Позволь быть любимой - Дженни Лукас

Бэлль сознательно обманула его, сказав, что не может иметь детей. Потом она огорошила его новостью о своей беременности и сбежала из Нью-Йорка – и все это она сделала не без причины. Она хотела одержать над ним верх.

Но он не позволит Бэлль использовать невинного ребенка в качестве пешки. Она не сможет заставить Сантьяго отказаться от своего ребенка, особенно после того, что он сам пережил в детстве. Бэлль не знала, с кем связалась. Сантьяго сделает все, чтобы выиграть эту войну.

Сантьяго прищурился. Она думала, что сможет победить его? Он начал прокладывать свой путь из детского дома в Мадриде. В восемнадцать лет он пересек океан на корабле и оказался в Нью-Йорке с пятьюстами долларов в кармане. Теперь он миллиардер, владелец международной компании, которая продает на шести континентах практически все: от чипсов до беговых кроссовок. Человек, которого легко обвести вокруг пальца, не смог бы этого сделать.

Теперь Бэлль попала в его мир. И она будет подчиняться его правилам.

– Я никогда не выйду за тебя замуж, – пылала праведным гневом Бэлль. – И я никогда не буду тебе принадлежать.

– Ты уже принадлежишь мне, Бэлль, – ровно сказал он. – Ты просто этого еще не знаешь. – Повернувшись, он что-то жестом показал своему пилоту, и тот завел двигатель вертолета.

– Ты псих! – недоверчиво крикнула она, стараясь перекричать шум лопастей.

Сантьяго посмотрел на нее сверху вниз. Даже сейчас, когда он считал Бэлль своим врагом, его влекло к ней. Да, ее, пожалуй, нельзя было назвать классической красавицей, но было в ней что-то такое, что делало ее самой соблазнительной женщиной из всех, кого он знал. Даже зная о том, что она так бессовестно лгала ему, он хотел ее сильнее, чем когда-либо.

Бэлль права, мрачно подумал он. Он просто псих…

– Я был бы психом, если бы оставил своего ребенка с тобой, – сказал он, оглянувшись через плечо на старый деревянный дом, окруженный зарослями травы. – Или здесь.

– Ты судишь меня по тому, что я не живу во дворце? – оскорбилась она, проследив взгляд Сантьяго.

– Я сужу тебя по тому, что ты сделала, чтобы заполучить дворец, – мрачно сказал он.

Он знал, что Бэлль выросла здесь и уехала из этого дома всего полтора года назад. Теперь он гадал, была ли ее мечта о Бродвее лишь фасадом, в то время как на самом деле она изначально хотела захомутать богача? Может быть, и ее дружба с Летти была лишь ухищрением, чтобы достичь цели?

Единственное, что было хорошего в этой пустынной голой земле, – это бесконечное голубое небо, возвышавшееся над сухой прерией. Можно увидеть вечность. Свободу. И бесконечное одиночество.

Но одиночество тоже бывает разным. Можно быть абсолютно одиноким в огромной толпе людей, Сантьяго выяснил это еще в детстве. Его сын или дочь никогда не столкнутся с этим, не почувствуют себя одинокими и нежеланными. Он об этом позаботится.

– Поехали.

– Куда? – опешила Бэлль.

– Делать тест.

– Я сказала, забудь об этом!

Он повернулся к ней и недобро прищурился.

– Ты ненавидишь меня? Отлично, это взаимно, – прорычал Сантьяго. – Но разве наш ребенок не заслуживает как минимум знать правду о своих родителях?

Бэлль посмотрела на него, в глазах ее плескалась неприязнь, но она явно дрогнула. Он нашел единственно верный аргумент.

– Хорошо, – вздохнула она.

– Ты сделаешь тест?

– Ради своего ребенка. Но не твоего.

Сантьяго выдохнул. До этого момента он даже не осознавал, что затаил дыхание в ожидании ее ответа. Ему совсем не хотелось силой тащить в вертолет беременную женщину. Он с облегчением понял, что Бэлль не настолько безрассудна.

А потом ему пришла в голову мысль, что она, возможно, просто изменила тактику. Он стиснул зубы и бросил взгляд на своих телохранителей, стоявших неподалеку.

– Возьмите ее вещи.

Когда люди Сантьяго вытащили чемоданы из пикапа, он взял Бэлль за руку и повел к вертолету. Уже через несколько секунд она сидела рядом с Сантьяго в удобном кожаном кресле роскошного вертолета.

– Я сделаю тест, но я никогда не выйду за тебя, – сказала Бэлль, перекрикивая шум двигателя и лопастей.

– Мы оба знаем, что ты хотела именно этого, – холодно проговорил он. – Хватит играть. Я прекрасно знаю, как ты сейчас радуешься.

– Нет!

– Твоя радость не продлится долго. – Он наклонился к Бэлль. – Ты скоро выяснишь, что быть моей женой вовсе не так здорово, как ты мечтала. Не ты будешь принадлежать мне, Бэлль. Я буду владеть тобой.

Против воли взгляд Сантьяго упал к губам Бэлль, таким ярким, таким чувственным. В жилах его закипал огонь. Он всегда презирал саму идею брака, но впервые в жизни он увидел в этом преимущества. Как бы он ни ненавидел Бэлль, это лишь усиливало его желание. И судя по тому, как она нервно облизнула губы, она чувствовала то же самое.

Как только они поженятся, она окажется в его постели и останется там до тех пор, пока он этого хочет. Потому что по крайней мере одна вещь между ними не была ложью. Так зачем ждать?

Сегодня. Уже сегодня вечером он уложит ее в свою постель. Но сначала дела. Надев наушники, Сантьяго переговорил с пилотом и велел ему взлетать.

Сидя в вертолете, Бэлль смотрела на широкие равнины Техаса. Далеко внизу она увидела лошадей, бегущих по прерии, диких и свободных, в сотнях миль от людской цивилизации. Бэлль поймала себя на мысли, что завидует их свободе.

– Это мои, – услышала она в наушниках голос Сантьяго. Сидя рядом с ней, он с гордостью кивнул на табун лошадей. – Мы летим над северной границей моих владений.

Даже эти лошади несвободны, мрачно подумала Бэлль. Это была первая фраза, произнесенная Сантьяго с тех пор, как они вышли из медицинского центра в Хьюстоне.

– Ты хочешь владеть всем, да?

– Я и так всем владею. – Он пристально посмотрел на нее. – Мое ранчо насчитывает почти полмиллиона акров.

– Полмиллиона? – выдохнула Бэлль, а потом медленно произнесла: – Постой. Ты купил ранчо «Элфорд»?

– Ты слышала об этом? – Он саркастично изогнул бровь.

– Конечно, слышала! – отрезала она. – Разразился целый скандал, когда ранчо купил иностранец. Это был ты?

Он пожал плечами.

– Вся эта земля когда-то принадлежала испанцам, так что, можно сказать, я восстановил историческую справедливость.

– Испанцам? – Она посмотрела на Сантьяго с изрядной долей скепсиса.

– Большая часть Южного Техаса когда-то была собственностью Испанской империи, во времена конкистадоров.

– Откуда ты это знаешь?

– Семья моего отца очень гордится своей историей. – Он улыбнулся Бэлль. – Когда я был ребенком, меня это страшно занимало, и я много читал о своих предках. Семейная линия насчитывает порядка шестисот лет.