Чудотворцы - Саймон Рич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не волнуйся! – произнес Крейг. – Такое происходит постоянно. В свой первый год я целую дюжину торнадо вызвал, пока разбирался с воздушными потоками.
Элиза чуть развела пальцы и уставилась в щель на Крейга.
– Правда?
– Правда, – твердо кивнул тот.
– И что ты сделал? – спросила Элиза.
– А я и не мог ничего сделать. Я просто нажал F7.
– И торнадо исчезли?
Крейг рассмеялся.
– Нет, – ответил он. – Исчезло пиликанье.
Руки Элизы мелко задрожали.
– Ты в порядке? – спросил Крейг.
Она покачала головой.
– Я провела год, отбирая те молитвы. А он их даже не прочитал. Нет, ну правда, что он за генеральный директор такой? Как можно быть настолько безалаберным?
Крейг повертел головой, проверяя, не заметил ли кто эту вспышку гнева.
– Послушай, – начал он. – Я знаю, что он не слишком вдается в детали. Но прояви к нему хоть немного уважения. Вспомни, что он придумал нашу корпорацию с нуля. Без него нас бы здесь вообще не было. Какой-никакой благодарности он заслуживает.
– У нас десять ангелов на пятидневке занимаются «Линэрд Скинэрд».
– Ну группа-то хорошая. «Свободная пташка», «Милый дом Алабама», «Обычный человек»[8],– без запинки выпалил Крейг самые известные их хиты. – У всех первые места в чартах. С этим любой согласится.
Элиза не ответила.
– Ну он хотя бы рассказал своему пророку, – нашелся Крейг. – Это ведь уже кое-что, так?
– Божий пророк – какой-то полуголый бродяга! Любое его пророчество люди считают признаком шизофрении!
– Ну уж тут вины Рауля нет. Ты на Рауля не нападай.
Элиза побледнела.
– Мне что-то нехорошо, – пробормотала она.
Она кинулась в уборную, и Крейг резво отскочил с дороги. Сегодня он был в хорошем настроении. Ему только что пришло письмо из Ангельских кадров с уведомлением, что он снова объявлен «Ангелом месяца». На этот раз награда была отличная: купон на бесплатную пиццу среднего размера – любую на выбор. На задней части купона аккуратным шрифтом напечатали доп. условия: за пиццу на толстом тесте все же придется доплатить, он может выбрать не больше трех мясных начинок, действие купона заканчивается через пятнадцать дней. И тем не менее у Крейга был предлог позвать Элизу на ланч.
Он представил, как они вместе пируют в кафетерии, поедая кусочки с тремя видами мяса.
– Просто не верится, что ты ее выиграл, – скажет она. – Целую пиццу.
– И это еще далеко не все, – ответит он. И это послужит каким-никаким началом.
Когда она вернулась из уборной, Крейг вскочил со стула с твердым намерением сделать первый шаг. Но, увидев мрачное выражение лица Элизы, притормозил. Она выглядела вымотанной, изнуренной. А он меньше всего хотел надоедать, когда ей и так было не сладко.
Кроме того, он все равно не мог предложить ей ничего особенного. Это ведь просто пицца среднего размера – ее едва хватит на двоих. А что если она захочет не три мясных начинки, а больше? Он со стыда сгорит, если у них не примут купон.
– А знаешь что? – произнесла Элиза. – Пойду-ка я обратно наверх.
Крейг скосил на нее глаза.
– Что-то забыла?
Она закусила ноготь большого пальца, чуть пожевала и оторвала от него толстую полосу. Крейг содрогнулся, когда она подхватила серпообразный кусочек с языка и стряхнула его на пол. Он заметил, что некоторые ногти она успела обкусать до крови.
– Я пойду обратно наверх, – повторила она, – и скажу ему прочитать те молитвы. Я их три года сортировала. Ему необязательно отвечать, но пусть хотя бы прочитает.
– Может, тебе домой пойти? Поспать немного?
– Я не устала, – отрезала она, поднося ко рту мизинец.
Крейг вдруг почувствовал огромное желание схватить ее за руку, чтобы она не грызла ногти.
– Пожелай мне удачи, – сказала Элиза.
С этим Крейг ничего не мог поделать.
– Удачи, – произнес он несчастным голосом.
Бог любил попивать пивко из кружки. Он не знал даже почему. От кружки пиво не становилось ни вкуснее, ни холоднее. Но это почему-то казалось ему стильным, даже величавым. Пить пивко из кружки было здорово, даже если он делал это в одиночку – сидя в офисе в середине рабочего дня.
Он отхлебнул и включил свой плоский телевизор. А неплохо было бы связаться с пророком. Бог нашел его в Детройте, у автомагистрали, где он размахивал куском картона с надписью, стоя в костюме из фольги.
– Привет, Рауль, – сказал Бог. – Ну как дела твои праведные?
Рауль пожал плечами.
– И скучно, и грустно.
Бог рассмеялся.
– Крутой прикид, – похвалил он. – Из фольги?
Рауль кивнул.
– Шесть рулонов убил. Все говорят, что я чокнутый. А я вот думаю, что это они чокнутые.
Бог усмехнулся. Ему нравилось отношение Рауля – тому все было как с гуся вода. Хорошо, что в этом столетии пророком стал именно он.
– Ну, что новенького? – спросил Рауль, доставая новый кусок картона и маркер.
– В смысле?
– Каково твое послание? Чтоб я нес его людям.
Бог опустил взгляд. Вообще-то сейчас у него для людей никакого послания и не было. Но он не хотел признавать, что позвонил Раулю только потому, что ему стало одиноко. Он медленно отхлебнул пиво, чтобы потянуть время.
– Конец близок, – произнес он наконец. – Покайтесь.
Рауль кивнул.
– Запишу на картонке.
– Отлично! – воскликнул Бог. – Отлично, Рауль. Береги себя.
Он выключил телевизор и посмотрел на часы. До дневного совещания было еще больше двух часов, а он совершенно не знал, чем заняться. Бог взял в руки кубик Рубика и немного с ним поигрался. Он уже почти собрал желтую сторону, но никак не мог закончить ее так, чтобы не испортить красную. А этого ему не хотелось: пока что он только с красной и разобрался. Промучившись еще несколько минут, он с досадой вернул все как было и бросил кубик на стол.
Бог вяло откинулся на спинку кресла. Он бы никому не признался в этом, но в последнее время был собой недоволен. Его рейтинги с годами становились все ниже. Да, в него до сих пор верило больше восьмидесяти процентов людей. Но на Восточном побережье и пятидесяти не набиралось. Архангелы говорили, что беспокоиться не о чем, что это процесс «цикличный», но как им можно верить? Они же все просто кучка скользких подлиз.
Он знал, что это нехороший звоночек, но иногда почитывал в Интернете, что говорят о нем люди. Такое чтение ужасно било по самооценке, но остановиться он не мог. Это как болячка – сколько ни останавливай себя, а все равно сковырнешь. Рано или поздно захочется узнать, что там под корочкой.