Нет дефолту! Работа над ошибками - Виктор Геращенко

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не удалось?

В. ГЕРАЩЕНКО: Со мной встречался только господин Шувалов, который ответственный человек, юрист и т. д., он мне просто объяснил, что в администрации нет веры Ходорковскому, поэтому Виктор Владимирович, ты, мол, не волнуйся, успокойся и т. д.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А Геращенко есть вера? Хорошо, Ходорковскому нет, но его и нет.

Н. АСАДОВА: Уже нет.

В. ГЕРАЩЕНКО: Нет, а если бы он не хотел мне чего-то говорить, он бы со мной и не встречался.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это правда.

В. ГЕРАЩЕНКО: Тем более он встречался не на стороне, а встречался в помещении администрации. Т. е. он мне официально сказал: Виктор Владимирович, ты тут ни при чем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Еще вопрос от Марты Оскаровны, она спрашивает, почему никто не вспоминает о заявлении Путина, что никто не собирается банкротить «ЮКОС»? Это было год тому назад, действительно, было такое заявление, не помню, в Китае, по-моему, или в Ташкенте на встрече.

В. ГЕРАЩЕНКО: В Ташкенте, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

В. ГЕРАЩЕНКО: В мае 2004.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что же, у нас президент никто, что ли?

В. ГЕРАЩЕНКО: Нет, зачем вы так говорите? Вы знаете, я, работая во Внешторгбанке формально с августа 60-го года, 29 лет, был в четырех наших заграничных учреждениях, даже в Цюрихе в пятом был, четыре месяца, переделывали банк одного в другой, когда они попали на золотую позицию, цюрихские власти были благодарны, что мы золотом торговали через них, поэтому нам разрешили банк переделать. И всегда товарищи, с кем приходилось общаться там, в торгпредставительстве, в посольстве, которые были привязаны к определенным ведомствам, с которыми всегда складывались нормальные отношения, если ты не пытаешься чего-то там ловить или хитрить, они всегда говорили: Витя, КГБ-шнику никогда не надо верить до конца.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здесь же не до конца, здесь же все было как-то публично.

В. ГЕРАЩЕНКО: И КГБ уже якобы нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот именно.

В. ГЕРАЩЕНКО: Но мы помним, чему нас учили.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Виктор Владимирович Геращенко. Еще один вопрос, может быть, в этой части последний, по «ЮКОСу»: все-таки, Виктор Владимирович, эта отчаянная такая борьба, все время, знаете, как бывает, армия отступает, арьергард, он должен сдерживать наступление противника. Вы не чувствуете, что армия уже ушла за горизонт, — кто сел, кто в местах далеких, кто в Лондоне, кто в Израиле, Тиди подал в отставку, потому что не может работать. А вы какой-то держите арьергард, прикрываете для чего-то, а за спиной-то уже прикрывать-то нечего. Уже ушли за горизонт.

В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, я бы так сказал, что я все-таки рожден был в 37-м году.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что вы запугиваете сразу? Вы сразу запугиваете.

В. ГЕРАЩЕНКО: Войну помню, нет-нет-нет, войну помню и свое отношение ко всем тем изменениям, которые происходили в нашей экономической, политической жизни, я был в правительстве Рыжкова, хотя мы уже стали независимой организацией. Я всегда исхожу из одной простой вещи: интересы не только ведомства, где ты работаешь, но и интересы страны. В интересах страны, это я ответственно говорю, любой, пардон, жопе, можете выключить микрофон, докажу, что вы делаете все не так, можно делать все намного лучше и красивее, вы сами себе режете, не знаю, по ступням или по каким местам, не помню.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Наргиз?

Н. АСАДОВА: Мы переходим на новости или не переходим еще на новости?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, мы еще не переходим на новости, нет.

Н. АСАДОВА: Вы, как всегда, забрали у меня часы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понял.

В. ГЕРАЩЕНКО: Наручные или будильник?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Будильник.

Н. АСАДОВА: Будильник.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Будильник, конечно.

Н. АСАДОВА: Давайте поговорим про ВТО.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, шаг назад.

Н. АСАДОВА: Вы как-то так сказали, что эта организация никому не полезна, почему же тогда в нее так все стремятся вступить?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы ломимся с криками — проклятые америкосы, которые…

Н. АСАДОВА: Не только мы.

В. ГЕРАЩЕНКО: У меня был такой счастливый момент, когда я был управляющим ЦБ, раз в два месяца под эгидой банка международных расчетов, который был создан в 30-м году для того, чтобы отслеживать уплаты репарации немцами, образовался клуб центральных банков. И каждые два месяца собирались, обсуждали политику, проблемы, нас много спрашивали, потом уже, когда проблемы начали в США, Гринспена спрашивали по 40 минут, и там вечером был обед. И однажды выступал председатель ВТО, бывший премьер-министр Новой Зеландии, левый лейборист, потом он проиграл выборы, но он был председателем. И он примерно выступал с такой речью, так же, как потом и Вулфенсон, который был председателем мирового банка, чьи родители были из Одессы, он родился в Порт-Артуре, но…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как носило-то.

В. ГЕРАЩЕНКО: Inclination, были inclination к Советскому Союзу, вообще замечательный мужик.

Н. АСАДОВА: Он на Ближнем Востоке сейчас.

В. ГЕРАЩЕНКО: Где-то, да. И с Клинтоном тоже там играли, тоже оба на саксофонах, но Моники у них были разные, видимо, но не в этом дело. И этот председатель говорит председателям ЦБ Европы, Латинской Америки, сильных стран: ребята, что мы делаем, мы своей политикой ВТО отталкиваем третий мир на обочину. Мы вводим такие правила, что они единственное, что могут производить, мы выставляем для них проблемы. Ему Дуйзенберг тогда, первый председатель ЦБ Европы, бывший руководитель национального банка Голландии, — Голландия, кстати, четвертая страна по вложениям иностранным, они говорят, почему там какая-то, пардон, сраная Италия возьмет, а мы нет, но неважно. Он: ты что говоришь, мы не так все делаем? Я, говорит, не это хочу сказать, но мы делаем что-то не так, мы восстанавливаем против себя весь третий мир. Примерно то же самое спустя три месяца говорил Вулфенсон: мы не то делаем своей политикой. ВТО — это клуб, созданный рАзвитыми, — развитЫми или рАзвитыми, у меня всегда с удобрениями, — ударениями, не удобрениями, — плохо. Потому что мы не понимаем их мысли. Китай шьет прекрасные рубашки по лицензиям: чуть нитка пошла, они не поставляют «Ив Сен Лорану», а продают на местных рынках, можно купить замечательную, нитка пошла, жена подошьет все. Но все же можно делать замечательно, зачем высококвалифицированному рабочему с тем уровнем жизни, который есть в Европе, шить рубашки? Пусть он делает «Мерседес», хотя там уже японские деньги, еще, т. е. все настолько запутано…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

В. ГЕРАЩЕНКО: …что меня это приводит только к одному выводу. Когда однажды я был в Таиланде и говорил по поручению, говорил о поставках удобрений, мы производили апатит и т. д., в том числе, когда рассматривался суд над Ходорковским.