Пусть мертвецы подождут - Роберт Райан

– Я задерживаю вас в соответствии с законом о защите королевства, миссис Грегсон.

Она резким движением отмахнулась от документа.

– В самом деле? На каких основаниях?

– На тех основаниях, что вы поставили под угрозу национальную безопасность, сунув нос туда, куда не следовало, а потом ещё и подняли шум по этому поводу. – Он постучал по перегородке, и таксомотор двинулся с места.

Миссис Грегсон напрягла мозги, чтобы понять, какой из её недавних поступков мог…

– Это связано с объявлением в «Мотоциклетной газете»?

Гровер втянул воздух сквозь стиснутые зубы – звук был очень неприятный.

– Опять вы за своё. Лучше бы вам помалкивать до трибунала.

– Трибунала? Какого трибунала? – Слово пробудило к жизни анонимных бюрократов в мрачных комнатах, которые решали её судьбу, не прибегая к суду, присяжным или адвокатам.

Миссис Грегсон почувствовала, как пробуждается мрачное предчувствие. Ей было слишком хорошо известно, как в результате козней судейских чиновников человека могут проглотить целиком, даже в мирное время. А дни, когда применялось правило хабеас корпус[16], остались далеко позади.

– Куда вы меня везёте? – требовательно спросила она, пока таксомотор набирал скорость.

– Туда, – сказал Гровер с намёком на улыбку, – где вы почувствуете себя прямо как дома.

Она поняла, что он имеет в виду, по весёлому блеску в глазах, и ценой немалых усилий сумела не обрадовать его подарком в виде слёз. Её снова везли в тюрьму Холлоуэй.

Перси Литтлвуд закончил погружать деревянные овощные ящики в трёхколёсный развозной фургон «Уорвик», когда было чуть больше восьми, и выехал в двадцатиминутный рейс по узким дорогам Суффолка до зоны хранения взрывчатых веществ Элведен. Гражданские редко вступали в какой бы то ни было контакт с реквизированным имением, и за последние несколько недель бакалейщик научился не задавать вопросы и держать рот на замке. Его не касалось, что они там делают за деревьями.

Даже в «Сохе», когда Элведен неизбежно всплывал в разговорах и дикие домыслы обретали достоверность с каждой выпитой пинтой, Перси просто пожимал плечами, чувствуя на себе чужие взгляды. Он зарабатывал хорошие деньги, доставляя еду и припасы, – достаточные, чтобы не отказываться от них из-за праздных слухов. Он знал, что дало этим людям повод для сплетен. И всё-таки дело было прибыльное – по крайней мере, для него.

А значит, если договорённость продлится ещё долго, у него появится возможность попросить руки Лиззи Косфорд. Пусть она моложе на двадцать лет, но Перси подозревал, что современные женщины не могут позволить себе излишнюю разборчивость. Множество ровесников Лиззи не вернутся домой, и, если не проявить осторожность, Англия станет страной старых дев. Газеты уже полнились объявлениями, которые подавали отчаявшиеся молодые леди, чьих женихов убили во Франции или Бельгии, предлагавшие супружество и уход за ослепшими или изувеченными.

Машин на дороге не было, и Перси ехал быстро, так что у входа в зону хранения взрывчатки оказался всего-то через четверть часа. Он остановился у шлагбаума, и сержант с «ленивым глазом» по уставу заглянул в заднюю часть фургона, чтобы убедиться, что Перси не спрятал там кого-нибудь, а потом махнул рукой и предупредил, что разгружаться следует в обычном месте, где его будет ждать заказ на следующий вторник.

Перси повёл трёхколёсник на малой скорости по дороге, что смыкалась с подъездной аллеей, ведущей к Холлу, но, как делал всегда, потянул рычаг и съехал на обочину, прежде чем открылся вид на роскошное здание.

– Могли бы и выделить парочку негодников, чтоб подсобили с разгрузкой, – пробормотал Перси. Но этой работой всегда приходилось заниматься в одиночестве – видимо, на тот случай, чтобы он не вовлёк кого-то из солдат в беседу.

Перси заглушил мотор и вышел наружу, в тишину раннего утра. Место ему не нравилось. Ему всегда казалось, что из подлеска кто-то смотрит. Иногда он краем глаза замечал движение среди деревьев, слышал треск ветки или отголоски разговора и смеха, хотя знал, что военные расквартированы с другой стороны имения. От этого у него по спине бегали мурашки.

Литтлвуд быстро разгрузил ящики с провизией, сунул счёт в самый верхний и тихонько рассмеялся. За деньги, которые он с них брал, можно было и потерпеть мурашки дважды в неделю. Потом он достал бумаги, которые для него оставили в деревянном ящике, прибитом к одному из старых дубов. Выполнил аккуратный разворот в три приёма и поехал обратно через поднятый шлагбаум, помахав сержанту по пути.

Только преодолев две мили, Перси остановился и изучил заказы. Как и следовало ожидать, там находился дополнительный коричневый конверт, на котором было написано: «Требуются свежие медицинские принадлежности». За его передачу Бренде на почте в Тетфорде заплатят дополнительно десять шиллингов, без лишних вопросов.

Конверт не был хорошо запечатан, и Перси поднёс его ко рту, чтобы ещё раз смочить слюной проклеенный край. Замешкался. Посмотрел в зеркальце на двери, чтобы убедиться, что на этом участке дороги больше никого нет. Вытащил лист бумаги. Это и впрямь был список медицинских принадлежностей, написанный плавным почерком.

В списке было ещё две страницы. Перси мог достать половину у аптекаря в Тетфорде, но нет, это следовало отослать в Лондон. И об этом он также должен был помалкивать. Десять шиллингов, как-никак. За такое Перси бы поклялся, что чёрное – это белое. И деньжата отправятся прямиком в брачную кубышку Лиззи Косфорд.

Он убедился, что дорога по-прежнему пуста, включил первую скорость «Уорвика» и поехал к дороге, ведущей в Тетфорд.

Если бы Перси Литтлвуд смог понять код, содержавшийся в том скучном списке, шифр, который усердно разрабатывали при участии всех сторон, он мог бы и позабыть про Лиззи. Ибо в Лондоне люди более прозорливые, чем Перси, поняли бы, что причина смерти семерых человек, чьи жизни унёс несчастный случай во время учений, пока что оставалась неразгаданной, и единственный выживший был по-прежнему нем. И последняя строчка, в которой говорилось о срочной доставке ящика тонизирующего вина Святого Осии – Осия, сын Навина[18], один из двенадцати разведчиков, посланных Моисеем в Ханаан, был святым покровителем шпионов, – толкованию подвергалась легко.