Вне закона - Валерий Махов

– А что вас, собственно, не устраивает?

– Меня не устраивают поездки в ближнее зарубежье. Кроме выполнения ваших заказов, у меня есть муж и работа.

– Мне нравится та последовательность, с которой вы перечислили магниты, притягивающие вас к этой жизни, дорогая Леночка. А вы не заметили, что вашему мужу, невзирая на козни полковника Михайлова, было присвоено звание майора?

– Так вот кому мы обязаны своей головокружительной карьерой!

– А вы зря иронизируете, моя прелестница. Будь на моем месте другой человек, то и карьера вашего мужа, и ваша семья распались бы в одночасье. Я изъял ваше досье, и никто, кроме меня, не знает о тех ваших добродетелях, которые сокращают жизнь многим подонкам. Но это не повод лишать меня жизни, если вдруг такой каприз придет в вашу красивую головку.

– Да я и не думала об этом, – не моргнув лукавым глазом, слишком быстро и слишком искренно для того, чтобы это было правдой, пропела рыжая бестия.

– Думали, думали, не врите старику. Но я не боюсь. Я подстраховался. Вам выгоднее, чтобы я умер естественной, своей, так сказать, смертью. Но это все лирика. Давайте о деле. Как прошла ваша встреча с Хряковым? На высоком идейно-воспитательном уровне? Больше насиловать и убивать детей он не будет. Скажите, Лена, а контрольный в анус – это ваше ноу-хау?

– А вам не понравилось?

– Почему не понравилось, очень свежо и оригинально. Ну да черт с ним, с Хряковым, есть дела поважнее. Из Москвы прибыли два серьезных киллера – Чипцов и Дейнеко, под кличками, соответственно, «Чип» и «Дэйл». Они в этот раз спешат на помощь генеральному директору одного большого завода. Я не хочу войны в регионе. Официально на них ничего нет. А по оперативной информации – гора компромата. В этом конверте их фотографии и адрес съемной квартиры. Только, пожалуйста, не забывайте, что времени у нас нет. И будьте осторожны. Они очень опасны. Если вопросов нет, давайте закончим. Я сегодня неважно себя чувствую. Удачи вам, светлячок мой рыжий.

Получив необходимую информацию и оружие, Лена быстро попрощалась и уехала с дачи Кузнецова.

И, странное дело, прислушавшись к своим внутренним ощущениям, она вдруг поняла, что все ярче и четче осознает правоту своего нового принципала. В самом начале их, так сказать, служебного романа Лена продумывала варианты быстрого и изящного устранения Кузнецова, поскольку считала его угрозой для своей семьи. Но чем больше она думала об этом пожилом и таком несчастном человеке, тем больше сомневалась в правильности принятого ею решения.

Приговоренный собственным организмом к смерти, обреченный на скорый и страшный уход, он тем не менее остаток отпущенного ему судьбой времени тратил не на женщин и казино, а на борьбу со злом. Пусть у него были своеобразные представления о добре и зле, но он встал на путь борьбы с нечистью и до последнего вздоха с этого пути не сойдет. «Если бы меня любил водолаз, он бы, наверное, клялся любить до последнего вздоха, – думала Лена. – А если бы пожарник – то с первой искры, от которой разгорится пламя, до последнего, погашенного бытом дымка. А если бы сантехник? О, только не это! Пусть уж лучше Голицын, тем более что у него это здорово получается».

Лена невольно посмотрела в зеркало заднего вида и залюбовалась своей улыбкой.

Когда не улыбаешься специально, а так, идя на поводу у какой-нибудь приятной мысли, улыбка получается свежей, красивой и какой-то по-детски беззащитной. А от этих так называемых спецулыбок, которых в арсенале любой женщины всегда навалом (для начальства, для коллег, для соседей, для приставал и т. д.), порой воротило с души.

Лена подъехала к дому. Вошла и, убедившись, что Антона нет, быстро разделась, приняла душ и улеглась в постель, чтобы проштудировать бумаги и обдумать предстоящую работу.

Вскрыв в указанном месте тайник и забрав закладку, Чип и Дэйл убедились, что за ними никто не следит, и вернулись на квартиру.

Этим вечером должно было состояться собрание трудового коллектива, на котором акционеры могли либо перевыбрать состав учредителей, либо продлить кредит доверия прежнему составу.

Актовый зал заводоуправления находился в административном корпусе, а сам корпус – на территории парка. Лучшее место для выполнения заказа трудно было и выбрать.

Наш город, издавна носивший славу мусорского (читай «красного»), не привык к столичным разборкам и кровавым баням.

Поэтому, зная специфику этого явления, Чип и Дэйл считали задание легкой, поощрительной и хорошо оплачиваемой командировкой.

На квартире они достали пистолеты с глушителями. Протерли все отпечатки пальцев, собрали все необходимое, поместив его в карманах, и покинули съемную квартиру. По времени собрание уже должно было закончиться, так что скоро люди выйдут из здания в парк. Осталось только выбрать удобную лавочку на аллее, чтобы поздравить объект с прибыльным местом.

Но уже у самого входа в парк парни обратили внимание на красивую девушку, которая, сидя на корточках возле некрасивой машины, растерянно смотрела на пробитое колесо «Москвича-2141».

Длинноволосая и длинноногая брюнетка была в такой короткой юбке, что вряд ли кто-нибудь взялся бы определить ее предназначение. Если она что-то скрывала, то это неправда. Если она что-то согревала, то скорее наоборот. В общем, это была не юбка, а тоненький поясок от случайно утерянной набедренной повязки.

– Вам помочь? – невольно вырвалось у Дэйла.

– Ой, мальчики, взяла без спроса у папы машину и вляпалась… Помогите.

– А что нам за это будет? – поинтересовался Чип, склонившись над открытым багажником.

– Ничего страшного…

И это было последнее, что услышали киллеры в своей недолгой и никчемной жизни.

Заседание координационного Совета по борьбе с коррупцией и организованной преступностью при президенте было жарким. Дело в том, что заседание было как бы увертюрой перед другим, не менее важным сборищем, расширенной коллегией МВД с участием членов Совета безопасности и всех силовых структур страны. Президент, обычно спокойный и рассудительный, с повадками колхозного бухгалтера и менторским тоном сельского учителя, в этот раз был раздражен и криклив. Очевидно, имиджмейкеры запоздало посоветовали ему стиль «сильной руки», отца нации – строгого, но справедливого. Этому очень поспособствовал один молодой, с красивой плешью на умной голове политик, которого в кулуарах возглавляемой им организации прозвали «киндер-сюрпризом» и которого страшно обидели работники милиции. Накануне его не пропустил на дороге автомобиль старшего офицера ГАИ. А поскольку и до этого с ГАИ были серьезные проблемы, глава президентской администрации, темно-серый кардинал государственной внешней и внутренней политики, глаза, уши и прочие органы слежения и обоняния президента, решил устроить гаишникам пуб личную порку, а заодно напомнить, кто в доме хозяин.