Сначала забудь ее - Линн Грэхем

– Я просто думала пройтись по магазинам, – пояснила она нервно, пока телохранитель объяснял что-то Лучиано на итальянском.

– Мистер Витале предусмотрел все наши действия, – пояснила няня и улыбнулась, извиняясь. – Простите, но я не хочу испортить мой первый день на этой работе, хотя, конечно, было бы неплохо узнать больше о вашем малыше.

– Мисс Маурис? – Охранник передал трубку няне.

Джемайма заметила, как та напряглась и дрожащей рукой взяла трубку, получая инструкции и отвечая только «да» или «нет». Лицо ее сделалось бледным. Потом она протянула трубку Джемайме.

Девушка поняла, что теперь ее очередь выслушивать наставления, и, выслушав несколько реплик Лучиано, весело рассмеялась, чем поразила окружающих.

– Рад, что ты находишь повод посмеяться сегодня, – заметил Лучиано язвительно.

Для Джемаймы его замечание стало ножом в спину.

– Пожалуйста, не воспринимай все так. – Она пыталась примириться. – Обещаю, ты меня не услышишь и не увидишь сегодня. Мне просто нужно быть в Лондоне сегодня, чтобы… э-э… пройтись по магазинам.

– В твоем голосе я слышу ложь.

Джемайма похолодела.

– У тебя шестое чувство или интуиция?

– Ни то ни другое. Скажи правду, или я дам своим людям указание не брать тебя в Лондон.

– Я просто хочу быть рядом, на случай если понадоблюсь, вот и все.

Она почувствовала, как раздражен Лучиано на том конце провода. Она осмеливается играть на его чувствах?

– Зачем ты мне можешь понадобиться?

– Ни тебе, ему! Успокойся, Лучиано. Никки очень восприимчив и реагирует на голос. Лучше пусть он будет тихим, умиротворенным.

Лучиано был вне себя.

– И ты указываешь мне, как надо себя вести?

– Не грубо, а в качестве совета.

– Ты меня раздражаешь, – спокойно признался Лучиано.

– Уже лучше. Конечно, можно бы и еще нежнее, но, по крайней мере, теперь твой голос не такой, как на рок-концерте.

«На рок-концерте». Она прямо говорит, что и он ее раздражает. Как она смеет? Шлюха, воровка! Но и мать его ребенка.

– Ты можешь поехать с Никколо в Лондон, но потом вернешься вместе с ним обратно в пять часов, – наконец решил Лучиано. – Передай телефон Рико.

Она хотела добавить: «Много шума из ничего», но, подумав, промолчала.

Женщины поместили Никки в удобное автокресло и сели сами.

Лучиано тиран, очень подверженный перемене настроения. Его подчиненные явно во всем с ним соглашаются, опасаясь и слово поперек вставить. Неудивительно, одно ослушание – и ты уволен. Джемайма и пяти минут не смогла бы у него проработать, у нее есть свое мнение. Может, и к лучшему, что он не согласился взять ее няней для Никки. С другой стороны, она была очень рада тому, что он разрешил ей сопровождать сына в Лондон и вернуться с ним обратно вечером. Говоря по правде, она боялась, что Лучиано не захочет возвращать сына после дня, проведенного вместе в Лондоне. Сейчас же этот страх отпал. Джемайма оставила Лизе свой номер телефона и попросила высадить у станции метро.

Перспектива походить по магазинам, где вряд ли можно позволить себе что-либо, мало привлекала Джемайму. В последнее время она привыкла к отсутствию свободных денег и перед каждой покупкой несколько раз спрашивала себя, действительно ли это нужно. Хотя и не отказалась бы от новой одежды и косметики, но содержание Никки и родителей было гораздо важнее. Желание получить максимум от всего, с чем сталкивает жизнь, сейчас сослужило хорошую службу. Сначала она отправилась в Британский музей с бесплатным входом, потом пообедала в Кенсингтон-Гарден, а ближе к концу дня прошлась по галерее Тейт. Она находилась на берегу Темзы, когда зазвонил телефон.

Лучиано. Взволнован.

– Никки заболел. Где ты? Я пришлю за тобой машину.

Джемайма от беспокойства чуть с ума не сошла, но после нескольких вопросов поняла, что малышу ничего серьезного не угрожает. Лучиано же хотел, чтобы она как можно скорее приехала и успокоила ребенка. Девушка вся извелась, пока дождалась лимузина в назначенном месте. Водитель отвез ее в эксклюзивные апартаменты на другом конце Лондона.

– Я полагал, ты хочешь быть доступной, если что-то понадобится! – накинулся на нее Лучиано, едва она показалась в дверях.

Джемайме не привыкать работать с расстроенными или рассерженными родителями, чей ребенок чем-то огорчен или ушибся. С первого же взгляда она поняла, что Лучиано относится именно к этой категории родителей. Привык к власти и полному контролю над ситуацией, и только внезапная болезнь Никки заставила его ощутить беспомощность, отсюда и гнев. Она слышала вопли Никки за стеной и не хотела тратить ни минуты на утешение отца, сосредоточив все внимание на ребенке.

– Где он? – бесцеремонно спросила она.

– С ним врач. – Лучиано почти неощутимо прикоснулся к ее спине, направляя в комнату сына.

Самый влиятельный человек, которого когда-либо встречала Джемайма. Хуже того, идти по головам людей ниже статусом у него в крови.

– Не то чтобы этот врач был полезен.

Джемайма взяла ребенка на руки и начала расхаживать по комнате, нежно покачивая его. Сейчас она выглядела совсем непривлекательно, волосы растрепались от спешки, футболка запачкана. Пожилой мужчина с разочарованием смотрел на нее.

– Что с Никки? – беспокоилась она.

Доктор изучающе взглянул на нее.

– Тонзиллит, ничего серьезного.

– Мой сын не стал бы поднимать такой шум из ничего, – заспорил Лучиано.

– Нет, стал бы, – перебила Джемайма и бросила на него укоряющий взгляд. – Когда болен, он всегда много плачет. У него был тонзиллит несколько раз, и я целые ночи проводила с ним.

Заливаясь слезами, Никки открыл глазки, сфокусировал взгляд на Джемайме и очень обрадовался, увидев ее. Будучи на руках у Лизы, малыш беспокойно заерзал, и няне пришлось передать его Джемайме.

– Очевидно, он хочет к маме, – прокомментировала она.

– Может, вы объясните отцу, что в тонзиллите нет ничего серьезного. У малыша небольшая температура, болит горло и, возможно, немного отдает в ухо.

Оказавшись на руках Джемаймы, Никки тут же притих и крепко прижался к ней.

– Постарайтесь дать ему немного воды, чтобы избежать обезвоживания, – посоветовал врач, косясь на Лучиано, который все еще кипел от злости. – Через несколько дней, принимая препараты, которые я прописал, он будет в норме.

– Спасибо. – Джемайма опустилась в удобное глубокое кожаное кресло, приняла у няни бутылочку с теплой водой и дала малышу.

Лучиано стоял неподвижно на другом конце комнаты. Джемайма подняла на него глаза, ей стало ясно, откуда у Никки такой темперамент. Она видела, как малыш кривит ротик и отворачивается от бутылочки, но не восприняла это серьезно.