Не встречайся с Розой Сантос - Нина Морено

– Роза, – перебил меня мистер Пенья, и его нож остановился. Я тоже перестала жестикулировать и размахивать руками. Мими любит говорить, что это во мне самое кубинское. – Отвези этот хлеб в ресторан в бухте. Прямо сейчас.

И мои мечты о крупных чаевых тут же испарились.

Я никогда не была в бухте. Члены моей семьи не спускаются туда уже долгие годы. Я в жизни не уходила дальше книжного магазина, который был всего вторым заведением вдоль набережной. И даже тогда я всегда оставалась на правой стороне улицы, держась подальше от левой, где находится ограда, отделяющая от тротуара пляж. Когда мне было десять лет, мой друг Майк спрыгнул оттуда и сломал себе ногу. Тогда я плакала громче, чем он сам.

Мистер Пенья с ожиданием смотрел на меня. Возможно, он единственный в нашем городке, кто не станет задумываться о старых историях и предрассудках, потому что слишком занят. Он жестом показал на гору свежеиспеченных караваев в бумажных конвертах. Как, интересно, я собираюсь спасти бухту, если даже боюсь туда ходить? Я же не собираюсь прыгать вниз с набережной! Я справлюсь. Должна, если хочу повзрослеть.

Я схватила караваи в охапку, уткнулась в них лицом и глубоко вдохнула. Из моей груди вырвался счастливый вздох. Я справлюсь. Это ведь просто доставка.

Мистер Пенья покашлял.

– Уже иду!

Я обогнула его, неся в охапке хлеб, словно награду, и вышла через заднюю дверь.

– Ты же умеешь ездить на велосипеде? – крикнул он мне вслед с некоторым сомнением в голосе.

– Конечно! – воскликнула я, и дверь захлопнулась.

На самом деле я не умела ездить на велосипеде для доставок, потому что раньше мне не разрешали доставлять, но я не собиралась из-за этого останавливаться.

Меня, конечно, смущала большая корзина сзади, но я сгрузила в нее хлеб, отряхнула руки и внимательно оглядела чудовище, которое собиралась покорить.

– Давай договоримся, – сказала я, показывая на восток в сторону моря. – Ты мне поможешь, а я тебя не разобью. Мы одна команда.

– С кем это ты разговариваешь? – Из-за угла вышел Джуниор, и я чуть не подпрыгнула. Я быстро огляделась в поисках какого-нибудь оправдания, но рядом никого не было, а телефон лежал в сумке.

– Сама с собой. – Все равно звучало странно. – Ну, на самом деле с велосипедом. Пытаюсь с ним подружиться перед тем, как на него сесть.

Он удивленно поднял брови и перестал жевать зубочистку, которая торчала у него изо рта.

– Ты что, везешь доставку?

– Я умею ездить на велосипеде! – возразила я.

– Я не об этом спрашивал, хотя должен признать: то, что ты постоянно защищаешься, меня беспокоит.

– Иди уже отсюда. И не говори своему дяде, что я разговаривала с велосипедом.

Я вскарабкалась на сиденье и тщательно расправила юбку. Не самый лучший наряд для такого приключения, но, если соблюдать некоторую осторожность, никто не увидит ничего лишнего. У Майка был скейтборд, и я так запала на доску, наблюдая за ним, что он сделал мне лонгборд на пятнадцатилетие. Я обклеила его книжными стикерами и символикой колледжа и гоняла на нем по городу почти каждый день. Вряд ли велосипед чем-то принципиально отличается.

Я пробормотала молитву, оттолкнулась от бордюра и поехала.

– Ой, – руль начал вихлять у меня в руках, – перестань, перестань! – Я еле вписалась в поворот, и в животе похолодело от страха. – О чем мы с тобой только что разговаривали? – увещевала я.

После еще нескольких виляний я наконец приноровилась и поймала равновесие. Меня охватило чувство восторга и уверенности. Я проехала мимо почты и книжного магазина, мечтая о том, чтобы прозвенел какой-нибудь маленький колокольчик, который провозгласил бы мою победу. Или, еще лучше, проревел огромный клаксон – я ведь только что покорила огромное страшное чудовище!

Но на брусчатке снова стало довольно рискованно. В этой части города было не так уж приятно ехать на велосипеде с тяжелой задней корзиной. Люди на набережной наблюдали за моим приближением с растущим беспокойством. Фрэнки перестал подметать порог парикмахерской. Саймон оторвался от газеты – тогда как его пес Шепард хладнокровно смотрел на меня. Клара бросила книги, которые разбирала, в небольшую тележку перед магазином.

Поскольку я не могла оторвать руки от руля и помахать им как ни в чем не бывало, чтобы убедить в том, что все нормально, я прокричала:

– Все в порядке! Все хорошо!

Когда я доехала до конца дощатого настила, где заканчивалась набережная и начиналась пристань, то резко нажала на тормоза и спрыгнула с велосипеда, радуясь, что осталась жива.

Потом я наклонилась, перегнувшись в пояснице, и тяжело выдохнула.

– Я сделала это. Победа.

– Что?

Я выпрямилась. Передо мной стоял пожилой мужчина в коричневых резиновых сапогах и зеленом жилете, на котором были нарисованы рыболовные крючки, и смотрел на меня с явным беспокойством.

– Мисс, вы в порядке?

Я постаралась отдышаться:

– Я привезла хлеб.

– Ну… хорошо.

– Он не мой. – Я ущипнула себя за бок. – На самом деле я даже не знаю, куда его везти. Я обычно не занимаюсь доставками, и мне ничего больше не сказали, кроме как «отвези это в бухту». А я даже никогда не была на этом конце набережной! – Я бросила взгляд на книжный магазин, пытаясь оценить расстояние до него отсюда. Старик все еще стоял передо мной. – Тут же есть какой-то ресторан, так?

– «Морская звезда». – Он слегка прищурился, вглядываясь в мое лицо, и нахмурился еще сильнее. – Ты – дочь Лилианы! – произнес он с некоторой неприязнью. Я вздохнула. Вот и одна из причин, по которой я сюда не хожу. Но все-таки я не ожидала услышать это от первого же человека, которого встречу.

– Я Роза Сантос, – сказала я (потому что у меня есть собственное имя). Он отступил на шаг назад. Одной рукой он взялся за перила вдоль ступенек, а другую сложил в каком-то жесте, которого я не знала. А потом повернулся и пошел по направлению к докам. «Грубиян», – пробормотала я и вздрогнула, когда над головой завопила птица. Я провожала ее взглядом, пока она не растворилась на фоне серого неба. Мой взгляд устремился за горизонт, и все в мире замерло, когда я наконец встретилась с морем.

Не то чтобы я никогда раньше его не видела. Оно всегда было рядом, просто не на виду, а где-то в стороне, занималось своими делами. Но наконец пересечь набережную и оказаться в бухте, где когда-то работал мой отец, было словно увидеть живое, бьющееся сердце Порт-Корала. Источник жизненной силы наших пальмовых деревьев, покрытых песком дорожек и выбеленных солнцем домов. Именно здесь зарождается тот бриз, что треплет ветви бабушкиных лимонных деревьев.

По правую руку от меня стояло двухэтажное здание, больше похожее на очень большую хижину. Оно было выкрашено в разные оттенки синего. Его огибала широкая терраса, державшаяся на сваях, которые торчали прямо из воды. А дальше виднелись несколько зданий поменьше, уже вполне прочно стоявшие на берегу. На воде ждали вереницы судов. Люди расхаживали вдоль доков без малейшего страха. Я смотрела на все это, стоя высоко над уровнем моря, там, где заканчивалась набережная. Вниз, навстречу всей этой суете, вели ступеньки, но я словно приросла к месту.