Красная Армия против войск СС - Борис Соколов

В своем рапорте генерал Постель утверждал, что дивизия спокойно продвигалась по занятой врагом территории, а ситуация стала критической из-за постоянно снижающейся мобильности, растущего числа тех, кто не мог самостоятельно передвигаться, и падения морального духа солдат по причине того, что расстояние до немецких войск не сокращается, поскольку они продолжают отступать».

В представлении Иоахима («Йохена») Пайпера к Золотому Германскому кресту утверждалось: «3-й батальон 2-го панцер-гренадерского полка «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» под командованием штурмбаннфюрера СС Пайпера был брошен в бой немедленно после высадки на железнодорожной станции Харькова. Сначала ему было приказано укрепиться в Андреевке, впереди правого крыла дивизии и создать позицию для 320-й пехотной дивизии. Пайпер выполнил приказ и 7 февраля 1943 года был окружен большими силами неприятеля (двумя стрелковыми полками и танковой бригадой). Продержавшись в Андреевке 2 дня, Пайпер вывел батальон из окружения и отошел на основную линию обороны. Выполняя поставленную задачу, он нанес врагу тяжелые потери и уничтожил 2 танка Т-34. В бою Пайпер проявил себя как опытный и храбрый командир…

После того как сектор обороны был перенесен на основную линию Роган—Лизогубовка—Миргород, Пайперу было приказано силами своего батальона занять Змиев и установить контакт с 320-й пехотной дивизией. Пайпер выполнил поставленную задачу и вывел из окружения 750 раненых солдат этой дивизии. Выполняя задание, он полностью уничтожил лыжный батальон врага, препятствовавший его возвращению».

В большинстве документов и мемуаров упоминается 1500 раненых, спасенных вместе с 320-й дивизией. Не исключено, что в представлении на Пайпера речь идет только о тех раненых, которые были эвакуированы теми 60 санитарными машинами, которые были приданы батальону Пайпера, тогда как примерно такое же число раненых было эвакуировано гужевым транспортом 320-й пехотной дивизии.

Характерно, что советские войска, наступавшие в феврале 43-го к Харькову и Днепру, большинство населенных пунктов занимали без боя, больших потерь противнику не наносили, пленных почти не брали. Немецкие войска, отступавшие в условиях бездорожья, несли большие потери в тяжелом вооружении и технике. Однако после выхода из окружения и пополнения новой техникой и оружием немецкие дивизии оказывались боеспособными и могли, по крайней мере упорной обороной, обеспечивать осуществление контрудара.

В целом на фронте танкового корпуса СС ситуация к началу февраля и позднее оставалась опасной. 30 января Хауссер докладывал в штаб армейской группы Ланца: «69-я армия и з-я танковая армия русских достигли Верхнего Оскола и Валуек. 6-я армия сильно давит на Купянск и Сватово, в то время как армия Попова (точнее, подвижная группа генерала jVi. М. Попова. — Б. С.) приближается к Славянску. 320-я пехотная дивизия ведет ожесточенный оборонительный бой у Сватова. Остатки 298-й пехотной дивизии, понесшей жестокие потери в сражениях при отступлении, собираются в Купянске.

Части танково-гренадерской дивизии «Гроссдойчланд» сражаются к западу от Валуек, а в секторе Корочи штаб командования сводного корпуса Крамера собирает жестоко потрепанные подразделения немецких и венгерских формирований, прибывающие с верхнего Дона. Фронт имеет обширные разрывы между различными частями. Главное командование сухопутных войск (ОКХ) намеревается сосредоточить танковый корпус СС в секторе Харькова и задействовать его в концентрированной контратаке, что затрудняется быстрым продвижением советских войск. Необходимо воспрепятствовать их проникновению в сектор сбора корпуса. Город Харьков как важный дорожный узел, ценный в экономическом и политическом отношении, не должен быть потерян. Для этого 30 января части дивизии «ДР» («Дас Райх») будут продвинуты для прикрытия в сектор к западу от Валуек (к северо-востоку от «ЛАГ»)».

Корпус СС, предназначавшийся для контрнаступления, пришлось сначала задействовать в оборонительных боях и к тому же вводить в сражение по частям, что не могло не сказаться на его боеспособности. Поэтому к моменту, когда началось запланированное Манштейном контрнаступление, его главная ударная сила, танковый корпус СС, был существенно ослаблен. Однако, даже если бы он мог начать контрнаступление сразу по прибытии из Франции, как представляется, его сил все равно не хватило бы для решения амбициозной задачи окружения и уничтожения главных сил Воронежского и Юго-Западного фронтов, устремившихся к Днепру.

Манштейн вспоминал: «29 января штаб группы армий из Таганрога, куда он отошел 12 января, переместился в Сталино, так как теперь решающее направление группы армий было уже не на Дону, а на Донце…

Не подлежало сомнению, что сил сосредотачиваемого к середине февраля у Харькова танкового корпуса СС не хватит для того, чтобы закрыть брешь во фронте от Ворошиловграда до Воронежа. Его нельзя было также использовать своевременно для того, чтобы он контрударом севернее Донца ликвидировал бы угрозу на фланге южного крыла, если бы последнее оставалось на Дону и Донце…

Уже 20 января обозначилось намерение двух корпусов противника обойти левый фланг группы армий — соединение генерала Фреттер-Пико, стоявшее под Каменском, — в направлении на Ворошиловград. Противник прощупывал также оборону остатков итальянской армии, проходившую за Доном восточнее Ворошиловграда. В целом же основные силы противника, видимо, стремились продвинуться на запад в направлении Старобельска; очевидно, противник хотел прежде всего выйти на оперативный простор. Можно было ожидать, что в случае успеха этого маневра противник не ограничится только охватом группы Фреттер-Пико, но продвинется еще дальше на запад крупными силами и будет наступать через Донец в направлении на переправы через Днепр или на побережье Азовского моря».

Что же происходило в это время на советской стороне фронта? 21 января представитель Ставки А. М. Василевский и командующий Воронежским фронтом Ф. И. Голиков, в свою очередь, представили на рассмотрение Сталина план операции по овладению районом Харькова и Белгорода, получивший кодовое обозначение «Звезда». В полночь 23 января план был утвержден, и войска фронта получили соответствующую директиву. Начало операции на 1 февраля 1943 года. Войска Воронежского фронта должны были прорвать вражескую оборону и продвинуться на глубину до 250 километров. Задача Воронежского фронта осложнялась тем, что он действовал на расходящихся операционных направлениях, поскольку одновременно его правофланговая группировка наступала на Курск.

Овладеть районом Харькова должны были 38-я, 40-я общевойсковые и 3-я танковая армии, 18-й отдельный стрелковый корпус (вскоре развернутый в 69-ю армию) и 6-й гвардейский кавалерийский корпус. Обе армии были усилены соединениями, переданными из 60-й армии. В боевой состав 38-й армии, согласно распоряжению командования фронта от 28 января 1943 года, входили: 240,167,206 и 237-я стрелковые дивизии 38-й армии, 232-я стрелковая дивизия и 253-я стрелковая бригада из 60-й армии. Средствами усиления 38-й армии служили 180, 14 и 150-я танковые бригады и три артполка РГК.

В состав 40-й армии, наступавшей на Харьков через Белгород, входили 303-я и 100-я стрелковые дивизии из состава 60-й армии, а также 25-я гвардейская, 183,309,107,340 и 305-я стрелковые дивизии, 4, 6 и 8-я лыжные бригады и 129-я стрелковая бригада. Средствами усиления армии были 4-й танковый корпус, 10-я артиллерийская дивизия, 4-я дивизия PC и 5-я дивизия ПВО. Во втором эшелоне должна была наступать 3-я танковая армия генерал-лейтенанта П. С. Рыбалко.