут же отказался цитировать. Это было очень подозрительно.

Но подозревать и опасаться единственного друга, стоя посреди туманной пустоши, было бы очень глупым поступком, а Бетти не была воспитана как девочка, которая совершает глупые поступки. Ее папа был очень рациональным человеком и всегда требовал от нее думать, прежде чем делать, и не поддаваться импульсам. Поэтому Бетти решила, что поговорит с Рубашечником позже и все неудобные вопросы тоже задаст потом. А сейчас ей надо идти следом за ним и ни в коем случае не потерять из вида его красно-черную клетчатую рубашку и длинные белые волосы.

– Бетти, не отставай! – Рубашечник оглянулся. – Тебе тяжело идти? Хочешь взять меня за руку?

– Если можно! – Бетти вцепилась в его ладонь. К ее ужасу, ее собственная ладошка была влажной от пота. Ветер бил в лицо, и идти было не только холодно, но и трудно, приходилось преодолевать его напор, чтобы сделать следующий шаг.

– Ветра здесь дуют по часам! – крикнул Рубашечник, продолжая идти вперед. – Это Татгэвит, он скоро должен закончиться. Самый злой из ветров!

– А что, есть и добрые?

– Конечно, есть! Когда подует Диртгэвит, ты сразу поймешь: он теплый и мягкий, добрый, как улыбка матери или руки няни. Но берегись Гэвитанира: он похож на своего брата Диртгэвита, но лишь притворяется мягким. На самом деле он коварен и зол.

– Как ветер может быть коварным?

– Он меняет линии в Холмах.

– Какие линии?

– Видишь тропинку, по которой мы идем? – Рубашечник показал вниз, и Бетти только сейчас обратила внимание на то, что они идут по узенькой, крепко вытоптанной дорожке. – Пока не задул Гэвитанир, мы можем спокойно идти вперед. Но потом придется делать передышку и изучать местность заново. Он приносит перемены и беспорядок.

– Какой вредный ветер, – возмутилась Бетти.

– Просто он бунтарь, – улыбнулся Рубашечник, почему-то посмотрев при этом на Бетти.

– Ну а четвертый ветер? Он есть?

– Конечно. Его зовут Таобсьер, и он самое равнодушное создание из всех, какие только водятся в Тенях. Зато именно он приносит с окраин потерянные нити, и благодаря ему такие, как я, могут попытаться вернуть свою жизнь.

Бетти приоткрыла рот и тут же закрыла его. До этого дня ей в голову не приходило, что можно думать о ветре как о живом существе. Но эти ветры явно доказывали ей обратное.

Рубашечник оказался прав: очень скоро Татгэвит умчался прочь, куда-то в сторону Леса. Наверняка у него было еще много дел в Тенях. На несколько мгновений все стихло. Бетти показалось, что время вокруг остановилось. Редкую траву на пустоши ничто не пригибало к земле, даже маленький камушек не шевелился под ногами. Они как раз взобрались на возвышенность, и оттуда открывался вид на бескрайнюю холмистую местность.

– Куда нам теперь? – тихо спросила Бетти, прижимаясь к Рубашечнику.

– Вперед, – так же тихо и очень твердо ответил он.

Бетти заглянула снизу вверх в его лицо: на нем отражалась решимость идти до конца. Возможно, его тоже пугала неизвестность. Бетти зажмурилась на мгновение, а когда открыла глаза, то увидела, как меняется пейзаж. С холмами сложно кто-то играл в пятнашки, они менялись местами, и тропинки изгибались так быстро, что глаз не мог уловить движение, только мгновенную смену пейзажа.

– Плохо дело, – изменившимся голосом сказал Рубашечник. – Порядок не тот. Сегодня Гэвитанир на дежурстве. А я думал, мы успеем к убежищу.

– Здесь есть убежище?!

– Да, некоторые холмы слишком стары и ленивы, и Гэвитанир обходит их стороной: ему совсем не хочется с ними связываться, даже он понимает, что это бесполезно. Но наш холм не такой…

– Что же делать? – заволновалась Бетти. – Бежать?

– Не успеем, он слишком быстрый!

Бетти стало страшно. Неужели они в ловушке?

– Если Гэвитанир нас зацепит, что с нами будет? – спросила она.

Рубашечник покачал головой.

– Я не знаю. Я всегда успевал спрятаться…

Бетти зажмурилась. Вдруг ее внимание привлек неожиданный звук. Шуршание и скрежет, такие странные в этом пустынном месте. Часть холма вздрогнула и откинулась в сторону, как крышка от банки, открывая путь в довольно глубокую нору.

– Эй вы! – раздался оттуда звонкий девичий голос. – Сюда, быстро! Гэвитанир медлить не станет!

– И мы не промедлим, – повеселел Рубашечник. – Бетти, прыгай первая!

Бетти задержала дыхание и прыгнула вниз. Хотя честнее будет сказать – просто свалилась кулем, но внизу ее подхватили четыре бледных и тонких, точно фарфоровых, руки и осторожно поставили на землю. Рубашечник прыгнул следом. Его высокий рост позволил ему задвинуть земляное отверстие. Нора погрузилась в темноту, но ненадолго: сначала в глубине загорелся тонкий огонек свечи, а потом несколько изящных настенных ламп.

– Где это мы? – огляделась Бетти. – Да здесь же самый настоящий дом!

– Это наш дом, – из темноты вышла девочка..

На вид ей было не больше десяти лет, а ростом она едва доходила Бетти до плеча. У нее были длинные каштановые волосы, собранные в красивые косы, и нежно-голубое платье в оборках. Но больше всего Бетти поразили ее огромные синие глаза с такими черными ресницами, каких в природе обычно и не бывает.

– Я Мэри-Энн, – представилась девочка и сделала изящный книксен.

– И я Мэри-Энн, – прощебетал точно такой же голос за спиной Бетти.

Бетти обернулась и не сумела сдержать удивленного восклицания: за ней оказалась точная копия первой девочки.

– Вот это да, – воскликнул Рубашечник и хлопнул в ладоши. – Их двое!

– Нас двое, – кивнула первая Мэри-Энн. – Но мы не сестры и не близнецы. Это чтобы у вас не сложилось о нас превратного мнения.

– Как так? – растерялась Бетти.

Ей казалось, что одинаковые девочки могут быть только сестрами-близнецами. Двойняшками. А как же еще?

– Я – это она! – сообщила первая Мэри-Энн и показала на вторую девочку.

– А она – это я, – весело добавила вторая.

– Давайте, чтобы вас не путать, мы будем называть тебя Мэри, а тебя – Энн? – вмешался Рубашечник.

Девочки переглянулись и неуверенно кивнули.