Страж Китежа - Евгений Нетт

Впрочем, был в ситуации и один весомый плюс: если блудный сын возьмётся за ум, то чем бы он ни начал заниматься, Дорш и клан с радостью примут любой его выбор.

Лишь бы не очередная погоня за юбками с бутылкой подмышкой…

Долгая просветительская беседа, в ходе которой Алексия не один и не два раза подметила перемены в характере своего формального спутника, продлилась около пяти часов, до половины третьего ночи. И если смертельно уставшая девушка сразу заняла свою половину кровати и уснула, то у традиционно вышедшего в окно Элина сна не было ни в одном глазу.

Мысли, мысли и снова мысли копошились в его голове, сновали средь извилин бесконечным потоком и плели то, что среди людей называют Планом.

Новая реальность сильно отличалась от прошлой, но эти отличия не смогли выбить перерождённого из колеи. Он чётко знал, что и как ему нужно делать, чтобы добиться своих целей, и от чего необходимо с самого начала отвернуться. Под нож попали всякие отношения, — раз уж всё так сложилось, — и участие в политической жизни клана, где к любвеобильному юнцу всерьёз начнут относиться ещё очень нескоро.

А на первый план вышел целый список задач, среди которых главенствовало самосовершенствование. К каким уловкам ни прибегай, но каналы и резерв нужно развивать, и развивать стремительно. Первые шаги в этом направлении уже были сделаны, на что намекал полный змеиных костей, крови и органов перстень, который, по-хорошему, требовалось разгрузить.

Потому-то перерождённый и сновал сейчас по территории клана, наслаждаясь ночной прохладой и идущей с ней рука об руку звенящей тишиной.

Что ни говори, а глубокую ночь Элин любил больше солнечного дня. Ему нравилось ощущение неуловимости и безнаказанности, что навевала окутывающая его тьма — не таинственная сила тёмных анимусов, но неотвратимое природное явление. Нойр не мог сказать, чем именно ему импонировал мрак — быть может, то сказывались гены убийц, или виной всему его образ жизни, но факт оставался фактом.

Ночью анимус чувствовал себя заново рождённым, как бы странно это ни звучало.

Спрыгнув с крыши на землю, Элин провёл несколько простейших манипуляций, отперев замок и проскользнув на полупустой склад, отведённый под многочисленные ящики с органами демонических зверей внутри. Естественно, над ними поработали мастера рун, обеспечив сохранность внутренностей убитых тварей, но сами по себе они перерождённому интересны не были.

Его привлёк сюда размеренный и сильный фон, в котором было очень легко скрыть довольно простой и не слишком энергоёмкий ритуал, призванный слегка подтолкнуть прогресс анимуса.

— “От меня что-то потребуется?”.

— “Да. Постарайся сконцентрировать эффект на резерве. Запасы сил нам понадобятся уже в ближайшее время, и чем больше — тем лучше”.

— “Сделаю всё возможное”. — Отрапортовала змейка, пока Элин осматривал склад на предмет наличия сюрпризов в лице сигнальных сетей или каких-нибудь ловушек, но ни того, ни другого не обнаружил. Оно и неудивительно: само себе хранящееся здесь добро было не очень ценно, и для защиты хватало внешнего периметра, который, уже находясь в черте района клана, пересекать не было никакой необходимости.

Иными словами, перерождённый уже в ближайшие несколько минут укрылся среди ящиков, где и сформировал довольно простой рунный круг, истратив на него треть имевшейся змеиной крови. Дальше в ход пошли кости и часть органов, из которых ритуал должен был выделить нечто вроде катализатора. Элин, несмотря на весь свой немаленький опыт, подобными способами всерьез никогда не увлекался, ведь чем ты сильнее, тем меньший эффект они оказывают, а побочные эффекты в случае неспособности взять процесс под контроль могли вылиться во что угодно.

Даже в Авалоне молодняк пропускали через такие ритуалы лишь в очень, очень редких, исключительных случаях: слишком уж велика была смертность среди кандидатов. А анимусов постарше развивать уже не имело смысла, так как долгие годы без прогресса ясно указывали на отсутствие у них сколь-нибудь значимого потенциала.

Тем не менее, общих знаний Элина по теме хватило для успешного завершения подготовки и перевода ритуала в активную фазу. Вся та анима, которую круг оказался не в силах удержать тонула в куда как более сильном фоне холодильных ящиков, в то время как основной поток вливался в духовное тело перерождённого, проходя через каналы и концентрируясь в резерве.

И чувство, которое испытывал Элин, сложно было описать. Ни двух слов, ни двух десятков здесь не хватило бы, так как экс-абсолют, кожа которого уже покрылась чешуёй, и сам не понимал, что конкретно происходит. Или, что куда вернее, понимал — резерв стремительно растёт, а каналы расширяются и укрепляются, но это было лишь следствие.

Причина ускользала от него, и перерождённому это пришлось не по нраву.

— “Змейка?”.

— “Всё под контролем. Процесс идёт плавно и относительно безопасно. Чему ты удивлён?”. — Поглощённая работой Эрида ответила с небольшой задержкой, едва сгладила очередную вспышку анимы.

— “Скоростью и эффективностью. Это…”. — Уже не медь, но бронза при том, что половина пути до серебряного ранга осталась позади. А ведь ритуал пока ещё был весьма далёк от завершения! — “Восхитительно! Что бы ни происходило, мы обязаны растянуть процесс!”.

Одновременно с этими словами из перстня на землю хлынула кровь, начавшая вливаться в постепенно угасающие руны, а на место будто бы изъеденных гниением органов синхронно упали новые, тут же включённые в оборот.

Возможно, этот шаг был опрометчивым и нелогичным. Возможно, существовал способ конвертировать кровь и органы в прогресс по более выгодному курсу. Но Элин считал, что происходящее ни разу не нормально. Аномально, если говорить прямо.

А повторить аномалию, как известно, практически невозможно, из-за чего ею можно было лишь воспользоваться, взяв столько, сколько можешь унести.

А Элин, одним слитным скачком преодолев целую пропасть, уже почти достиг серебряного ранга и был готов терпеть дальше. Ни кровь, струящаяся изо всех наличествующих в теле отверстий, ни адская боль не были способны заставить его прервать ритуал. Ведь то, чего он добивался добрых два месяца оказалось возможно получить в первый же день новой жизни!

И это или шанс, выпадающий раз в тысячу лет, или очередная уникальная особенность его духовного тела, которое, якобы, походило на таковое у “истинных” людей.

— “Элин, я…”. — Мысль змейки была от и до пропитана усталостью. — “… я на пределе!”

А энергия тем временем струилась по жилам перерождённого, совершенствуя его каналы и расширяя резерв под его строгим руководством. Чувство столь стремительного роста пьянило, но крайне громкие эмоции Эриды смогли пробиться сквозь завесу и достучаться до сознания носителя.

В один момент анимус прервал ритуал, а спустя секунду рухнул на землю, едва успев стянуть всю оставшуюся кровь и останки обратно в хранилище. Правда, вместе со змеиной он спрятал и немало своей, но его это сейчас не волновало. Прежде постоянная и давящая, боль превратилась в пульсирующую, с каждой вспышкой становясь всё сильнее и сильнее. Болело не только тело — пришёл откат за весь тот прогресс, которого Элин достиг, не прилагая тех усилий, что обычно требовались.