Подозреваются все - Иоанна Хмелевская

– И не я! – заявила я не менее категорично. – Выбросьте это из головы!

– Но кто же? – с отчаянием крикнул Збышек, отрываясь от Стефана. – Кто, чёрт побери?!

– Кто? – вторила ему Иоанна с ещё большим отчаянием. – Боже мой, кто?!

– Именно, кто? – поддержал их Веслав с живым интересом, вопросительно глядя на меня. Я почувствовала, что и меня охватывает отчаяние. Первая подозреваемая!..

– Не знаю! – крикнула я с бешенством. – Отстаньте от меня, кто я, по-вашему? Дух святой?!

– Как можно было такое сделать! – простонал Витек с болезненным упрёком, видимо, отказываясь пока от немедленного открытия преступника и не слушая наших выкриков. – В теперешней ситуации!..

Алиция внезапно оживилась.

– Это его прикончит! – буркнула она с чувством глубокого удовлетворения. – Сначала мы совершаем финансовые злоупотребления, а потом убиваем друг друга. Хорошо руководит мастерской!

– Действительно, это был бы неплохой способ ликвидации предприятия, – сказал Казик задумчиво, наконец-то перестав есть. – Не поручусь, что это не он сам…

Это замечание получило немедленный отклик. В связи с сокращением штатов персонал нашей мастерской должен был значительно уменьшиться, и Витек испытывал страшные сложности с увольнением своих ближайших коллег и приятелей. Каждое увольнение казалось вопиющей несправедливостью, и мысль, что он сокращает число работающих с помощью отправки своих коллег на тот свет, оказалась невероятно привлекательной.

– Хорошо, но почему Столярек? С сантехниками нет таких сложностей, он скорей должен убивать архитекторов.

– Он начал с сантехников, чтобы отвести подозрения…

– Я предпочитаю увольнение, – решительно заявил Лешек. – У меня есть кое-какие дела, и я охотно пожил бы ещё немного.

– Какая свинья облила меня этой вонючей жидкостью? – с горьким укором спросил Влодек, вытирая носовым платком остатки воды из вазочки для цветов. Он сидел в углу между столами на стуле Алиции. Лицо у него до сих пор было красивого бледно-зелёного цвета.

В общем, весь персонал мастерской сидел как на производственном совещании, разве что на совещаниях у нас были другие выражения на лицах. Теперь все приглядывались друг к другу с удивлением, недоверием и даже с каким-то испугом, сидели почти в полном молчании, переговаривались редко и неуверенно. В воздухе висел большой знак вопроса.

В соответствии с моими предшествующими фантазиями, произведшими такое сильное впечатление, убийцей должен быть кто-то из нас. Какое-то время назад я, правда, придумала также и преступника, но перед лицом действительно происшедших событий этот образ сильно побледнел. В душе я поздравила себя с тем, что разгадку этой, пусть придуманной, загадки я сохранила в тайне, и на всякий случай присмотрелась ко всем повнимательнее.

Витек стоял в дверях, опираясь о шкаф с чертежами, всё с тем же болезненным выражением лица и странно наклонив голову. Впрочем, последнее объяснялось тем, что прямо над его головой был выдвинут один из ящиков. Лешек сидел в центре комнаты на корзине для мусора, а Веслав в углу, на кипе светокопий, и выглядел так, как будто с жадным интересом ожидал дальнейшего хода представления. Влодек на стуле Алиции опёрся головой о стену и закрыл глаза. У него было такое выражение лица, будто это его убили. Несомненно, преувеличенное выражение чувств имело целью показать его неслыханные внутренние переживания, потому что он был истериком и очень любил подобные демонстрации.

Стефан уже оставил свои интригующие стоны и только иногда хватался руками за голову. Кайтек за столом Казика нервно перекладывал спички, высыпанные из коробки. Дальше, на своём собственном месте, сидел его отец, Каспер, который курил сигарету, опираясь локтями о стол, и молча смотрел в окно. Внезапно я вспомнила, что в этой позе он сидит всё время и что со времени открытия убийства он не сказал ни единого слова.

Но больше всех удивил меня Рышард, который также сидел на своём месте и, опершись о стену, самым обычным образом – спал!!! Правда, он не высыпался, потому что работал по ночам, готовясь к какому-то конкурсу, и от усталости засыпал в самое неожиданное время и при самых необычных обстоятельствах, но заснуть теперь перед лицом преступления? Его сну не мешали рыдания Веси и Иоанны, сидевших у маленького столика и упорно продолжавших плакать. За ними, опершись о косяк, стоял главный бухгалтер, лицо которого, в противоположность остальным, было на удивление красным. Он что-то нервно бормотал, причём из звуков, которые он издавал, наиболее отчётливым было щёлканье зубов.

– Ему нехорошо, – неожиданно сказала Моника.

– А кому хорошо? – философски заметил Казик, сидевший рядом с ней.

– Послушайте, может быть, попросить, чтобы сварили кофе? – предложила Алиция. – Где пани Глебова?

Мысль о кофе пробудила всеобщий энтузиазм, потому что, наконец, это было что-то известное, чем можно было без опаски заняться, но прежде чем мы успели что-либо сделать, в комнату вошла Ядвига, внося с собой жуткий запах валериановых капель.

– Господи, почему от вас такой запах? – спросил с отвращением Анджей, отворачиваясь от согнутого Стефана и глядя на столь мерзко пахнущую Ядвигу.

– Ничего не поделаешь я очень нервная, – с достоинством ответила Ядвига ещё более низким голосом, чем обычно. – Пани Глебова уже варит кофе, она тоже подумала, что все захотят выпить.

– Бесплатно? – с надеждой спросил Лешек.

– Что?! У вас что-то с головой? – с сочувствием спросила Ядвига. – Нас могли всех передушить, но бесплатного кофе от пани Глебовой вы бы не увидели.

– Послушайте, кто-нибудь уже позвонил в милицию? – спросил Збышек. – Нужно их уведомить.

– Чертовски интересно, кто же всё-таки это сделал, – проворчала Алиция.

– А может быть это был кто-то чужой? – с надеждой сказал Анджей. – Пани Иоанна, вы уверены, что никого чужого в мастерской не было?

– Могу присягнуть! – ответила Иоанна с неожиданной энергией, прерывая рыдания.

– Может, она не заметила? – спросила Анка неуверенно, потому что скорее бы все мы поубивали друг друга, нежели наша Иоанна не заметила не только человека, но даже проползающего клопа. Она сидела в этой своей каморке и наблюдала за всем так, будто глаза у неё были со всех четырёх сторон.

– Могу присягнуть, – повторила она упрямо.

– Это ни к чему, – заявил Лешек с удовлетворением. – Убийца находится среди нас.

После этих глупых слов наступило гробовое молчание, а все глаза снова обратились ко мне. Я с отчаянием подумала, что они, видимо, все уверены в моей вине. Для каких-то таинственных целей в припадке безумия я убила Тадеуша и постаралась сделать из этого как можно большую сенсацию. Если не будет разоблачён настоящий убийца, то мне не останется ничего иного, как только повеситься, потому что никто из них никогда в жизни не поверит, что убийца – не я.