Залив мечты - Джерри Уандер

— Нет, можешь оставить себе.

— Насовсем?

— Насовсем, — подтвердила Констанция.

Малыш благодарно посмотрел на нее.

— Спасибо.

Прощаясь, миссис Барбер выразила надежду, что скоро увидит их снова, Конни и Гилберта.

— Ну, ты даешь, — открывая машину, пробормотал он.

Конни ответила ему невинным взглядом.

— Я просто как можно лучше играла роль.

— И поэтому назвала меня «веселым парнем»?

— Ты бы предпочел «светоч грез моих»?

— Я бы предпочел, чтобы ты держала рот закрытым. Да, я понимаю, моя мать устроила тебе допрос с пристрастием, я приношу за это свои извинения, но не надо было создавать у нее совершенно ошибочного впечатления, что…

— Это ошибочное впечатление появилось у нее сразу же, как только я появилась. Я же тебя предупреждала, что таковы люди. Это реакция не лично на меня, а на незамужнюю женщину, возможную невестку.

— Может, и так, — уступил Барбер. — Но теперь она все время будет мучить меня вопросами о тебе, потому что ты ей понравилась!

— Я многим нравлюсь.

— А меня постоянно выводишь из себя. Как тебе это удается? осведомился он.

— Талант, — беззаботно ответила Конни и села в машину. — Не стоит везти меня до дому, — проговорила она, когда они выехали на шоссе. — Я прекрасно доберусь на метро, только подвези меня к ближайшей станции. Так тебе не придется дважды ехать через весь город, мне же идти недалеко.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Спасибо, так я и сделаю, — сказал Гилберт. — Значит, теперь я смогу освободить моих стариков от Эрика, отвезти его домой и уложить спать в нормальное время.

— А домой — это куда?

— В Белмор. Нам добираться час-полтора, зависит от пробок.

— Значит, у тебя нет подружки, — заметила Конни.

— Нет. К огромному огорчению матери. Я, как и ты, после смерти жены уже год в постоянных разъездах. Прибавь к этому заботы об Эрике. У меня не было возможности завязывать какие-либо отношения с женщинами.

Его голос звучал напряженно, и когда Констанция взглянула на него в профиль, то опять увидела на виске пульсирующую голубую жилку.

— И желания тоже? — спросила она.

— У меня такие же гормоны, как у всех, — сухо отозвался Гилберт. Наверное, я не против коротких встреч без обязательств. Но что-то серьезное — нет. Я не хочу ничего подобного. Спасибо, что уладила эту историю с рубашкой, — продолжил он. — Иногда мой сын, к сожалению, бывает просто невыносим. И за козырек спасибо. Сколько он стоит?

— Не помню. Пусть это пойдет в счет химчистки.

Он скупо улыбнулся.

— Договорились. Я благодарен тебе и за весь этот спектакль, — закончил он, подруливая к станции метро. — Точнее, наполовину благодарен. — Барбер притормозил. — Ты не огорчена, что не придется поработать в Калифорнии?

Конни покачала головой.

— Напротив, я даже довольна.

— Правда? — неуверенно переспросил он.

— Дорогой мистер Барбер, меньше всего в жизни мне хотелось бы в течение долгого месяца против вашей воли «организовывать» вас и заниматься фотошпионажем, лучше я займусь своей жизнью! — заявила Конни, выбралась из машины и вошла в вестибюль метро.

В аэропорту Лос-Анджелеса жизнерадостный негр подобрал упавшие с круговой ленты чемоданы и водрузил их обратно. Из-за нескольких внеплановых рейсов багажная лента была изрядно перегружена.

Конни смотрела на груду самых разнообразных чемоданов. Она и Барберы прилетели первым классом, поэтому их веши должны были выгрузить первыми. Но, хотя весь багаж отца и сына уже лежал на тележке, чемодан Конни все еще не появился.

— Когда мы поедем? Когда? Я хочу ехать, — ныл Эрик.

— Как только появится остальной багаж, — сказал Гилберт голосом, по которому чувствовалось, что терпение дается ему нелегко.

— Если вообще появится, — усомнилась Конни.

После шестичасового беспосадочного перелета все трое очень устали. Вылет пришелся на середину ночи, поэтому они почти не спали.

Конни осмотрелась. Еще вчера она была уверена, что никогда больше не увидит Барберов. В присутствии малыша она не могла спросить, почему в последнюю минуту все же поступил запрос на ее услуги.

— Нужно пойти узнать, — сказал Гилберт, когда последние чемоданы разобрали, а новые так и не появились.

Конни вытерла пот со лба.

— Да, наверное, — согласилась она.

Сидевший за столом в дальнем конце зала клерк проверил ее багажную квитанцию и заявил, что весь багаж уже выгрузили.

— О нет! — застонала Констанция. — И почему все это всегда со мной? Зачем я согласилась сдать чемодан в багаж?!

— Заполните бланк, и наша авиалиния начнет поиски. Мы отыщем его буквально через несколько дней, — ободряюще улыбаясь, сказал клерк.

К тому времени, когда они вышли из аэровокзала, ночь сменилась ранним утром. Они отыскали арендованный джип и погрузили в него багаж.

— Мой папа тут уже был, — с важностью заявил Эрик. — Целых пять раз. Когда он уезжал сюда, за мной смотрели бабушка с дедушкой. И Пегги. Пегги это моя бывшая няня.

Теперь она вышла замуж и у нее свой мальчик. И за мной смотреть будешь ты.

Конни метнула взгляд на Гилберта. Они придумали это, чтобы объяснить ее присутствие в его доме, но здесь возникала масса вопросов, которые нужно было обсудить. И как можно скорее.

— И Глория тоже, — улыбнувшись Эрику, прибавила она, имея в виду приходящую прислугу, которую Берт нанял в качестве домработницы и няни одновременно.

— Ну да, — согласился Эрик и тоже улыбнулся.

Подозрительность постепенно проходила, и мальчик начал относиться к ней более дружелюбно. Может, этому помог цветной козырек, лежавший теперь в детском чемоданчике вместе с другими сокровищами. А может, повлияло то, что теперь ее статус был определен и у Эрика больше не возникало вопроса, кто эта чужая тетя, которую привез папа.

По дороге из аэропорта Конни задремала, ее разбудил начавшийся ливень. Она увидела сильные руки Барбера, лежавшие на руле, и подумала о том, как она вообще здесь оказалась.

— Прости, Джулия. Я не хочу, — сказала она вчера подруге, когда та сообщила, что в «Престиже» все же хотят, чтобы Конни на них поработала. Но Джулия быстро сумела уговорить ее.

По лобовому стеклу «дворники» разгоняли воду. Почему она все же согласилась поработать? Потому, что не смогла уйти просто так? Но ведь она твердо решила сделать перерыв в работе и заняться собой. Или, может, подумала, что солнце пойдет ей на пользу?