Красная Армия против войск СС - Борис Соколов

В журнале боевых действий 2-го моторизованного полка СС 12 февраля было записано: 04.30: Операция Пайпер началась. Мы уничтожили врага в д. Красная Поляна и расчистили дорогу для колонны транспорта. По опоздавшим к началу операции грузовикам враг открыл огонь, и 6 из них были уничтожены. 06.40: Группа Пайпера достигла Змиева, не вступая в дальнейший контакте врагом. 08.00: Группе Пайпера приказано продвинуться к Лиману и установить контакт с 320-й дивизией. 14.00: Контакт установлен. В течение ночи группа Пайпера охраняла место сбора 320-й дивизии в районе Черемушная Зидьки Замостье Бутовка».

Тем временем к 12 февраля 320-й дивизии удалось выйти к деревне Лиман, находившейся между Змиевом и Андреевкой. Для соединения с ней эсэсовцам предстояло занять Змиев и форсировать реки Мжа и Удай. Группе Пайпера, усиленной двумя штурмовыми орудиями, противостояли части 7-го гвардейского кавалерийского корпуса и 350-й стрелковой дивизии. На счастье Пайпера, здесь не было советских танковых частей, против которых его группа оказалась бы бессильна. Помимо двух 75-мм штурмовых орудий, у Пайпера было 6 САУ «Штуммель», 6 САУ «Гриле», а также несколько автоматических зенитных пушек на полугусеничном шасси и 60 санитарных машин. Немецкие САУ не имели брони и были бессильны в борьбе с танками.

Рейд группы Пайпера начался в 4.30 утра 12 февраля. Через 45 минут она достигла реки Удай у местечка Красная Поляна. Советская охрана моста была застигнута врасплох, и мост достался немцам неповрежденным. Для охраны моста был оставлен один взвод группы Пайпера. Еще через час группа достигла Северского Донца южнее Змиева, а затем овладела городом, не встретив серьезного сопротивления. Оставив свои основные силы в Змиеве, Пайпер послал несколько разведывательных патрулей на мотоциклах навстречу передовым отрядам 320-й дивизии, которые, как доложил разведывательный самолет, находились в 15 км от Змиева. В 8.00, менее чем через полтора часа после занятия Змиева, группа Пайпера получила приказ наступать к Лиману, так как 320-я дивизия еще не выдвинулась оттуда. Выполнить этот приказ Пайпер не мог при всем желании. Лед на Донце уже был слишком тонок, чтобы выдержать его технику, моста в его руках не было, не было и материалов и достаточно саперов (в группе был всего один саперный взвод), чтобы быстро построить мост. В полчаса пополудни передовой отряд, предводительствуемый лично Постелем, соединился с разведчиками Пайпера. Постель и его офицеры возмущались, что Пайпер не двинулся им навстречу. Его аргументам насчет того что лед слишком тонок, не верили, пока единственное цггурмовое орудие 320-й дивизии при попытке переправы не затонуло. Только некоторые подразделения были еще боеспособны. Солдаты жестоко страдали от голода и холода. Одеты они также были весьма пестро: предметы обмундирования сочетались с теплыми вещами, реквизированными у местных жителей. Колонна дивизии была очень растянута, ее арьергард находился еще у деревни Лиман. Раненых везли на телегах и санях. Врачи, пришедшие с боевой группой, работали всю ночь на 13 февраля, оказывая срочную помощь тяжелораненым. Когда батальон Пайпера вместе с окруженными, транспортируя на санитарных машинах 1500 раненых, двинулся обратно к реке Удай, здесь его ждал неприятный сюрприз. Советский лыжный батальон выбил из Красной Поляны эсэсовский взвод, охранявший переправу, и сжег мост, от которого остались лишь деревянные опоры. После ожесточенного боя мотострелки на бронетранспортерах выбили из Красной Поляны советских лыжников. Временный мост, возведенный на месте взорванного спешно прибывшими саперами лейбштандарта, не мог выдержать штурмовых орудий и бронетранспортеров. По мосту переправились только пехотинцы Постеля и раненые. В 08.25 14 февраля Постель сообщил, что его арьергард благополучно перешел реку Удай. Унтерштурмфюрер СС Гюрс так описал в дневнике события 13 февраля: «Транспорт для раненых прибыл. Мы снова должны расчистить дорогу для него. В с. Водяное был тяжелый бой с русским лыжным батальоном. К вечеру мы Уничтожили их. Переходим реку. Мое орудие расстреляло 42 снаряда. У нас 6 погибших. К 19.00 переправа закончена».

Характерно, что немецкие войска, в том числе и дивизии СС, вели бой боевыми группами — временными тактическими объединениями частей и подразделений дивизии со средствами усиления, состав которых менялся в зависимости от выполняемых задач. Это позволяло оперативно реагировать на изменения обстановки. В Советской Армии к тактике боевых групп пришли только после Второй мировой войны.

После завершения переправы Пайпер со своими бронетранспортерами и штурмовыми орудиями вынужден был вернуться к Змиеву. У реки Мжа он повернул на запад и по ее северному берегу благополучно вышел к Миргороду, где у немцев был мост, способный выдержать бронетехнику. Пайпер соединился со своими после полуночи 14 февраля и прибыл в Мерефу, где находился штаб Хауссера. За успешную операцию по спасению 320-й дивизии Пайпер получил Золотой Германский крест.

Сам Пайпер в рапорте так описал бои по вызволению 320-й дивизии: «3-й моторизованный батальон 2-го панцер-гренадерского полка ЛАГ получил задание захватить Змиев, чтобы подобрать остатки 320-й пехотной дивизии и эвакуировать 1500 раненых. Для этого батальон получил транспорт и санитарные машины. Наша основная линия обороны проходила по реке Уды с длинным деревянным мостом через нее. На другой стороне реки была занятая врагом деревня Красная Поляна. Против наших ожиданий мы прибыли в Змиев, не встретив существенного сопротивления. Через Змиев протекала река (Донец). Там мы ждали подхода подразделений Постеля (командира 320-й пехотной дивизии). Вскоре появился генерал Постель со своими офицерами и большим количеством транспорта. Прежде всего меня спросили, почему мы не перешли реку. Мой ответ, что лед слишком тонкий и не выдержит веса наших машин, не был принят, но в тот же самый момент его подтвердил офицер связи. Он доложил: «Господин генерал, лед не выдерживает, только что провалилось штурмовое орудие».

Генерал Постель был в прекрасном расположении духа. Он заявил, что его штаб будет расположен здесь, а мы будем обеспечивать его охрану. Он очень огорчился, узнав, что наши войска находятся так далеко. Потом он куда-то пропал.

После длительной паузы подошла остальная часть дивизии. Мы молча сидели на наших БТРах, полные неприятных предчувствий. У всех была одна и та же ассоциация: Березина. Должно быть, именно так и выглядело отступление Наполеона. Множество идущих, затем легкораненые и, наконец, тяжело раненные. Целый обоз на санях и телегах. Они были переполнены, некоторые несчастные были привязаны к ним и лежали на своих шинелях. Наши хирурги и санитары приготовились к немедленному оказанию помощи. Прежде всего раненым дали еды, горячего питья и оказали первую помощь. Я вспоминаю нашего батальонного хирурга, доктора Брюстля, пришедшего ко мне следующим утром. Он и его помощник всю ночь оперировали на морозе и помогли многим раненым. Мы стояли на страже, и нам казалось, что эта зловещая ночь никогда не закончится. На следующий день (13 февраля) бесконечная колонна двинулась в обратный путь. Дивизия и все ее раненые двигались по дороге, а наши боевые машины охраняли ее с флангов.

Когда мы наконец добрались до реки, то увидели, что от моста остались только дымящиеся сваи. Лыжный батальон русских занял деревню, перебил и изуродовал многих немецких водителей и медиков, оставшихся в деревне со вчерашнего дня. По колонне со всех сторон был открыт огонь. Мой батальон занял деревню после тяжелых боев за каждый дом, восстановил мост и переправил наших спасенных товарищей по льду и по временно восстановленному мосту на другой берег, где они были в безопасности. Когда последняя машина достигла противоположного берега, батальон вновь отошел к Змиеву и присоединился к нашим войскам после долгого рейда по занятой врагом территории».