Королева их сердец - Найн Эванс

- Мне надо было немного позаниматься.

Я не собираюсь вести себя как обиженный ребёнок. Больше нет. Пока эти двое – залог моих будущих побед, а потому нужно смириться и попробовать наладить с ними общий язык. Ни о какой дружбе и речи идти не может, но партнёрство вполне осуществимо. Мы трое деловые люди и знаем, чего хотим.

- Я думал, девочки вроде тебя, любят йогу и пилатес, - закатывает он рукава рубашки, обнажая крепкие предплечья и убегающие вверх по руке чернила вен. – Разве вас не учат оставаться милыми и нежными. 

- А я думала, что мальчики вроде тебя читать не умеют, и два слова связать – для них уже подвиг.

Чёрт. Мне определённо надо следить за своим языком. Я не думаю так о других людях, что не имеют знаменитой фамилии. Но его слова разозлили, как и его насмешливое предубеждение. Никто не станет сравнивать меня с другими, потому что все люди отличаются друг от друга.

Ожидаю, что Белов разозлится на мои слова о его предполагаемой безграмотности, но, вместо гневного оскала и наполненных яростью глаз, я смотрю на его довольно улыбающееся лицо.

- Мне стоило помнить, что ты можешь откусить полруки – стоит тебе дать палец, - ухмыляется он. – Для тебя не существует никаких авторитетов да, сладкая? Никаких после смерти твоего деда. Говорят, он был хорошим человеком и грамотным дельцом. И при нём ваша фабрика процветала. Ты ведь его любила больше своего отца?

Упоминание о дедушке уже давно не вызывает боли, которая раньше сковывала грудь и не давала дышать. Сейчас я вспоминаю о нём с улыбкой и нежностью. Но почему-то разговор о дедушке с Беловым делает меня нетерпеливой и злой. Словно ему даже имени моего родича произносить нельзя. Понимаю, что это скорее какая-то детская обида, но ничего не могу с собой поделать.

- Ты пришёл потрепаться о моей семье? – отталкиваюсь от канатов. – Или уже скажешь настоящую причину своего появления?

Денис улыбается. Его постоянное оптимистичное настроение вызывает зуд в деснах. Хочется вцепиться в его руку и прикусить так сильно, чтобы почувствовать металлический привкус крови. Может, после этого он перестанет лыбиться и, наконец, покажет своё настоящее лицо.

- Мама с папой тебе не говорили, что разговаривать с взрослыми в таком тоне – неуважительно?

- Они мне ничего и никогда не говорили, - смотрю прямо в его глаза. – А вот дедушка учил, что люди должны заслужить уважение. Уважать человека лишь за то, что он прожил дольше тебя, полный бред. Лишь поступки определяют человека.

Белов хмыкает перед тем, как одобрительно кивает, и принимается расстегивать рубашку. Я неосознанно делаю шаг назад.

- Что ты делаешь? – не узнаю собственный голос.

- Ну, раз ты смотришь только на поступки, - выдёргивает он ткань рубашки из-под ремня. – То позволь мне помочь тебе и протянуть руку помощи в этой тренировке. С реальным противником ведь всегда лучше биться.

Его рубашка летит через канаты и приземляется на маты. Но я этого почти не вижу, прослеживая глазами фигуру Белова. Он, определённо, привык к большим физическим нагрузкам. Но, в отличие от скульптурных тел тех, кто тягает железо в зале, тело Дениса вылеплено не искусственно. Он точно знает, как использовать своё тело, оно как инструмент, а не красивая оболочка для привлечения внимания. И эти шрамы… Откуда они?

- Если ты продолжишь так на меня смотреть, сладкая, то я засмущаюсь и убегу, - приближается Белов к середине ринга и легко снимает с крюка боксёрскую грушу. – Видишь то, что тебе нравится?

В этот раз я не удерживаюсь от фырканья и улыбки. Однажды ребячливое поведение этого мужчины всё же должно было сработать.

- Ты улыбнулась мне? – хватается Денис за сердце. – Вот почему сегодня такая солнечная погода.

От закатывания глаз я себя тоже не сдерживаю. Двигаюсь в сторону мужчины и, несколько раз перепрыгивая с ноги на ногу, подначиваю свой организм включиться и подготовиться. Мышцы знакомо напрягаются, но не так сильно, чтобы словить спазм и упасть с невыносимой болью. Всё строго так, как учил тренер.

- Выглядишь так, словно готова надрать мне задницу, сладкая.

Белов также принимает боевую стойку, чем вызывает у меня отклик благодарности. Он не собирается недооценивать меня, как делают другие мужчины, оказавшиеся со мной в паре на ринге. Его улыбка всё ещё широка, но вот тело напряженно перед скорым ударом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Сделай первый шаг и узнаешь, - выставляю правую ногу вперёд.

Денис едва заметно кивает.

- Обещаю быть нежным с тобой, малыш.

Признание чужих заслуг и возможностей говорит о куда большем уважении, чем все пылкие слова, за которыми не стоит ничего. Увы, лицемерие так распространено среди людей, что никогда не знаешь, как о тебе отзывается человек, который в лицо улыбается. Поступки важнее любых слов. Одного верного шага хватает, чтобы показать своё истинное отношение к другому.

Денис никогда не бил ни женщин, ни детей и даже не задумывался об этом. Его мать и сестра являются его ориентиром по сей день, даже после смерти одной и отъезда другой. Что бы там ни думали аристократы, заговаривая о простых людях, в окружении Белова всё было не так уж плохо. Грязи, конечно, хватало, но после общения с представителями именитых семей он понял, что и там всё не так гладко и радужно. Хорошие люди могут родиться в нищете, а мрази будут есть из золотой посуды.

Но при всех своих принципах Белов признаёт людей и их возможности. Он никогда не станет смотреть свысока на того, кто по внешним признакам слабее него. Такое пренебрежение могло стоить жизни на войне. Вот почему он прекрасно понимает, что нельзя расслабляться и действовать расхлябано. Не важно, что перед ним девушка на ринге, она легко сможет лишить его жизни, если постарается.

- Отличная техника, сладкая, - хватается Денис за челюсть, ощущая нарастающую боль после пропущенного удара. – Не думала пойти в армию? Там, определённо, нужны такие бойцы.

Адреналин закипает в крови. Воронцова чувствует, как гнетущие мысли заменяются более приятными. Её переполняют эмоции. И пусть от нескольких ударов мужчины ей не удалось увернуться, это всё равно не проблема. Она давно не ощущала себя такой живой и довольной. Её силу, наконец, признают, и Мия не сомневается, что Белов искренен в своих словах. Увы, она слишком хорошо знает, что такое притворство и как люди улыбаются ради выгоды.